Антипиранья - Петр Заспа

Сердце защемило от вида знакомых до боли тротуаров с выбеленными бордюрами. Денис никогда не обращал внимания на красный щит, врытый у забора и утверждавший, что «спорт и ратный труд — рядом идут!». Теперь он ему показался таким родным и милым. А бараки, наоборот, из-за забора выглядели неказистыми, осевшими в землю. Людей на территории было мало. После расформирования их отряда базу стали использовать гораздо реже. Сюда приезжали потренироваться флотские водолазы, корабельные механики привозили на проверку подводное снаряжение. Раньше занятия здесь проходили в несколько смен и строго по расписанию. Теперь ничего не нарушало тишину ранее шумной и кипевшей работой военной базы.

Денис отогнал накатившую ностальгию, спрятался под кустом и наблюдал за действиями часовых. Караул нес службу точно так, как и прежде. Развод по постам каждые два часа. Заряжание-разряжание автоматов в уголке, огражденном пулеулавливателями. В окне помещения КПП он увидел фуражку дежурного. Все как обычно. Ни на одну вышку меньше не стало. Но главное в том, что, пока его здесь не было, никто не посягнул на речушку, не попытался в очередной раз ее перегородить.

Денис удовлетворенно кивнул и пополз назад, к Егору. Ему показался обнадеживающим тот факт, что под куст он уложил Егора лицом вверх. Теперь же тот перевернулся на живот и что-то бессвязно мычал во сне. Приближался вечер, а операция была назначена на темную ночь. Оставалась надежда, что Егор еще проспится и сможет выполнить возложенную на него задачу. Время было, и Денис, растянувшись рядом, смотрел на облака, плывущие в небе. То ли сопение на ухо разомлевшего Цезаря на него так подействовало, то ли раны дали о себе знать, но, не заметив как, он уснул, провалившись в черноту, лишенную сновидений и кошмаров.

Проснулся он оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Денис рывком вскочил и схватил склонившегося Егора за руку.

— Где пиво? Я помню, мне дед на дорожку банку давал. Дай выпить, горло пересохло.

— Перебьешься.

— Тогда, может, кофе?

— Воды из лужи.

— Согласен. Но пиво было бы лучше. Где банка? Денис, не издевайся, дай попить. Если бы ты знал, как мне тошно!

— Я его в ручей положил, чтоб остыло. Но ты его получишь, только когда сделаем дело.

— В ручей! — С вожделением прошептал Егор. — Холодное! Так давай быстрей делать твое дело, и верни мне банку.

Денис оценил сгустившиеся сумерки. Время белых питерских ночей уже прошло, но все равно стоило еще подождать максимальной темноты.

— Еще час.

— Час?! Да за час я сдохну! Денис, хотя бы покажи, где она лежит. А то тебя твои братья застрелят, а я так и буду мучиться до открытия магазина.

Денис хмыкнул и махнул рукой в сторону соседнего куста:

— Там. Но не вздумай прикасаться к ней, пока я не вернусь! Смотри, Егор, если из-за тебя меня пристрелит часовой, то я к тебе буду по ночам являться. Дай мне слово, что, пока я не вернусь, ты в ее сторону даже смотреть не будешь! Это тебе будет стимул. А то ты ее сейчас высосешь и опять упадешь спать.

— Слово так слово! — Егор схватил холодную банку и приложил к щеке. — Денис, а чего тянуть? Пошли уже. Чего мне делать-то надо?

Денис взглянул на еле различимые черные макушки сосен и решил, что, пожалуй, можно не ждать, а начинать.

— Пошли! — Он встал и повел Егора к тихо плещущемуся рядом морю. — Запомни! Я уплываю, а ты потихоньку травишь за мной веревку. Понял? Отпускаешь веревку, а не ложишься спать дальше!

— Ясно. Ну чего ты меня за идиота держишь?

— Как почувствуешь, что я три раза дернул, тяни изо всех сил! Понял?

— Понял. Плыви уже, а то пиво греется.

Денис достал из пакета бухту тонкой капроновой веревки и обвязал ее вокруг пояса. Затем они подползли к кустам, торчавшим у начала протоки. Забор по периметру базы освещался, но внутри было темно. В луче прожектора на вышке серел силуэт часового с автоматом на плече. Денис надеялся, что ему попадется нерадивый постовой, который наплюет на устав и будет спать. Но этот не спал. Хотя и без особого рвения, но глазел по сторонам, боясь пропустить проверяющего его службу сержанта или дежурного по базе.

После холодной воды реки Прегель море показалось парным молоком. Мышцы заныли, откликнувшись на широкие замахи рук, кровь быстрее побежала по жилам, разогрелась, наполнила тело энергией и силой. Денис подплыл к границе освещенной части протоки, набрал полную грудь воздуха и ушел под воду. Чтобы не вызвать на поверхности предательское волнение, он жался к самому дну, задевал животом песок, нанесенный с моря. Над его головой проплыла тень от первого ряда забора. Затем ушли назад столбы второго ряда. Денис греб широкими замахами, наслаждаясь собственным движением. Течение толкало его вперед, и он парил над дном, как гриф над пустыней.

