Грозовые Птицы - Сергей Котов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После промышленного пояса начались леса. Ориентируясь по компасу, встроенному в приборную панель грузовика, я съехал на ближайшую грунтовую дорогу, которая вроде бы держала нужное направление.
И тут столкнулся с последствиями того, о чём люди даже не думают, планируя войны.
Сначала трупы животных попадались редко. Мне удавалось лавировать, объезжая их, благо дорога была достаточно широкой.
Поначалу это были мелкие создания. Местные варианты белок и зайцев. И множество птиц.
Потом пошли звери покрупнее. Олени. Медведи. Лоси.
Некоторые были ещё живы. Пытались шевелиться.
Объезжать тела больше не получалось. Грузовик мчался, подскакивая. Я старался не прислушиваться к посторонним звукам, стараясь сосредоточиться на гуле двигателя.
Удивительно, сколько живности обитало в здешних лесах! Это какая должна быть эффективность биосферы? Впрочем, тут не было смены времён года… это ведь не привычный мне лес, хоть и похож. Это, скорее, джунгли…
Мне пришлось остановиться.
Зверь, который вышел на дорогу, ещё держался на лапах. Больше всего он походил на льва, но был, пожалуй, даже крупнее земного вида.
Я не смог проехать, просто сбив его. Это было неправильно, нецелесообразно — но я не смог.
Заглушив двигатель, я выпрыгнул из кабины. Пошёл на встречу зверю, удивляясь, словно со стороны, своему безрассудству.
Лев глядел на меня зелёными глазами, в которых было море боли и предчувствие скорого конца. Его лапы дрожали. Но…
В нём было что-то ещё. Странная, безумная надежда.
Он смотрел на меня так, как будто я могу принести ему облегчение…
Я нащупал рукоятку форменного вакидзаси. Пошёл зверю навстречу. Кажется, он тоже хотел двинуться ко мне — но, видно, все силы уходили только на то, чтобы оставаться стоять…
То, что происходило у меня внутри, описать сложно. Умом я понимал всё безумие ситуации. И в любых других обстоятельствах действовал бы иначе. Мне приходилось принимать тяжелые решения, когда речь шла о людях. Но тогда я смог подавить эмоции, заглушить их. Иначе я бы не выжил. Я теперь будто бы нечто управляло мной. Но не со стороны — а изнутри. Нечто, о существовании которого до недавнего времени я не подозревал.
— Тс-с-с-с… — зачем-то произнёс я, протягивая руку в резиновой перчатке к зверю.
Тот доверчиво понюхал кончики моих пальцев.
Другой рукой я медленно поднимал вакидзаци, целя зверю в шею.
Тот доверчиво смотрел мне в глаза.
И я почему-то вместо того, чтобы закончить его мучения, отбросил кинжал. Снял перчатки, прекрасно понимая, что это смертельно опасно.
Погладил его морду рукой.
Послышался треск.
Между моей ладонью и шерстью зверя мелькнули маленькие фиолетовые молнии.
Статическое электричество? Может быть, я ведь в резине…
А потом вся фигура зверя вспыхнула.
В первые секунды я подумал, что это огонь. Но пламя было слишком ровным. Похожим на чистый свет. И зверь вместо того, чтобы зарычать и забиться в агонии, встал твёрдо на ноги.
На него было больно смотреть. Я прикрыл визор противогаза ладонью, и мог наблюдать за действиями льва только по теням, которые вдруг стали очень резкими, контрастными.
Он шёл куда-то в сторону, уверенной, спокойной походкой.
Я ощутил сильный толчок в грудь — порыв ветра едва не сбил меня с ног.
На долю секунды я убрал руку от глаз, и успел увидеть, как сияющая фигура льва исчезает внутри шара, покрытого чёрными молниями.
Потом всё закончилось.
Зрение медленно возвращалось. Я по-прежнему был в лесу, среди множества мёртвых созданий, которым не было суждено возродиться в этом мире. Оглянувшись, я увидел морду грузовика, бурую от крови и фрагментов тел.
Вздохнув, я заставил себя залезть в кабину.
Через несколько километров пути я уже не был уверен в том, что происшествие со львом случилось на самом деле.
Спустя несколько часов, уже на закате, я вышел из грузовика. Как мог обработал свой костюм штатным огнетушителем, и тщательно обмылся водой из технического запаса, который хранился в кузове, в герметичном танке.
Километров пять я шёл, не снимая защиту. И только потом рискнул избавиться от опостылевшей резины.
Всё тело зудело и чесалось. Оказавшись на побережье, я с огромным удовольствием скинул насквозь пропитанную потом форму и нырнул в высокие волны, наплевав на все меры безопасности.
Нужно было искать знаки, соответствующие месту эвакуации. Сориентироваться. Но у меня совсем не было сил после того, как растратил последние усилия на то, чтобы зарыть защитный костюм поглубже.
Я растянулся на пока что горячем песке, не в силах заставить себя пошевелиться. Понимая, что ночью температура может упасть, рискуя замёрзнуть насмерть, я всё же оставался на месте. Но, к счастью, ночь была тёплой.
Глава 27
Вышел к морю я удивительно удачно. До первого ориентира было всего пара километров, которые я довольно быстро преодолел песком по кромке песчаного пляжа, на границе леса.
Берег был пологим. Очень похожим на Рижское взморье, в районе Юрмалы. Впрочем, Юрмала и есть «взморье» на латышском, но об этом мало кто помнит. По-хорошему такие места должны очень хорошо охраняться, но этому мешало одно обстоятельство: длина прибрежной полосы.
Пологий песчаный берег с лесистыми берегами тянулся на полторы тысячи километров, до границы умеренной зоны. Там леса постепенно снижались, превращаясь в карликовые кустарники, хорошо себя чувствующие при температуре, близкой к нулевой, с ночными заморозками. И только возле самой тундры берег вздыбливался стометровыми скалами, в которые бились ледяные волны.
Конечно, при желании и необходимости даже такое пространство можно было заставить заградительными сооружениями и сторожевыми вышками, но в этом просто не было необходимости. Эта часть мирового океана плотно контролировалась другой стороной. Проход со стороны Южного моря был слишком узким, чтобы там мог пройти флот вторжения, и оборонять его было не сложно. А
