Музыка ночи - Лидия Джойс

Себастьян не желал об этом думать. Скоро он сумеет ускользнуть от убийц, опять станет графом, сменит омраченные воспоминанием каналы Венеции на светлый простор английского загородного поместья.

А как же Сара? Позволит ли он ей уйти, или она поедет в Англию с ним? Теперь, когда она знает всю правду, сможет ли она простить его?

Он стоял у окна, пока солнце не скрылось за горизонтом. Осознав, что не слышит шума работ и в палаццо тихо, Себастьян направился к спальне Сары и, увидев под дверью мягкий золотистый свет, быстро постучал и вошел.

Она сидела посреди кровати, натянув до пояса темно-зеленое одеяло, на коленях лежала толстая книга, в ногах серым клубком свернулся наглый кот. Волосы заплетены в косу, лицо розовое, без следа пудры. Он вдруг понял, что не видел ее такой со дня ее прихода в палаццо. Даже ночью она всегда была слегка припудрена, слегка надушена, с уложенными волосами, в дезабилье. А он даже не замечал этого.

Но сейчас, в простой ночной сорочке, она выглядела более обнаженной, чем в его объятиях за прошедшие четырнадцать ночей, и ему захотелось выбросить коробку с красками и пудру в окно. Сара была явно удивлена его появлением.

– Извините, сэр. – Она быстро отложила книгу. – После случившегося днем я не рассчитывала, что вы придете ко мне. Разрешите позвать Марию, чтобы она сделала меня более привлекательной для вас.

– Нет, Сара, вы хороши как есть, – сказал он, садясь на край постели. – И не называйте меня «сэр». Я не уверен, что в какой-либо из книг по этикету есть правило неукоснительного обращения «сэр» к человеку, которому вы недавно спасли жизнь.

– Ничего подобного я не делала. У меня вообще не было времени думать. Я уверена, вы бы…

– Я был бы ловко проткнут, – закончил Себастьян. – Я и моя шкура благодарим вас, что этого не произошло.

– В таком случае не стоит благодарности. Себастьян молчал, не зная, что сказать. Его взгляд невольно следовал по изгибам ее тела под одеялом, и чтобы погасить закипавшие чувства, он беззаботно спросил:

– Есть успехи в подготовке к маскараду?

– Я выбрала тему, если, конечно, вы ее одобрите. Я хочу сделать Египет.

– Почему? – Себастьян поднял бровь.

– Только потому, что это даст людям много возможностей определить для себя образы и период времени. – Сара улыбнулась. – Будет выглядеть экзотично и возбуждающе без лишней грубости. Если бы я выбрала Китай, то наверняка поставила бы людей в тупик. Выбрав Аравию или Турцию, я могла кого-нибудь оскорбить… а других ввести в заблуждение.

– Хорошо, – ответил Себастьян, удивленный деликатностью ее выражений. – Я велел утром отправить приглашения.

Сара выглядела расстроенной.

– Я не знала, что вы их уже разослали. Тогда я могу изменить…

– Нет, Сара. Ваша тема очень хороша. Ничего менять не требуется.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Я рада, – с облегчением сказала она.

– Сара, почему вы так боитесь сделать какую-нибудь ошибку? Вы уже могли убедиться, что я не рассержусь, если вы действительно вдруг ошибетесь.

– Не знаю, – после колебания ответила Сара. – Я не боюсь вас… или кого-то еще. Я просто не люблю ошибаться. Я не должна ошибаться. Почти всегда ошибок можно избежать, если хорошо подготовиться и быть внимательной. Ошибки – заблуждения. Они… несчастье. – Сара покачала головой. – Я не хочу казаться заумной, просто я так чувствую.

– Ошибки свойственны человеку, Сара, а вы человечны, – мягко произнес Себастьян.

– А если я не хочу быть человечной таким образом? Как я могу быть довольна собой, если заблуждаюсь?

– Думаю, как и любой человек. – Себастьян пожал плечами. – Вы простили меня за ошибку, худшую, чем все, что вы делали в своей жизни. После этого простить свои заблуждения для вас должно быть простой задачей.

Сара закусила губу и молча изучала колени.

Его слова заставили ее вспомнить о цели его пребывания в Венеции… Еще три дня – и все будет кончено.

– И вы потом вернетесь в Англию?

– Да, – сказал он.

Ни «если вы не попросите меня остаться». Ни «я бы хотел, чтобы вы поехали со мной». Значит, он уезжает… а она нет.

За последние две недели Сара открыла для себя радость управления домашним хозяйством и наслаждения удовольствиями жизни. Она уже не могла вернуться к бесприютности и прежней бедности, не могла вынести мысль снова оказаться в зависимости от Мэгги.

– Я не хочу быть компаньонкой леди, – вдруг сказала она. – Не хочу быть даже гувернанткой, если бы это и стало возможным.

– Тогда чего же вы хотите? – Тон у Себастьяна холодный, почти равнодушный.

Сара нервно облизнула губы.

– Сначала я должна узнать. Все, что вы мне подарили… это действительно мое, да?

– Конечно.

Ее напряженность отчасти спала.

– Тогда у меня есть по крайней мере шаг к новой жизни. На прошлой неделе я сказала, что женщине нужна семья и репутация, сейчас я могу прибавить к этому деньги и связи.

– И что вы собираетесь делать? – так же равнодушно спросил он.

Сара опустила глаза, разглаживая на коленях одеяло.

– Я хочу жить в красивых местах, иметь собственные красивые вещи. Хочу встречаться с интересными людьми. – Она сделала глубокий вдох. – Короче говоря, думаю, я хотела бы стать куртизанкой. Себастьян резко выпрямился.

– После всего, что вы пережили? После того, чего вам удалось избежать? – недоверчиво и гневно спросил он.

– Я имею в виду – не проституткой. – Она вызывающе подняла голову. – Профессиональной любовницей. Кто я сейчас и есть, хотя не жду подобной щедрости или такого образа жизни от будущих… друзей. – Под его взглядом Сара начала краснеть. – Я знаю, что некрасива, даже омолаживающие старания Марии не сотворят чуда. Но я заметила, как мужчины теперь смотрят на меня, и поняла, что красота может быть преимуществом, а недостаток ее не столь важен, как мне казалось. Я думала, оспины на моем лице не меньшее уродство, чем если бы я родилась без носа. Это глупо. Я видела шрамы и похуже, оставшиеся после несчастного случая. Никто с уверенностью не скажет о происхождении моих, если мое поведение меня не выдает. Но даже и тогда кого интересует происхождение куртизанки, лежащей с ним в постели? Ведь я не собираюсь быть чьей-либо женой.

– Нет, – со странным выражением ответил Себастьян.

– Вы уже дали мне целое богатство, чтобы выставить на продажу как мою собственность. На это я могу купить себе подходящую мать или незамужнюю тетушку для сопровождения и всю респектабельность с притворными внешними атрибутами. В дополнение мне потребуются связи. Рекомендательные письма светским мужчинам, предпочтительно находящимся в Европе, которые обладают приятными манерами и соответствующими пристрастиями. Если я такого встречу и мы не подойдем друг другу, тогда он может ввести меня в приличную часть общества, где я смогу найти того, кому больше подхожу.