Возлюбленная одинокого императора (СИ) - Юлия Цезарь

не выстелались перед ним. Император автоматически получил статус преступника, стоило на его руках оказаться кандалам. Но он не сопротивлялся. Он был горд и спокоен, и, как казалось страже, относился к этому с юмором. Со злым юмором. Но это успокаивало бывшего выпускника. Если не виновен, то будь спокоен.

— Прошу сюда. — Стражник указал рукой на лестницу, ведущую куда-то вниз. Пытки? Или всё же какая-то допросная? Но так мягко, как Фрею, на мягком диванчике, его явно не собирались допрашивать. Чем глубже было оскорбление.

— Герцог.

А вот внизу его уже встречал сам король! С ним стояли полный жизни Лестат (по крайне мере, он мог держаться самостоятельно) и Вайс, смотрящий на Императора с той же полуулыбкой, которой смотрел на Фрею. Он был уверен в своей победе. Слишком уверен. Или у него были заготовлены слова, которые должны были вывести любого на чистую воду!

— Мне очень жаль. — Король указал рукой на гнилой и сырой стул, напротив которого и стоял Вайс. — Но у нас нет выбора. Все пути завели нас в тупик. Мы допрашиваем каждого, не примите только на свой счет.

— Что вы, ваше высочество, ваши люди всего лишь выполняют порученную им работу. — С этими словами и мягкой полуулыбкой Император повернулся к Вайсу, прекрасно зная, кто он такой — успел навести справки сразу после того, как получил от него письмо.

На почти развалившийся стул Император опустился, как на трон, и даже ухом не повел, когда тот под ним опасно скрипнул. Для пущего эффекта закинул ногу на ногу, а закованные руки сцепил в замок и опустил на колено. Была бы спинка, он бы и на нее облокотился, показывая, что данная ситуация его ничуть не волнует.

— Вы слишком расслаблены для человека, который обвиняется в двух страшнейших преступлениях, — сказал Вайс Кодлак, взглянув на короля и получая от него разрешение начать. — Итак, Император… Простите, не знаю вашего дома. Вы знаете, что произошло несколько месяцев назад в школе Тени?

— Да.

— Правда ли, что вы столкнулись с герцогом на Мертвом холме, где первый применили на нем магический удар?

— Герцог Лионкур имел неосторожность разговаривать вовсе не так, как подобает его статусу, и даже оскорбил меня, выдвинув смехотворные обвинения, — ответил Император, будто был готов, что его спросят об этом.

А вот этой подробности Вайс не знал, и он резко перевёз взгляд на Лестата в немом вопросе: «Правда?»

— Вы меня провоцировали, — сказал в свою защиту Лестат. — Я неоднократно просил вас оставить меня.

— Мертвый холм не принадлежит вашей территории, я имел полное право находиться там в то же время, что и вы, — парировал Император.

— Я думал, он первый напал на вас, — шикнул между тем Вайс Лестату. Что-то допрос пошел совершенно не в ту сторону, в которую он бы хотел.

— Я наслышан о той магии, что была сокрыта в холме. — Также пытался помочь чем-то и Остер. Но, если честно, в глубине души он очень не хотел, чтобы Император был виновен, оттого и пытался найти ему оправдание. Правда, возможно, тем самым губил Императора: — Лионкур собирал ингредиенты для зелья. Но что делали там вы, собирая те же травы?

И желание оправдать его было видно Вайсу. И он попробовал зайти с другой стороны: давление.

— А также расскажите, по каким причинам ваш лучший маг, судя по зафиксированным действиям, не работал так, как полагается? — Достав уже сильно помятые и пожелтевшие бумаги с отчетами о деле Анградэ, Вайс как тайфун настиг Императора и резко остановился перед ним, показывая себя агрессивным, раздраженным и непредсказуемым. Один из способов психологически подавить оппонента, но Император будто смеялся ему в глаза. Это начинало злить взаправду.

— Давайте по порядку, — притормозил их Император, будто это он был в роли ведущего в этом разговоре, а не допрашиваемый. — Листья ласиницы нужны были для одного экзамена, что мы проводим в конце года. Вы и сами должны знать о магических свойствах этого растения, что проявляются только в полнолуние. А ближайшее место, где оно растет — это Мертвый холм. Если герцог Лионкур считает, что я повел себя неподобающе по отношению к нему, что ж, я готов принести извинения. К тому же все равно с моей стороны было неправильно первым нанести удар.

Этими словами он хотел показать, что может признавать свои ошибки и не боится последствий. И это должно было отличить его от Лестата, мол, таким должен быть директор. Император поменял ноги местами, из-за чего стул под ним опять неприятно скрипнул, напоминая, в каком месте они находятся, и что всем не очень хочется здесь задерживаться.

— Что же касается направленного мной человека в школу Тени для помощи в расследовании, Анградэ, связываясь со мной, докладывал, что дело сложное, и даже он зашёл в тупик. К сожалению, в школе Огня мы уделяем недостаточно времени навыкам следопытов, а акцентируем внимание именно на боевой магии. Анградэ просто сосредоточился на том, чтобы следить, не допустят ли остальные каких-либо ошибок. Возможно, работа других могла бы натолкнуть на свои догадки.

— Но…

— Что еще?! — Остер стал терять терпение. Самоконтроль Императора и то, каким он пытался себя показать — действовало. Король видел перед собой спокойного и рассудительного человека. Который. между прочим, в отличие от баронов из Знаний со смирением принял тот факт, что его затащили сюда и, судя по бегающим глазам Вайса, будто хотят обвинить в чем-то.

А Вайс паниковал. Он был уверен, что Император будет запинаться, говорить невпопад. Что хоть один вопрос заведет того в тупик! Но будто вся его речь была отрепетирована! Тут даже дело в ауре. Аура Императора — Вайс словно её видел — приняла форму гигантского змеевидного дракона, смотрящего на него спокойным взглядом, пусть и за губами у него уже был готов огненный шар. Осталось лишь пасть открыть, и Вайсу придет конец. И ни одно слово Кодлака не способно было пробить его чешую.

— Почему занимаетесь сбором трав вы? У вас нет людей для этого? — Это были уже отчаянные попытки Вайса.

— Покойный Амстронг, помнится мне, тоже желал убеждаться лично, что травы, к котором нужно особое внимание, собирались им лично, — ответил за директора король.

— Нет, стойте! Это еще не всё! — За Императора стал говорить Остер. Это плохой знак. — У меня еще пара вопросов! Фрея! Расскажите мне о вашей шпионке, которая…

— Фрея покинула ряды моих подчинённых незадолго до происшествия, — перебил Император Вайса, и это был единственный прокол с его стороны, что он позволил злости на эту