Живой (СИ) - Царенко Тимофей Петрович

Всё это я делал без малейшего внутреннего терзания. Только камеры, от которых уже темно стало, кружили вокруг места трагедии.

Сработало поглощение:

Модифицированные рецепторы (У).

Вы можете различать весь спектр вкусов в любой момент времени.

Вы можете регулировать интенсивность вкусовых ощущений.

Мне от такой «награды» стало как-то очень уж неловко, и я обратился к камерам, которые гудели как-то даже осуждающе.

— Терпсихор мне не друг, временный союзник. А ещё раз проходить кровавое испытание, если мне не удастся найти это чёртово семя перерождения, не хочется. Как я понял, то, что у меня в башке, всего два раза находили за всё время существования станции и игры на ней, — я постучал себя по виску. — К тому же этот загадочный молодой человек в возрасте за три сотни лет слишком много обо мне знал. Но да, вы сейчас реально увидите то, что никто никогда раньше не видел, — а теперь самодовольная улыбка.

Показываю камерам средний палец и иду в сторону пирамиды.

Где-то на десятом шаге раздаётся тонкий свист. И мои ноги подломились. Точнее, мне их подрезали. Руки навстречу земле тоже не получилось выдвинуть, по той же причине. Они упали рядом.

Потом очень знакомые ноги в очень знакомых ботинках пинками раскидали мои конечности подальше от основного тела. Такие же ботинки выдали мне со всей одеждой, когда я проснулся без памяти в том доме. Терпсихору, судя по всему, тоже.

Остальная нога голая. Ну да, одежду я тоже разрезал. Нога пинком меня перевернула, и я увидел всего остального Терри. Точнее, то, что от него осталось.

Разные части тела как будто стягивала между собой тонкая нить. Она же соединяла фаланги пальцев, которые болтались у самой земли. Нить оказалась тонкой полоской.

На стыках частей тел — бурая пена. Но не везде, местами.

Место, где была шея, преобразилось. Оно текло, менялось, пока там не сформировалось белое кольцо. Оно засветилось изнутри и, кажется, начало вращаться. А потом над ним появилась голограмма. И я увидел прозрачное лицо Терпсихора.

Я скосил глаза, мои Альдарионы опять сломались. Развалились на части. Какая ненадёжная, однако, конструкция.

Тело Терри продолжало саморемонт. Молчание затягивалось.

— И? Что дальше? — первым не выдержал я.

— Да, давненько я так в людях не ошибался, — голос исходил от самого тела, видимо, там где-то есть динамик. Тон был сух и безэмоционален.

Так могла бы говорить машина. Да чёрт возьми, это и есть машина…

— Ну, может быть, мы сможем как-то договориться? Наверняка есть много интересных вещей, которые стоят дороже моей жизни? — необходимо правильно расставить для человека акценты. Точнее, для этого… Да кем бы он ни был!

Изуродованная фигура Терри всё так же неподвижно висела надо мной. На бетон с шипением падали капли серой слизи. Воняло какой-то химией и аммиаком.

— Ты меня предал, — всё так же без эмоций.

— Инстинкт самосохранения требует от меня сейчас оправдываться и плакать от ужаса, — честно ответил я, — так что можно я хотя бы попробую?

— А почему не плачешь?

— Не боюсь. Что-то с головой прошили перед отправкой. Потому извини, но с ужасом не выходит.

— Ладно, Живой, признаюсь, ты умеешь в интригу, — прогудело безголовое тело.

— Я отдам тебе реликтовую винтовку. Разлоченную! Она тоже умеет быть невидимой! Ты такую точно не купишь или не захочешь связываться!

— Хвалю! А теперь попробуй меня заинтересовать по-настоящему. Моё внимание ты уже привлёк.

— Блин, чувак, больше у меня ничего и нету… А, придумал, а давай я буду должен тебе желание?

— Ха, ха, ха, — мертвенно произнёс сухой голос, — нет, это и правда смешно. У меня тут плеер не позволяет включать модуль эмоциональной окраски речи.

— Ну, я же смог провести рекламную акцию? — в голосе моём столько надежды, аж неловко за свою эмоциональность.