Освещенная полоса закончилась, и мелкие песчаные барханы исчезли в темноте. По расчетам Дениса, плыть осталось метров двадцать. Теперь он уже не опасался себя выдать, поэтому прибавил скорости, извиваясь и мощно работая в такт телу ногами. Затем он увидел впереди темный холм, ткнулся в него руками и нащупал гладкую поверхность полиэтиленового мешка. Пока Чудинов не обманул. Видимо, велико было желание Женечки войти в мир денежных воротил. Сквозь тонкую пленку Денис нащупал широкий магазин автомата, резиновый костюм с обтекаемым корпусом ребризера, пояс с квадратными грузами и прямоугольную рукоятку пистолета. Все так, как и договаривались. Денис всплыл, выставил лицо над водой, отдышался, затем вновь набрал полную грудь воздуха и нырнул к мешку. Он крепко взял его за завязанную горловину, трижды дернул за веревку, но никакой реакции не последовало. Веревка как лежала неподвижно, так и оставалась лежать, белея светлой нитью на дне. Денис дернул еще раз, затем еще, потом затеребил шнур так, как щука, попавшаяся на удочку, дергает поплавок. Но все напрасно.

Это был провал! В отличие от Чудинова, Егор его цинично подвел. Наверняка сейчас лежит рядом с веревкой и нагло спит или пошел догоняться в поисках магазина. Денис такой вариант даже не предусматривал, а потому немного растерялся, не зная, что делать дальше. Без мешка он вернуться сможет, выгребет против течения и взбодрит Егора хорошим мордобоем. Потом можно попробовать еще раз повторить все с самого начала, если только рассвет не помешает. Он уже собрался так и сделать, как вдруг веревка слабо натянулась, а затем дернулась с такой силой, что он чуть не выпустил мешок из рук.

Денис напрасно поминал Егора недобрым словом. Тот не спал и не бродил в поисках магазина. Он мужественно и мучительно боролся с жаждой, со сном, с болью в голове, с тошнотой в желудке, с жуткой отрыжкой, вырывавшейся из бурливших недр, и еще с десятком причин, отравлявших его жизнь. Егора то бросало в холод, и он прижимал к себе теплого Цезаря, то от жажды раздирало горло, и он бросался к ручью и жадно лакал соленую воду, но на пиво только косился. Раньше на все эти клятвы и обещания Егор смело забивал. Но сейчас его почему-то проняло. Он вспоминал суровое лицо Дениса, и рука сама опускалась, так и не дотянувшись до банки. Нужно всегда чувствовать серьезность момента! Егору не давала покоя эта фраза из какого-то фильма. Он эту серьезность чувствовал даже сквозь затуманенное алкогольными парами сознание. А не поймешь — быть морде битой! Денис сейчас рисковал куда больше него. А вдруг и вправду подстрелят? Так ведь не обманет и будет донимать по ночам, завывая жутким призраком за окном!

Егор в очередной раз прижал банку к щеке и облизал потекшие капли.

— Тьфу, блин! — Он сплюнул песок, попавший в рот. — Да когда же он уже вылезет?

А в пересохшем горле бушевала Сахара. Она превратила язык в потрескавшийся камень, не вмещавшийся во рту. Егор пошел к ручью, упал на живот и сунул голову в воду. Ему немного полегчало. Он черпнул ладонями и полил себе на грудь. Так еще лучше! А если на спину? Егор развернулся и плашмя рухнул в воду. Вот это здорово! Даже в голове прояснилось. Довольный, он пошел обратно к спящему Цезарю. Но, к его удивлению, до этого даже не заметивший его исчезновения, сейчас Цезарь не спал. Он подобрался на согнутых лапах и внимательно наблюдал за клубком, прыгавшим перед мордой.

— Ух ты! — Егор попытался поймать дергающуюся веревку. — Сейчас-сейчас! — Он накинул петлю на ладонь и потянул. — Сейчас, се… — Но все его потуги оказались напрасными.

Егор упирался, пыхтел, веревка натянулась, продвинулась на полметра и уперлась так, будто на той стороне прицепили якорь. От собственного бессилия он растерялся. Озарение пришло внезапно! Егор дал Цезарю пинка под зад и поднес банку к его носу.

— Смотри! Ты же знаешь, что это? Вижу, знаешь! — Егор увидел, как Цезарь радостно застучал хвостом, и довольно ухмыльнулся. — Правильно, это твое любимое пиво! Ты же хочешь его? Да? — Он одной рукой взял пса за ошейник, а другой размахнулся и забросил банку далеко в кусты. — Ну и возьми его!