Повелитель механизмов - Алексей Егоров

Я аккуратно переступил через труп, который так неудачно развалился прямо посередине коллектора. Случайно задел носком сапога гриб с широкой шляпкой на длинной ножке, растущий из глазницы несчастного мертвеца. От этого прикосновения вверх взметнулось облачко спор, а я зажмурился, скрежетнул зубами и сжался, так мне стало противно.

Вот так наш жизненный путь и кончается, всегда так. Вот только кто-то успевает стать основой для новых жизней, и я думал не о банальном паразитизме. Например, я такой человек — мое мастерство и желания станут основой нового существа.

Я вздохнул свободнее, когда добрался к выходу из канализации, в этом месте был совершенно другой воздух, живой и такой знакомый — воздух поверхности. Я стоял у решетки тоннеля, который выходил своей горловиной на каменную набережную реки Самерс.

Порывшись в памяти, я сообразил, что тут такого быть не должно! Кажется, я не там свернул, вышел совершенно в противоположную сторону. В принципе, это было не так уж важно, но сама по себе ситуация оказалась неприятной. Кому понравится, что столь искусно составленный план действия внезапно окажется бесполезным? И еще эта решетка! Я подергал прут, прочная, зараза. Еще бы, у нас дураки долго не живут, большинство коллекторов закрыты такими решетками, чтобы обезопасить жителей от подземных тварей. И ведь не протиснуться, был бы я одним из подземных горожан, тогда еще можно было бы попытаться.

Я на всякий случай попробовал подергать каждый прут, их замуровали в бетоне основательно, не выдернуть. Попробовать прострелить один из них, рискуя быть замеченным патрулем? Нет уж, да и небезопасно это. В следующий раз захвачу с собой ножовку по металлу.

Пришлось вспоминать общий план тоннелей. Так, если я вышел к реке, значит, все тоннели по эту сторону должны идти вниз, к Докам. Неудивительно, что этот коллектор мертвеца, оказался достаточно сухим, дренажную систему сделали для отвода прибывающей ранней осенью и поздней весной воды. Необходимо возвращаться, а дальше? Пройти назад, к тому месту, от которого я начал свой путь и попытаться найти нужный мне тоннель? Не уверен, что это у меня получится. Я заплутал. Будь у меня перед глазами какие-нибудь ориентиры, я смог бы точно сказать, где нахожусь. Я видел только соседний берег с точно таким же отверстием в подземелье Города, да каменную стену, бесконечно убегающую в обе стороны.

Недовольно бурча на самого себя, я спустился вниз к тому месту, где с упоением давил выводок лягушек.

Так, смысла нет идти назад вдоль этой стены, вперед тоже. Все тоннели выведут меня к точно таким же решеткам на набережной реки, и никто не знает, будет ли там хоть один выломанный прут. Пришлось пройти вперед, ища тоннель у другой стены, как назло, достаточно долго я не мог найти ни одного из них. Как бы не проблуждать тут несколько дней. Стоит потерять ориентацию в катакомбах, так сразу же это место пытается сожрать неудачливого человека. Вот и сейчас я ощущал легкие удары, когда лягушки прыгали на меня, пытаясь нащупать мое вкусненькое мяско.

Э, нет, не выйдет у вас ничего! Зубы этих тварюшек бессильно соскальзывали с прочной кожи плаща.

Теперь я шел наугад, не глядя, выбирал направления и не тратил времени на местную фауну. Ноги привели меня к одному из тоннелей, откуда явственно тянуло свежим воздухом, не насыщенным влагой. Значит, в той стороне точно нет набережной, с ее непреодолимыми решетчатыми заграждениями. Я направился туда и вздохнул с облегчением, когда вышел к покрытой ржавчиной железной двери с эмблемой городской службы коммунального хозяйства.

Немного повозившись с ржавым замком, я понял, что дверь закрыта на засов с той стороны. Пришлось просто выбить дверь, благо она открывалась внутрь помещения. Засов сорвало с креплений, дверь со скрипом отворилась, и я смог проникнуть в слабоосвещенный, полный шумов работающих машин зал.

Потолочные светильники нервно мигали, словно испуганные присутствием чего-то сверхъестественного. Работающие насосы гудели и тяжело дышали от натуги, перекачивая воду и канализационные стоки. Я нырнул в тень, опасаясь, что кто-то мог находиться в машинном зале. Недостаток освещения, многочисленные посторонние шумы мешали ориентации, с другой стороны я мог не опасаться, что меня услышат служащие. Если они еще не спят в этот час.

Осторожно я двинулся вперед, лавируя между маховиками машин, стараясь мягче наступать на металлические пластины. Шаги мои были едва слышны, я осмотрительно старался не наступать в центр пластин. Ловушек тут быть не могло, но опасность того, что металл прогнется под моей стопой, а значит и издаст характерный шум, уменьшалась.

Причудливые подвижные тени нервировали, я не решался убрать руку с рукояти револьвера. Отвык я от Города, живя в своем мире. Никого в зале не было, даже крысы давно покинули это шумное место. Что касается людей, то их следовало искать в комнатушке рядом с машинным залом, там были места, где можно вздремнуть. Ночная смена — лучшая возможность для отдыха, в особенности тем, кто не смог обзавестись нормальным жильем.

Я достиг выхода из зала, из него вел узкий коридор, в конце которого стояла большая железная дверь, она могла бы выдержать прямое попадание из пушки, вот это качество. По правилам техники безопасности эта дверь должна была быть закрыта, но на мое счастье служащие предпочитали игнорировать приказы. Мне бы тоже не захотелось по двадцать раз открывать и закрывать эту махину.

Комнатушка, которая примыкала к машинному залу, была совсем небольшой. Там располагался наблюдательный пост, множество манометров и шипящих труб, массивный стол да пара стульев, на которых расположился дежурный в форме городского служащего. Я не стал будить мужчину и прошел мимо, тихо ступая по скрипучим доскам пола.

Я благополучно миновал остальные комнатки — небольшую столовую, раздевалку; и покинул насосную.

Станция располагалась на задворках жилого района, который примыкал к заводским кварталам. Рядом проходила стена в рост человека, отделяющая один район от другого. Не составляло труда перебраться через нее, но я не спешил окунуться в наполненный смогом воздух фабрик и мануфактур. Стену строили с применением магии, иначе бы жизнь в Городе стала совершенно невозможной от дымных туч и кислотных дождей. Городской Совет поступил мудро, решив потратить часть бюджета на ее создание.

Я пошел прочь от насосной станции, двигаясь в тени домов. Ни проблеска света, ни язычка пламени — Ночь царствовала на улицах. Не было даже бандитов, которые поджидали в темных переулках припозднившихся путников. Всех, кого можно было ограбить, уже давно обобрали. Городовые прекратили патрулировать улицы и грелись в караулках у очагов. Я миновал один такой пост незамеченным.