— Да, теперь я знаю, как ощущение близкой смерти стимулирует воображение, если страх отключить. Я бы похлопал, если бы мог, — да, это максимально ироничный способ подачи информации. Констатация фактов жизни, если выживу — запомню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Система, завизируй договор? Игрок Живой отдаёт игроку Терпсихору свою винтовку и обещает исполнить любое его желание, за исключением своей смерти, а он за это не убивает игрока Живого и помогает восстановить связь между частями тела, — голова у меня действительно компенсирует ужас воображением. Надо было ковать железо пока горячо.

— Я принимаю условия соглашения. Разблокируй, — Терри подхватил с земли моё оружие и поднёс к моему лицу.

Я покорно снял привязку. Мгновение спустя винтовка растворилась в воздухе.

— Знаешь, предателей очень приятно грабить. Никогда не мог этого делать достаточно безэмоционально, почти всегда стыдно было. А тут — масса удовольствия, — откомментировал безголовый Терпсихор.

— Как же ты такое можешь говорить, ты же машина! Сраный андроид!

— Неубедительно выходит, Живой. Ты не ненавидишь машины. Тебя не пугали и не вызывали страх и брезгливость остальные игроки. Ты врёшь насчёт своей ненависти.

— И вот зачем ты так явно меня обламываешь? — осуждающе качаю подбородком.

— Если ты способен страдать эмоционально, ты будешь страдать эмоционально. Ты не психопат, а значит эмоции тебе доступны.

— О боги, Терри, это нелепо!

— Я цивилизованный человек, и понятия чести и собственного достоинства мне не чужды.

— Ты прошёл три раунда бочки смерти! Нас тут сколько было участников, тысяча, две?

— То, что я самый сильный, не значит что я самый подлый.

— Ты сюда попал, скажи ещё, случайно, — меня почему-то сильно задел тот факт, что Терпсихор так рассуждает. Напоминало лицемерие.

— Да нет, вполне себе официально, совершил преступления. Живой, ты не о том думаешь. Лучше скажи, где ты взял столько биоматерии? Я же представляю сколько она стоит. У тебя есть запасы?

— Нет, но я в отличие от некоторых людям нравлюсь, они дали мне денег! — огрызаюсь.

Терри на какое-то время замолкает.

— И это хорошо! Я заявляю о своём спонсорском участии в проекте «Живой», и теперь игрок Живой обязуется мне выплачивать половину своего любого дохода. Игрок Живой также отказывается от права оспорить условие данной сделки в течение следующих десяти лет.

Соглашаюсь с предложением системы, ну а что мне ещё делать?

— Так, и последнее, — Терри опускается на одно колено рядом со мной, — открой рот!

В его пальцах что-то зажато. Он открывает забрало шлема.

— И что это?

— Твоё желание. Это семя задания, я умею их выращивать. Ты его съешь и будешь официально должен для меня что-то сделать. Не сделаешь — умрёшь.

Послушно открываю рот, и туда летит крохотное семечко.

Доступно задание.

Класс: свободная охота (публичная лицензия).

Цель: уничтожить игрока по имени Парадокс

(известность: более 100 миллионов).

Срок исполнения задания: 1 год.

Штраф за невыполнение: ваше уничтожение.

Награда: ваша жизнь.

Принять?

Будто у меня есть выбор.

— Приятно иметь с тобой дело, Живой. И не льсти себе, так высоко я оценил не твою жизнь, за неё хватило бы и винтовки. Так дорого стоит моё разочарование. Я тебе больше скажу: выживешь — и я буду готов принять твои извинения. Ты ведь не хочешь портить со мной отношения? И хочешь вернуть моё расположение и дружбу?

Я смотрел на Терпсихора и пытался понять когда у безголового Пацана поехала крыша. Что он несёт?

— То есть, ты говоришь, что и после такого мы можем быть друзьями? — не самая умная стратегия с умалишёнными. Понять бы ещё где у него этот ум хранился… Точно не в голове.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я готов давать шанс выдающимся людям, Живой.

— Хорошо, верю. А ты… эмм… дашь мне мои конечности? — произношу с надеждой.

— А этого в нашем договоре не было. Но ты, наверно, очень хочешь поделиться со мной подробностями. Что же такое ты хотел вытащить у себя из башки и почему это стоило предательства? Неужели твой секрет столько стоит?