Живой (СИ) - Царенко Тимофей Петрович

— Именно потому нарываешься по жизни? Так себя не любишь? — хмыкнула Красотка.

— А хрен знает, тут нечто иное. Но сдаётся мне, это беспамятство обратимое. Я чувствую, что могу рассказать тебе всё подробно, но когда я обращаюсь к своей памяти, мне становится больно. И да, очень круто шутить над теми, кто не привык, что над ними шутят. Воодушевляет, знаешь ли.

Мы подошли к лестнице.

— Кого же скрывает твоя маска, Клоун?

— Мясо. Сухожилия, кости. Ах да, ещё и не пролитые слёзы. Без них никак нельзя, — замираю на подъёме и смотрю на гостиную сквозь стёкла. Пусто, видимо, все спустились по лестнице.

— Значит, если под маской чудовище, я его тоже вижу?

Красотка прижалась к моему плечу грудью. Я через ткань ощутил жар кожи. Разряд сладострастия прошёл по телу. Я её хотел.

— Определённо. Пойдём, глянем, что они там нашли…

Находкой оказалась дверь. Обычная дверь где-то в недрах дома. На ней висела записка.

Дверь прощения.

Вы можете покинуть зону искупления. Все судимости будут погашены. Ваша память будет заблокирована навсегда, внешность изменится случайным образом, вы потеряете все прошлые права, имущество, обременения.

— Остроумная ловушка! Нам предлагают отрезать конечность, память о которой нам минуту назад стёрли. Её исполнял истинный садист и мастер своего дела. Можно ли заставить человека убить собственное «Я»? Вот вам ответ. Кто первый? — возвестил старик.

Я пожал плечами, подошёл к двери и открыл её. Внутри ещё одна комната, там кресло, странный аппарат с изогнутым агрегатом на тонком проводке, и больше ничего. Свет льётся из плафона под бетонным потолком.

— Типа, «пока»? — презрительно хмыкнула Красотка.

— Типа, мне интересно, как выглядит прощение, — я распахнул дверь, чтобы остальные могли поглядеть на кресло.

— Клоун, мужик, вот признайся, ты умереть хочешь? — Пухляш вспотел и рукавом вытер красное лицо. — А вдруг там мина? Или ещё смертожуть какая?

— Для человека с таким богатым воображением ты слишком любопытен, — показываю мужику язык. Тот теряется.

— А что, желающих не будет? — разочарованно выдала старушка. — Параноик, может, сходишь?

— Карга старая, отвали от меня! Вцепилась, как клещ! — ныл Параноик, руку которого так и не выпустила Бабка.

— Трусы осмотрительны, ублюдки самолюбивы, — резюмировал Дед. — Я помню, нас должны кормить там?

И он первый вернулся на лестницу. Я пошёл следом. Надо потом уточнить, что в комнатах на первом этаже. Сейчас я бы тоже не отказался что-нибудь съесть.

На втором этаже почти истёк таймер.

Мы встали у овального стола. Я огляделся, оценил собранные выражения лиц остальных игроков, и уселся на удобный стул. По левую руку от меня села Красотка. А место справа занял, неожиданно, Молчун. Видимо, он просто выбирал место последним.

Когда на часах истекла последняя секунда, под потолком загудело. Раскрылся шлюз, и выехала роборука. Она расставила по столу странные цилиндрики из белого материала, один из металлических пальцев выплюнул тонкий огонёк, которым поджог концы цилиндриков. Я успел разглядеть тонкую нитку, что торчала из странного материала.

Следом появились фужеры, справа от каждого. Туда полилось нечто спиртное. Если точнее — белое молодое вино. Оно удивительным образом оттеняло запах Красотки. Я так погрузился в это наблюдение, что упустил момент, когда роборука начала расставлять перед каждым из нас большие блюда, накрытые куполообразными крышками.

Пиликнул под потолком аппарат, а на табло зажглась надпись:

Приятного аппетита

А ещё с потолка полилась приятная музыка.

Я оглядел людей вокруг себя. Красиво. Все в костюмах, женщины в платьях. Девушки в лёгких шёлковых, а Бабка в чем-то основательном. Мужчины в таких же тройках, как и у меня. Только цвета разные: чёрный, коричневый, тёмно-синий. Тёплая дружеская вечеринка в кругу семьи. Вот на что это похоже.

