Обречён любить тебя - Яна Мелевич

потом вернусь, — она беспечно улыбнулась и осторожно прикоснулась к руке Антона.

— Вот еще, — встрепенулся Влад, подпрыгивая на месте, — это же такой репортаж!

— Антон? — позвала Боярышникова Татошку и увидела его взгляд.

— Я просто подумал, как бы себя чувствовал, будь это моя дочь, — выдохнул он неожиданно, уловил изумление в расширившихся зрачках Миланы.

— Тоже смотал бы удочки, — пожал плечами Радов.

— Нет, — прошептал Татошка, на секунду прикрывая глаза. — Убил.

По виду Тия больше напоминала поселение, чем настоящий город. Одноэтажные каменные домики с перекошенными крышами, высокие деревянные заборы из бревен, несколько электронных указателей и военные ограждения — больше ничего не было видно. Коровы и козы бродили по улицам под присмотром местных жителей, бросающих настороженные взгляды на арендованный фургон с эмблемой известной волонтерской организации «Сфера».

Бог знает, где Шени достал эту машину, однако благодаря ему у них было отличное прикрытие: они везли несколько коробок с лекарствами, едой для маленькой местной больницы. Именно это сказала Милана, едва их остановили на въезде и начали проверять документы. В момент, когда солдат просканировал их лица, Антон сжался. Прошлая поездка и встреча с пограничниками теплой не была, а хакер все еще разгуливал на свободе.

Проложенный асфальт под воздействием местного климата и регулярной езды тяжелой техники просто раскрошился, поэтому несколько раз система безопасности фургона поднимала тревогу, отпугивая ребятню. Антон тихо выругался, когда колесо в очередной раз попало в выбоину неподалеку от нужного дома.

Их уже ждали. Темнокожая женщина в цветном платье сжимала руку высокой девушки, видимо, Амаккэлеч. Для пятнадцати лет она выглядела довольно взрослой и развитой. Даже не присматриваясь, Антон отметил про себя миловидные черты лица. Совсем не удивительно, что генерал положил глаз на сестру знакомого Миланы. В Эфиопии, да и вообще Африке, закон часто работал лишь с теми, у кого в руках была реальная власть.

Мэскэль оказался рослым эфиопцем. На английском он говорил неплохо, чуть лучше большинства местных жителей. Многие выходили из домов и тыкали в них пальцем, удивляясь появлению белых на территории маленького городка.

— Они просто шокированы, у нас давно не было чужаков, — пробормотал Мэскэль, непроизвольно одергивая форму солдата. Сестра испуганно посмотрела вначале на Антона, затем на Влада.

— Не бойся, — улыбнулась Милана, перейдя на родной язык девушки. — Мы помочь вам. Эти мужчины со мной.

Несколько дронов промелькнули в ясном небе черными точками. Поначалу Антон подумал о сканировании территории, однако это оказались обычные наблюдатели. Они улетели дальше, где находилось силовое поле, чем-то напоминающее то, которое встретилось ребятам на границе. Прячась от солнца, Татошка ощутил дуновение ветра и вгляделся вперед, заметив еще несколько дронов, кружащих на том же месте.

— Что там?

— Древние стелы, — ответила Боярышникова, сжимая руку Амаккэлеч. — Входят в регистр памятников ЮНЕСКО. Несколько десятков лет назад там нашли захоронения воинов народа, вымершего в Эфиопии. Ты же историк, должен помнить.

— Наша история, — улыбнулся Мэскэль. — Мы бережем ее.

Отвечать Антон не стал, отворачиваясь от цветных переливов на поверхности поля и осматриваясь вокруг. Радов уже вовсю знакомился с матерью Мэскэля и его сестры, а Милана продолжала успокаивать Амаккэлеч.

Татошка вздохнул. Странно, он даже не вспомнил об этих камнях, названных «эфиопским Стоунхенджем». Впрочем, Африка никогда особо не интересовала Канарейкина, как и сама история. Отучился бог весть как и ладно. Отец всегда смеялся в такие моменты и говорил, что неправильный выбор не всегда бесполезен. Сам Павел Александрович стал успешным бизнесменом именно благодаря экономическому образованию.

«Мне не нравилось быть финансистом, но деньги я считать научился», — заявил Паша сыну во время очередного разговора о будущем.

Сколько таких бесед прошло мимо ушей Татошки? Бесчисленное множество. Иногда Канарейкин думал: не будь их семья так богата, стали бы они счастливее? Отцу сутками не вылезал из офиса, не считая дни и пропуская десятки праздников. Ни разу в жизни Кира не упрекнула мужа за отсутствие дома. Но очень часто Антон видел, как она сидела вечерами на кухне и слушала голосовые сообщения Павла. Снова и снова прогоняла записи, прижимая к груди смартфон. 

Теперь развод, пусть даже фиктивный. А если нет? Отец что-то почувствовал, иначе не стал бы проворачивать подобную схему. Интуиция никогда не подводила Павла, о чем он и сообщил сыну в последнем разговоре перед этой поездкой.

«Просто сделай все тихо. Если будет слишком опасно, сразу же уезжайте. Я не смогу защитить тебя так далеко от дома полностью, Антон».

Столб пыли отвлек Татошку от грустных мыслей. Машины двигались почти бесшумно, как и военные беспилотники. Они летели впереди, расположившись так, чтобы в случае нападения защитить наземный транспорт.

Татошка попытался припомнить, ехал ли подобный кортеж за ними в Тия, но никак не получалось. Прищурившись, он поднял руку, сканируя через Герундия движущиеся автомобили.

— Герундий, что это? — тихо спросил Канарейкин.

На цифровой экран компьютер вывел изображения объектов и краткую характеристику остальной техники, которую ему удалось опознать. От увиденного внутри у Антона все сжалось.

— Ю-75, беспилотные гиперзвуковые летательные аппараты. Оснащены лазерным оружием, развивают скорость до двенадцати тысяч километров. Разработка — Россия. Автомобиль «Аргус Скоробей», созданный на базе «Вольво». Предназначен для перевозки военных и высшего руководства. Защищен от внешних атак силовым полем мощностью…

Дальше Антон слушать не стал и повернулся к застывшим друзьям. Радов приподнял брови, кивая Татошке.

— Что?

— Говорите, подполковник должен вернуться через несколько дней? — приподнял брови Канарейкин. Темнокожие не могли бледнеть, однако выражение лица Мэскэля, затем сработавший датчик в ухе все сказали за себя.

— У нас большие проблемы, — пробормотал Татошка. Вновь поворачиваясь в ту сторону, где двигался кортеж. — Очень.

Глава 25. Тяжелая геройская ноша

Россия, Москва

Павел стоял посреди зала ресторана «Баболовский дворец», разглядывая фрески и лепнину. Со временем первой реконструкции прошло тридцать лет, а яркий, неповторимый стиль барокко сохранился почти в первозданном виде. Все те же бархатные портьеры, изящная мебель и потрясающие мазки роскоши, превращающие это место в кусок далекой эпохи царей.

Сегодня здесь необычайно пусто и тихо. Работники отправились на заслуженный выходной, санитарная обработка закончилась больше часа назад, оставив бывшего владельца ресторана наслаждаться минутами покоя в любимом детище. Наверное, на какие-то мгновения Павел выпал из реальности, погрузившись в прошлое, когда стук каблуков заставил его обернуться.

— Вспоминаешь былое? — он улыбнулся, заметив интерес во взгляде