Яркая Искра забытой любви (СИ) - Вариун Юлия

С секунду подбирал формулировку заклинания, а потом звуки сами собой полились из раскрытого рта, складывались в слова и нужные интонации. Сейчас не я колдовал. Сейчас мой долго сдерживаемый дар некроманта вырвался на свободу и отводил душу. Из меня рвалось заклинание, повисая в воздухе ощутимыми эманациями, окружая девочек и кружа над ними, подобно сверкающему снегопаду, ложась на кожу, впитываясь в их ауры. А потом к словесным формулам добавилась и энергия чужой жизни, отобранной силой, хлынувшая сквозь мои каналы и чакры таким потоком, что чуть не разорвала меня на осколки.

— Он сейчас выгорит! — Слышу на периферии сознания чей-то голос, а следом чувствую как параллельно рвущейся из меня чужеродной Жизни, в меня вливается другая энергия, чистая и светлая, отданная добровольно. И этот Свет течет по моему астральному телу и чинит каналы, порванные ранее, поддерживая их, пока я не закончу перекачку из себя в умирающие тела. Контролировать распределение энергии уже между ними двумя не могу, только надеюсь на проведение, надеюсь, что энергия сама найдет, где нужнее сейчас, что лечить и куда протекать в первую очередь.

— Алекс, пора остановиться, — чей это голос? — Алекс, хватит! Или ты угробишь себя! Идиот, ты тянешь уже себя! — Но я не останавливаюсь, чувствуя, что им мало, что одного полумертвого мага мало, чтобы вытянуть с порога смерти двух огоньков.

— Кирк, его надо отключить или ляжет третьим.

Нет, Кирилл, не лезь, или всё зря будет. Им мало! Им надо еще, я же чувствую. Я же некромант. Что толку, что вы меня спасете, если им это не поможет, я же не прощу ни себя ни вас!

И какая жалость, что мои мысли нельзя высказать вслух, потому что рот занят, слетающими грубыми и резкими, почти колючими словами заклятия.

— Кирк, я могу вклиниться, я могу ему перекрыть основной канал.

— Нет, — отчаянный голос Чернова. — Дай ему шанс.

— Но мы его потеряем, — восклицает Илья.

— Мы его всё равно потеряем, если сорвем ритуал. Если спасем его, ценой их жизней, он не простит. Пусть идет до конца.

Я мысленно поблагодарил вечную мудрость Кирилла и продолжил уверенный речитатив, захлестывая дорогих сердцу человечков энергией собственной жизни. И на душе становится легче, от осознания, что двоих на двоих должно хватить.

Когда мир покачнулся, а я оказался уже на коленях возле койки, момент я пропустил. Только ужаснулся, понимая, что голос дрожит и затихает, и слова становятся не четкими.

— Завершай ритуал, Алекс, — сипит где-то рядом Илья. — Меня с собою тянешь. Или им хватит или уже ничего не поможет.

И уже не осознавая своих действий, не иначе, как снова дар взял надо мной управление, я шепчу слова разрыва, прекращая контакт. Шепчу, уткнувшись лбом в железный каркас кровати, и надеюсь, что моя жертва не окажется напрасной.

— Черт! — Приглушенный голос Кирилла и чувствую его магию, возводящую блоки. — Илья, дай ему немного сил, сейчас же всю больницу сожрет.

Но свежего вливания энергии не успеваю почувствовать, отключаясь. Мир померк перед глазами, отрезая мое сознание от звуков, запахов и ощущений. Не осталось ничего, кроме мыслей о двух огоньках, слабо мерцающих во мраке.

------------------------

1 ИВЛ — искусственная вентиляция легких.

Пробуждение

Первым очнулся мой демон. Он принюхивался к окружающему нас пространству и тоскливо порыкивал. Да не бойся, всё с человеческой оболочкой в норме. Будет. Наверное. Не разрывные же мы. Разделиться на две составляющие «демон и человек» можно, чтобы скрыть свою сущность от мира. Можно слиться воедино обратно и предстать во всей своей рогато-крылатой красе. Но существовать одному без другого — нельзя. Раз уж демон жив, значит и человек во мне придет в норму. Ну, так должно быть в теории. Последняя мысль заставила внутреннего демона застонать, хватаясь лапами за струящиеся темным пламенем волосы.