Но всё изменилось, стоило нам поднять крышки с блюд. Их подхватили роборуки, которые спустились с потолка, и утянули вверх.

Передо мной лежала опасная бритва, со странным чёрным лезвием. Красотка внимательно изучала цилиндрик осколочной гранаты. Перед Молчуном маленький чёрный пистолет. Свёрнутый спиралью сегментированный посох у Деда. Параноик получил пузатый пистолет-пулемёт с тремя картриджами игл вокруг ствола, примотанных грязной изолентой. Она выглядела так, словно её трижды уже сворачивали. Небольшой чёрный комок непонятно чего пред Смертью, компактный огнемёт перед Пухляшом. Бабка получила две спицы, матово-чёрные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я широко улыбался. В голове крутилась мысль «вечер перестал быть томным». Знать бы, что такое вечер… память отвечала болью.

Так, Живой вернулся! Еще больше этических дилемм, философии, и кровавой каши в качестве приправы. Еще больше людей который бояться быть собой! Все дело идет к развязке. Кем выйдет Кель из лабиринта?

Глава 17

— Дорогуша, может быть, вы знаете, зачем вам граната? — бабулька подала голос первой. Она нежно гладила спицы на тарелке, на её лице то и дело появлялась гримаса боли.

— Бабушка, ну сами подумайте, кто станет приставать к девушке с гранатой?

Люди за столом натужно засмеялись, я тоже похихикал. Бросил взгляд на пистолет на тарелке соседа и потянулся к нему рукой.

— Вы не возражаете? — я взял оружие до того как кто-то успел что-то сказать. — Ну надо же! Игрушечный!

— Вы серьёзно? — Молчун наконец-то заговорил. Голос низкий, приятный.

— Ну да. Смотрите! Вещица для розыгрышей.

Это каким же надо быть конченым человеком, чтобы прикалываться так? Я почему-то был уверен в своей полной безопасности. Нерушимый покой! Стоп, я же не…

Я поднёс пистолет к виску, не плотно. И зажал спусковой крючок. Бабахнуло. Голова слегка дёрнулась. А потом на пол со звоном что-то упало. Поднимаю немного деформированную пулю и кручу в пальцах. Сжимаю её. Пуля мнётся, как пластиковая. Хотя это совершенно точно металл.

— Пластик. Гляди!

Поднимаю руку, навожу на неё пистолет, и дважды стреляю. Рука дёргается чуть сильнее. На стол сыпятся пули и гильзы.

— На, попробуй, прикольное ощущение.

Молчун представлением был очарован. Но того, что он сделал дальше, не ожидал никто. Он прижал пистолет к виску и выстрелил! Меня обдало кровавой кашей, когда пуля расплескала его несовершенный мозг.

— Срань господня! Я думал он ладонь себе прострелит! — виноватая улыбка наползает на моё испачканное лицо.

— Удивил, Клоун, отвечаю, удивил! Это кошмарно, но это очень смешно! — и Красотка заливается красивым смехом.

Ржёт старик, тайком собирает трость и бросает чуть испуганные взгляды на людей с огнестрельным оружием. Торопливо жуёт Смерть. Ей от хохота её чёрная жвачка не в то горло пошла или вроде того. Ржёт Пухляш со своим мощным стволом. Ржёт Бабка и пытается скрыть локтями тот факт, что спицы заползли ей на руки. Сдавленно хихикает Параноик, которого тоже забрызгало. Его ствол уже смотрит в мою сторону.

— Это был самый нелепый НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ, который я видел. Значит, это не первый несчастный случай? — Пухляш на мгновение скривил довольную улыбку. — Вы ведь так считаете, не так ли?

А, то есть милый толстячок не видит ничего трагичного в подобных сюжетных поворотах. Запомним. Хотя конкретно в данный момент я ему благодарен.

— Красотка! Не далее как пару часов назад ты говорила, что готова отдаться мне, если я смогу тебя удивить? — в такие моменты надо максимально быстро переключить внимание аудитории на какое-нибудь иное событие. Пусть даже и связанное с первым. Просто если вы на глазах семи, точнее, уже шести человек, убиваете одного из них, надо обладать определённым талантом, чтобы убедить их в том, что ничего страшного сейчас не произошло. Так, несчастный случай…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я состроил умоляющее лицо.

— Да, обещала, долг надо отдавать. Посмотрим, можешь ли ты удивлять, или только смешить горазд?