Грозовые Птицы - Сергей Котов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не переоценивайте события, — ответил я, — это может и ничего не значить.
— Может, — согласился командир, — но… не знаю. У меня странное чувство. Я давно такого не испытывал. С момента появления первых слухов про Замок. И я просто хотел лично сказать вам спасибо.
— Пожалуйста. Хотя я не очень понимаю, за что.
— Мне кажется, что понимаете, — вздохнул командир, — очень хорошо понимаете… у меня только одна просьба. Когда это всё для вас закончится. А я уверен, что так и будет. При возможности вспомните про меня. И про других тоже… хорошо?
Я не смог подобрать нужных слов. Поэтому просто кивнул, и вышел из командирского салона.
Глава 28
Первый сюрприз ждал меня уже на пирсе. Рядом с Даниилом стояла Алина. Уже в нашей форме — правда, не лётной, а обычной, общевойсковой, без знаков различия.
Где-то в глубине души я надеялся на это, но считал, что такой поворот находится за пределами вероятности. Уловки Тревора, который обходил вопросы про Алину, я связывал с тем, что её отправили в тамошний аналог заведений для сумасшедших.
— Ну навёл ты шороху! — Даниил крепко пожал мою руку, — генштаб на ушах стоит. Похоже, наш сектор рассматривают как возможное направление общего удара, который сдвинет ситуацию в нашу пользу.
Кроме Даниила на пирсе стояло флотское руководство. И ещё пара незнакомых мне офицеров из разведки. То есть, поговорить о наших планах по Замку возможности не было. Опять нужно играть роль.
— Это случайно, — я пожал плечами, — в какой-то момент ситуация вышла из под контроля.
— Да ясно, — Даниил махнул рукой, улыбнулся и отступил в сторону, — пойдёмте, что ли.
Я посмотрел Алине в глаза. Было видно, что она изо всех сил изображает невозмутимость. Что ж — значит, так надо. Я не имел представления, что тут происходило всё это время. Значит, нужно подыгрывать.
В машине мы продолжали молчать. В какой-то момент Даниил покрутил аудиосистему, включил радио с местной музыкой, потом вырубил его. Достал откуда-то из бардачка контейнер с магнитной плёнкой — местный аналог компакт-кассет — и вставил его в гнездо.
Салон наполнился музыкой, которую играют на другой стороне.
— Новые хиты, из соседнего вражеского сектора, — пояснил он, — пытаюсь понять, почему они в русском популярны, ведь у них и своих песен хватает.
— Если будешь слишком хорошо знать врага — полюбишь его, — заметил я.
Даниил рассмеялся.
— А неплохо! — сказал он сквозь смех.
В этот момент вступление закончилось. Женский голос запел на английском:
Such a long way Here in the moonsea, It is a cruel dream, Don't share your heart, if you won't share your past, All that we share is the view of these stars There are diamonds on the floor you can't take back[6] Такой долгий путь. Здесь, в лунном море, Это жестокий сон, Не делись своим сердцем, если не хочешь делиться своим прошлым, Все, что мы разделяем, — это вид на эти звёзды. На полу лежат бриллианты, которые ты не можешь забрать обратно.Алина сидела на заднем сиденье. Я не мог видеть её лица, даже в зеркале — оно было неудачно повёрнуто. Но каким-то образом я чувствовал, что в её глазах стоят слёзы.
Мы ехали долго. Почти весь день. По пути останавливались в небольшом промышленном городке, где жили вахтовики, обслуживающие бронетанковый завод. Там заправились на складе, и перекусили в местной столовой. На нас поглядывали с любопытством, но подойти никто не решался. «По крайней мере, мои волосы останутся при мне», — думал я, вспоминая случай в общаге, когда я первый раз вернулся из-за кордона.
За обедом мы перебросились парой ничего не значащих фраз, и поехали дальше в молчании. Плёнка с вражескими песнями закончилась, и Даниил снова включил радио с местными мелодиями. Эта музыка удивительно гармонировала с живописным лесом, среди которого мы ехали. Как будто её сочиняли нормальные люди, а не бессмертные души, застрявшие в мире вечной войны…
Поначалу я думал, что мы поедем в Пятиуголье. Это было логично — штаб там; разбор полётов и назначение новых заданий всегда происходило только в управлении. Но после остановки на заправку я окончательно уверился, что мы едем в другую сторону.
Возле Пятиуголья начинались внутренние степи, леса заметно редели, и в хорошую погоду на западе были видны горы. Тут же растительность становилась только гуще. Деревья, напоминающие гигантские калифорнийские секвойи, взмывали вверх, закрывая небо над дорогой. Даниил даже включил фары, чтобы ориентироваться в зелёном полумраке.
Вспомнив про секвойи, я вдруг подумал — не попадают ли в этот посмертный мир растения тоже? На Земле эти гиганты истреблены; последняя роща сгорела в грандиозном пожаре во время знаменитого калифорнийского бунта каннибалов в двадцать пятом… говорят, семена этих растений до сих пор можно найти в норвежском хранилище Судного Дня, но о том, чтобы использовать их для восстановления популяции даже речи не идёт. Вне исходного ареала это делать никто не рискнёт, а в Калифорнии… итак понятно.
Постепенно начал появляться рельеф. Слева от дороги лесной полог вздыбился; мы проносились мимо гигантских сплетённых корней и зарослей каких-то то ли грибов, то ли лишайников. Права наоборот — образовался склон, и в окне мелькали только гигантские стволы. Через несколько километров склон превратился в настоящий обрыв, и я, напрягая в полумраке зрение, всё же смог разглядеть, как там, далеко внизу, поблескивает тёмная вода.
Даниил выключил радио. Дальше мы ехали в тишине.
За очередным поворотом было длинное спрямление. Первое, что
