Мы встретились после смерти (ЛП) - Мерикан К. А.

Остолбеневший Натан, испытывая мучения, посмотрел Роберту в налитые кровью глаза. Если бы он только мог сообщить, что помощь уже в пути, и дать Роберту понять, что страдания того стоили.

— Разуй глаза. — Вогель крутанулся на пятках и подошел к Натану. — Этот молодой кусок дерьма будет вести себя любезно со всеми, кто платит. В тебе нет ничего особенного. Ты просто спасал его от меня.

Он схватил Натана за волосы и прижал лицом к промежности.

Захлестнуло отвращение, Натан безуспешно пытался вывернуться из хватки.

— Отпусти!

Из-за полнейшей беспомощности у Роберта на лице сердце у Натана сжалось, но хотя бы сейчас мучили его. Он зажмурился, стараясь не думать. Надо дождаться полицию. Они обязательно приедут. Они скоро приедут.

Роберт тяжело вздохнул.

— Вогель, я работал на тебя много лет. Убивал, отнимал пищу у людей. Пожалуйста, оставь его в покое.

Кровь застыла в жилах. «Нет. Нет, нет, нет!» Натан этого не допустит. Если они переживут все мытарства, он не даст Роберту сесть в тюрьму. А если он окажется там с Вогелем? С его людьми? В пределах его влияния? Роберт не выживет и к Натану не вернется.

Если нет признания, тогда будет их слово против слова Вогеля. Никто не докажет, что он причастен к убийству эскортников. Наверняка сам он руки не марал. Даже если Вогеля осудят за вторжение в дом, он выйдет через несколько лет. Благодаря адвокатам, которые у него, без сомнения, имелись, срок дадут крошечный.

Однако ради нужных доказательств Натан не бросит Роберта на амбразуру. По телу побежали мурашки, когда до него дошло, что затея может выйти боком человеку, которого он хотел спасти.

Вогель усмехнулся, качнув бедрами.

— Ты правда, что ли, втрескался в этого вафлера? В постели он хорош. Этого у него не отнять.

Роберт втянул воздух, уставившись на Вогеля. Из ушей вроде даже валил пар.

— Это я во всем виноват. Не убивай его. Он же доставил тебе удовольствие, да? Дал то, что не может дать жена? Запри его где-нибудь.

Роберт хватался за соломинку. Даже сейчас, избитый и убежденный в скорой смерти, он пытался спасти Натана. У них на руках нет ни одного козыря, потускневшие глаза говорили, что Роберт понимал это не хуже Натана.

Натан ссутулился, делая длинные вдохи. Пока Вогель пялился на Роберта, Натан губами проговорил: «Я люблю тебя». Вдруг их не спасут вовремя. Роберт должен знать.

Вогель подобрал пустую пивную бутылку, пропустив предложение мимо ушей.

— Давай, солнышко, покажи любовнику, как ты мне отсасывал.

Натан отпрянул от горлышка бутылки, уткнувшегося в губы. Он ненавидел подлого монстра всем сердцем. Вогелю мало их убить. Нет, Вогель хотел, чтобы они страдали, хотел унизить Натана и помучить Роберта тем, что он не мог спасти близкого человека.

Толстыми пальцами Вогель вцепился Натану в волосы и выкрутил.

— Ну же. Ты уже это делал, правда? Помнишь, как на десерт ты слизывал с члена шоколадный соус? Тебя было не оторвать от моего конца.

Лежавший на полу Роберт зажмурился, после чего кивнул, как бы безмолвно говоря Натану сделать так, как велел Вогель. Но Натан не мог. Он не станет выставлять себя на посмешище. Он отказывался унижаться на потеху этому гнусному человеку. Если полиция не прибудет в кратчайшие сроки, они все равно умрут. В последние мгновения жизни он не хотел становиться марионеткой, не хотел, чтобы Роберт запомнил его таким.

Щелчок пистолета мигом привлек внимание. Гордость, мешавшая подчиниться приказу, растаяла и потекла по телу, как вязкая отвратительная слизь. Вогель направил оружие Роберту в голову.

— Соси, кому говорят. Или хочешь, чтобы твой дружок сдох?

Несмотря на внутреннюю дрожь, Натан всхлипнул и медленно повернулся.

— Зачем ты это делаешь?

— Проституту меня не обдурить. Твои слезы — это награда за муторную погоню.

Вогель с такой силой пихнул бутылку, что она ударилась о зубы. Натана скрутило от страха.

