Милая плутовка - Джоанна Линдсей

Но наносить кому-то визиты нужно побыстрее, пока еще не заметна ее беременность. Может быть, вскоре братья уйдут в море. Ей очень хотелось на это надеяться.

А сейчас она должна соглашаться на все, чтобы побыстрее закончить тяжелый разговор, пока Томас не вытянул из нее какие-нибудь дополнительные сведения.

— Я соглашусь поехать, Томас… если ты окажешь мне любезность. Не говори другим о… словом, обо всем, что я тебе рассказала. Они не поймут, как это я могла влюбиться в англичанина. Я и сама этого не понимаю… Знаешь, вначале я не могла выносить его, мне претило его высокомерие, его… Ну, ты сам знаешь, какими бывают эти лорды…

— Лорды, говоришь? — Он закатил глаза. — Нет, об этом я никак не могу сказать своим братьям. Боюсь, как бы они не начали новую войну.

Глава 31

— Черт побери, Джорджи! Ну как ты можешь себе позволить такое?

Джорджина недоуменно смотрела на Дрю, озадаченная его резким тоном.

— Позволить себе что? — невинно спросила она, начиная, однако, кое о чем догадываться, когда Дрю ухватился за вазу и едва не уронил ее, после того как увидел сестру.

— Входить сюда в таком наряде, — пояснил он, глядя на низкий вырез ее вечернего платья. Джорджина заморгала.

— Господи, Дрю, а как, по-твоему, я должна одеться на праздник? Влезть в старое, поношенное платье? Может быть, в то самое, в котором я работала в саду, с зелеными пятнами от травы?

— Ты прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. — Он рассердился. — Здесь слишком уж большой… большой…

— С моим платьем все в порядке. Миссис Мул-линз, моя белошвейка, заверила, что оно сшито с большим вкусом.

— Тогда у самой миссис Муллинз его нет.

— Чего нет?

— Хорошего вкуса. — Увидев, как прищурились и еще больше потемнели шоколадного цвета глаза Джорджины, Дрю поспешил пойти на попятную. — Знаешь, Джорджи, дело даже не в платье, а в том, что оно не прикрывает, если ты меня способна понять.

— Я очень хорошо тебя понимаю, Дрю Андерсон, — возмущенно сказала Джорджина. — Неужели же я должна одеваться в старомодные тряпки из-за того, что моему брату не нравится покрой лифа? Я готова биться об заклад, что ты никогда не критиковал фасон у других женщин.

Поскольку такого действительно никогда с ним не случалось, он счел за благо закончить обсуждать эту тему. Хотя — черт возьми! — вид Джорджины дал новый поворот его мыслям. Он и раньше знал, что его сестра превратилась в красавицу, но сейчас осознал это со всей очевидностью.

Увидев смущение на лице Дрю, Джорджина сжалилась над братом. В конце концов, у него не было возможности лицезреть ее в праздничных нарядах. В последний раз он видел ее семь лет назад в скромном девчоночьем платье, а совсем недавно — в мальчишеской одежде. Нынешнее платье она сшила на Рождество для ежегодного бала у Виллардов, но из-за суровых холодов не смогла его надеть. Однако греческий стиль все еще находился на гребне моды, как и материал, из которого было сшито платье, — тонкий розовый батист поверх белого шелка. А материнское ожерелье из рубинов украшало открытую шею, что, собственно говоря, и вызвало возражение у Дрю.

Хотя возражения эти были довольно нелепы. Не так уж Джорджина себя и обнажила. Ткань прикрывала груди на полтора дюйма выше сосков — гораздо больше, чем у других женщин. Конечно, виднелась небольшая ложбинка между грудями. Но она и должна быть видна.

— Все в порядке, Дрю. — Джорджина улыбнулась. — Обещаю тебе, что не буду ничего ронять. А если и уроню, то попрошу поднять кого-нибудь другого.

Дрю вежливо сказал:

— Вот так и поступай. — Однако не преминул. добавить: — Считай, что тебе повезет, если Уоррен не накинет мешок тебе на голову.

Она закатила глаза. Только этого ей и не хватало, чтобы хорошо прошел вечер: братья, которые зверем смотрят на всякого, кто окажется рядом с ней, или окружают ее, чтобы никто к ней и близко не подошел.

— Что ты делаешь с этой штукой? — спросила Джорджина, указав на вазу, чтобы сменить тему разговора.

— Хочу получше рассмотреть, чтобы узнать, во что нам обходится торговля с Китаем.

Джорджина уже слышала эту историю в день возвращения домой. Ваза была не обычным антиком, а бесценным произведением искусства эпохи Тан, созданным свыше девяти веков назад. Уоррен получил ее в качестве выигрыша в азартной китайской игре. И удивляться этому не приходилось: он поставил против нее собственный корабль! Если бы Джорджине не сказали, что Уоррен был в стельку пьян в тот момент, она бы не поверила этой истории, ибо знала, что «Нерей» был самым важным в его жизни.

Однако Клинтон подтвердил правдивость истории. Он находился там в это время и даже не пытался отговорить Уоррена от игры. Видимо, ему не меньше хотелось заполучить эту вазу, даже рискуя одним из кораблей компании. Разумеется, корабль не шел ни в какое сравнение со стоимостью этой вазы.

Но ни один из них тогда не подозревал, что китайский военачальник, поставивший вазу против корабля Уоррена, не собирался выполнять условия пари в случае проигрыша. Его люди напали на братьев, когда они возвращались с вазой на корабль, и если бы не матросы их команд, пришедшие братьям на помощь, никто из них не пережил бы эту ночь. Им удалось скрыться из Кантона. И это неожиданное отплытие послужило причиной того, что оба оказались дома гораздо раньше, чем их ожидали.

Глядя на Дрю, который аккуратно запер вазу в столе Клинтона, Джорджина заметила:

— Я удивляюсь, что Клинтон воспринимает все так спокойно. Ведь теперь должно пройти немало времени, прежде чем корабли «Скайларк лайн» осмелятся войти в китайские воды.

— Право, не знаю. Торговля с Кантоном была выгодной, но я думаю, Клинтон стал уставать от долгих путешествий. Во всяком случае, я могу с уверенностью сказать это обУоррене. Они сделали несколько остановок в Европе, чтобы нащупать новые рынки.

Джорджина слышала об этом впервые.

— Так, может быть, Англия прощена и будет одним из таких рынков?

Дрю поднял на сестру глаза и хмыкнул.

— Ты, должно быть, шутишь. Ты помнишь, во что нам обошлась их блокада перед войной? Не говоря уж о том, сколько раз их военные корабли останавливали наши, чтобы насильственно завербовать так называемых дезертиров. Наверное, в преисподней жар сменится холодом в тот день, когда Клинтон снова заключит торговую сделку с англичанином, как бы мы ни были заинтересованы в торговле с Англией. А мы в общем-то не очень и заинтересованы.

Джорджина разочарованно вздохнула. Если у нее внезапно и родилась тайная надежда на то, что она может снова побывать в Англии, ее следует сразу же похоронить. Если бы путешествие на Ямайку для Джеймса не было последним, она без проблем могла бы совершить туда вояж. Но он ведь сказал, что на Ямайке собирается лишь продать свои владения и затем навсегда вернуться в Англию.