Так, или веди себя соответственно статусу и будь грозным и беспринципным демоном, или я отказываюсь с тобой разговаривать. Абсурдность внутреннего диалога не напрягала. Сил распахнуть глаза и встать у человеческой оболочки пока не находилось. Слабость во всех членах, я, кажется, даже руку поднять толком не могу.

«ИСТОЧНИК»

Демон завопил лишь одно слово, но на такой низкой и траурной ноте, что иначе, как стенание по утраченному это расшифровать было нельзя.

— Жасмина, — произношу пересохшими губами, и демон согласно взвывает внутри.

— Ну, наконец-то, — звучит рядом знакомый женский голос, заставляя меня открыть глаза. Лилия сидит около меня. Бледненькая, но живая. Глаза печальные, на губах виноватая улыбка.

— Живая, — улыбаюсь ей в ответ, и меня накрывает женскими объятиями. Лилия падает мне на грудь и ревет, как маленькая девочка, что-то пытаясь рассказать, но из-за плача не получается понять ее.

Приходится одному из нас быть мужиком и прекратить это мокрое дело. Скрывая свою мышечную пока еще слабость, собираюсь с силами и подползаю вверх, усаживаясь на больничной кровати, чтобы было удобнее успокоить Лилию.

Не сразу, но получается заговорить ее, убедить, что я тоже жив, что она не виновата, а виноватый уже покоится кучкой праха и больше такого не повторится. Но женщина не особо адекватно воспринимает мои слова. С трудом дотягиваюсь до маленькой тумбочки, на которой стоит стакан с водой, чтобы отпоить подругу. Лицо раскрасневшееся, глаза припухли от долгих слез. Значит это не первая ее истерика за последнее время. Еще и икота напала.

— Горе луковое, — помогаю ей напиться, потому что у самой Лилии стакан в руках ходит ходуном и стучит по зубам. — Ну, всё же хорошо, крошка. Все живы. А прошлое оставим в прошлом.

Затравленный взгляд в мою сторону. Внутри ревет благим матом демон «ИСТОЧНИК», а меня прошибает холодный пот.

— ВСЕ живы? — Спрашиваю и задерживаю дыхание, боясь услышать ответ. Лилия прикусив подрагивающую губу, отводит глаза и снова пытается разреветься.

Если бы я не сидел в кровати, наверно, сейчас, как раз тот случай, когда земля ушла бы из под ног. Мне не нужны ее слова, что бы понять ответ. Не уберег. Прикрываю глаза, пытаясь не дышать, чтобы не скатиться подобно Лилии в истерику. Лишь откидываюсь затылком на спинку кровати и безнадежно смотрю в равнодушный потолок, Перестаю реагировать на внешние раздражители.

Слышу краем уха, как открывается дверь. Шаги. Тихий шепот Кирилла, уговаривающий свою Капельку успокоиться. Обещающий ей, что у них обязательно будет еще ребенок и обязательно девочка. Мне до отвратности больно слышать его тихие слова. Хочется встать и убить, честно. Но я не имею пока на это сил. Да и разве он виноват? А виноват только я. Надо было раньше устроить Игрику разбор полетов и вывести на чистую воду. Но кто же мог предположить?

Плач Лилии затих, всхлипы прекратились, плавно перейдя в мерное дыхание. Усыпил, значит. Правильно, в таких случаях лучше всего дать психике отдых. Сон — лучшее лекарство сейчас.

Снова открываю глаза и встречаюсь взглядом с Кириллом, что сидит рядом на стуле и качает на руках свою Капельку. Сердце сжалось от боли, осознавая потерю. С минуту мы друг друга сверлим взглядами и я понимаю, что не выдержу и сейчас взвою в полный голос. Замечаю, что у Кирилла подозрительно блестят глаза.

— Демоны не плачут Чернов, — снова откидываюсь назад, чтобы он не заметил и моей слабости, — будь мужиком.

— Ты просто не терял детей, Ортайл, — хрипло выдает Чернов. — Открою тебе секрет, у демонов слезы кровавые.

Печально хмыкаю в ответ. Я знаю.

Мы знаем. И демон отчаянно воет внутри, пытаясь разорвать мое самообладание и пойти крушить. Но я не позволяю. Психануть легко. Только это не поможет. Не вернет ее.

Скорбное молчание между нами нарушилось совершенно бесцеремонным вторжением Ильи. Маг, как и положено Светлому был весел и неприлично глумлив.

— Ну, наконец-то, — счастливо воскликнул он, увидев меня в сознании. Но заметив спящую Лилию, чуток притих и нахмурился. — Опять истерика была?