Он широко открыл рот, примирившись с унижением.

Помощи можно не ждать.

По-прежнему оставался проблеск надежды, что полиция уже близко, просто они затаились, чтобы застать врасплох Вогеля и его людей, но Натан больше не мог себя уговаривать, что ночь в укромном фармхаусе, где каждая секунда тянулась как час, завершится положительно.

Бутылка вошла глубже, вынуждая открыть рот еще шире, и звонко билась о зубы. Суставы горели. Натана неистово трясло, он боялся, что стекло треснет и вонзится в язык и щеки. Слезы бежали по лицу. Он всхлипывал, пуская слюни и посасывая бутылку, как было велено.

— Ну что, шкура? Стоит послушать Роберта и оставить тебя забавы ради? Можно запереть тебя в подвале дома на озере. Каждую неделю ты будешь думать, покормлю я тебя или нет.

Натан закрыл глаза, воскрешая счастливые воспоминания, которые помогут справиться, но после оглушительного выстрела он одеревенел и завизжал в стеклянную бутылку. Нечто теплое и влажное закапало на него, как дождь. Разлепив веки, он заметил пустой ошарашенный взгляд Вогеля, по уху и шее текла кровь.

Вогеля качнуло, бутылка упала на пол. Рот у Натана болел, зато освободился. Перед глазами плыло, но никакое облегчение не могло притупить зловоние крови, не могло помешать разглядеть куски плоти и костей, прилипшие к коже. Тело повалилось на пол. Увидев рану у Вогеля в голове, Натан согнулся пополам, силился сдержать рвотные позывы.

А затем уловил звуки сирены.

Стараясь дышать, на труп он не смотрел, хотя смрад смерти еще долго не отстанет от кожи. Натан оглянулся через плечо, как раз когда кто-то запрыгнул в окно. Запутавшийся в занавеске мужчина держал дробовик, а дуло направил на дверь.

Складки ткани наконец-то разошлись, и в комнату шагнул Хэнк, одетый в армейские ботинки и боксерские шорты, в которых, наверное, спал.

— В коридоре еще люди, — прошептал Натан, его слишком потрясло, ясно мыслить не получалось.

— Джейкоб выманил их вниз. — Хэнк опустился на колено рядом с Робертом.

— Они профессионалы, Хэнк. Его грохнут! Господи...

Роберт повернул разбитое лицо к окну. По потолку забегали красные и синие огоньки. Грудь быстро вздымалась. Он смотрел то на брата, то на Натана.

По улице эхом разнеслись помехи.

— Это полиция. Вы окружены. Бросьте оружие и покиньте дом с поднятыми руками.

Кровь заледенела. Пока что рано наслаждаться освобождением.

— Телефон! Достань телефон! — Натан изогнулся, чтобы Хэнк залез в карман. — Я пытался записать признание Вогеля, но Роберт там тоже есть. Удали, быстрее!

Хэнк вытаращился и резво вытащил мобильник, записывавший разговор. Он призадумался, скользнув взглядом по трупу, и тихо хмыкнул.

— Теперь признание ни к чему.

Он повозился с телефоном и швырнул на кровать.

Через окно в комнату ворвались громкие голоса, но Натана так ошеломило, что не удавалось думать ни о чем, кроме смерти, которой они избежали по очень тонкому краю. Удар по самолюбию Вогеля мог стоить им жизни.

Хэнк вернулся к брату. Лицо у Роберта настолько же бледное, насколько красная кровь у Вогеля.

— Твою мать... Роб, твоя рука...

Роберт, громко дыша, покачал головой.

— Развяжи. Не чувствую рук.

Натан без толку подергал наручники.

— Я вызвал полицию. Как ты узнал…

— Мия, — протараторил Хэнк, с хмурым видом освобождая руки. — Умница. Она прячется в тайнике. Никто не тронет мою семью.

Роберт резко хохотнул, потряхивая затекшей правой рукой.

Хэнк напрягся всем телом, словно его ударило током.

— Хватит ржать, черт тебя дери! Думаешь, это игра? Я охотник, и я завалил...

Воздух рассекла череда выстрелов. Все продлилось лишь минуту, но звуки отозвались во всем теле. Натан свернулся в клубок, силясь держать себя в руках. Хэнк бросился к окну и высунул голову за занавески. Он что-то прокричал, кто-то ответил в знакомой манере, однако слов Натан не разобрал, зациклившись на хриплом дыхании.

— Что случилось? Джейкоб в порядке?