Пифия - Майк Резник

— Если бы было так просто похитить ее или убить, то награда не была бы такой огромной, — заметил Чендлер.

— Неужели вы не понимаете? — с отчаянием проговорила Нефрит. — Эта женщина обладает достаточной силой, чтобы держать в узде Республику. Трупы этих несчастных голубых дьяволов еще не успели остыть, а она уже знала, что вы убили их. Если ее держат на Аде против ее воли, тогда я так скажу: голубые дьяволы молодцы, и давайте оставим ее, где она есть. — Она помолчала. — Тот дьявол, что связался с вами по видеофону, дал отличный совет: возвращайтесь домой.

— Сначала мне надо выполнить работу, — произнес Чендлер. — И потом, разве вам не любопытно посмотреть на нее и узнать, что она в действительности собой представляет? Мне, например, это очень интересно.

— Я не собираюсь входить в число тех, кто выпустит ее на простор Галактики, — отрезала Нефрит.

— А вам и не придется ничего делать. Просто мне надо найти способ добраться до планеты незамеченным.

— Вам тоже ничего не придется делать.

— Только не пытайтесь мне мешать, — с угрозой в голосе произнес Чендлер.

— Я не дам ей ускользнуть с Ада, — резко бросила Нефрит.

— У вас нет выбора.

— Есть, — ответила она, берясь за пистолет. — Я вам уже говорила, что не вы один убийца в этой комнате. До сих пор я оставляла вас в живых, но теперь у меня нет альтернативы.

— Вы в самом деле собираетесь меня убить? — поинтересовался Чендлер.

— Да, я собираюсь вас убить, — резко произнесла Нефрит.

— Откуда вы знаете, может, этого хотите не вы, а Пифия?

Нефрит нахмурилась, обдумывая это предположение, и в ту же секунду, как только она отвлеклась, Чендлер сделал быстрое движение. Нефрит с надсадным хрипом, выронив пистолет, схватилась за горло, из которого торчала рукоять ножа.

Чендлер подошел к ней.

— Мне очень жаль, — произнес он, — но вы действительно хотели меня убить.

— Вы глупец, — прохрипела женщина. — По вашей милости… мы все… погибнем… — С этими словами она умерла.

Он так и оставил ее в кабинете, вытащив нож из раны, затем вернулся в свою комнату, спустился на аэролифте в гараж и оттуда вышел в душную ночь Порт Маракайбо.

Часть 4

КНИГА АЙСБЕРГА

ГЛАВА 23

Айсберг шаттлом долетел до Филемона II, вышел из корабля и направился в восьмиугольное здание, которое и являлось пунктом его конечного назначения. Он предъявил временный пропуск в дверях и прошел внутрь. Едва переступив порог, Айсберг подошел к информационному компьютеру, задал короткий вопрос и направился к аэролифту. Его снова попросили предъявить пропуск, пройти проверку сетчатки глаз, после чего он спустился почти на двести футов ниже уровня земли.

Он вышел в лабиринт ярко освещенных, сияющих чистотой коридоров, подождал, пока вооруженный охранник в третий раз проверит его пропуск, потом вошел в небольшую приемную. Он едва успел закурить свою любимую короткую сигару, когда дверь открылась и в помещение вошел еще один, охранник.

— Мистер Мендоса, вас сейчас примут.

Айсберг направился к двери, охранник посторонился, пропуская его вперед. Айсберг оказался в просторном кабинете. Дверь с тихим шорохом закрылась за его спиной.

— Карлос! — воскликнул Тридцать Два, поднимая глаза от бумаг на своем хромированном столе и расплываясь в приветливой улыбке. Вся стена за его спиной была увешана наградами, полученными им за долгие годы служения Республике, включая голограмму, лично подписанную теперешним Секретарем Республики. — Сколько лет, сколько зим!

— Двадцать четыре года, ну плюс-минус месяц, — ответил Айсберг.

— А ты не слишком-то изменился.

— Если ты так считаешь, тебе нужно проверить зрение. Мне шестьдесят пять, у меня животик и нога-протез.

Тридцать Два снова улыбнулся.

— Да нет, Карлос, ты совсем не изменился, — сказал он. — Такой же резкий, так же отвергаешь доброжелательную светскую ложь. — Он отдал короткую команду компьютеру, и к Айсбергу подплыло кресло. — Садись.

— Как насчет выпивки? — поинтересовался Айсберг, садясь.

— Все, что угодно.

— Что-нибудь помокрее. Если за это время у вас не произошло радикальных перемен, то дешевых напитков вы здесь не держите.

Тридцать Два довольно усмехнулся.

— Можно тебе предложить альфианского бренди?

— Неплохо звучит, — признал Айсберг. Тридцать Два подошел к стене, которая, казалось, была заставлена книжными полками, нажал в определенном месте, и голографическое изображение книг исчезло, открыв взору бар с разнообразными напитками. Тридцать Два наполнил два бокала и один из них вручил Айсбергу.

— Благодарю, — откликнулся тот.

— Это с новых виноградников, — заметил Тридцать Два, разглаживая дорогую ткань сшитого на заказ мундира, слегка помявшегося, когда он сел. — Мне очень интересно знать твое мнение.

Айсберг пожал плечами.

— Какого черта, — бросил он. — Мне спешить некуда. Скажи мне, когда надумаешь поговорить о делах.

— Тебе никогда не нравилась светская болтовня, — с улыбкой заметил Тридцать Два.

— В конце концов платишь ты, — ответил Айсберг. — Болтай, сколько хочешь. Но когда тебе наконец надоест трепаться, я надеюсь, ты мне все-таки скажешь, почему ты предложил заплатить мне три миллиона кредиток лишь за то, чтобы я прилетел сюда, на Филемон II.

— Думаю, за меньшую сумму ты бы и не согласился, — откровенно ответил Тридцать Два. — Насколько мне известно, ты весьма состоятельный человек.

— Да кое-как существую.

— Однако за три миллиона кредиток ты все-таки согласился прилететь.

— Согласись, весьма приличная сумма только за то, чтобы предпринять небольшое путешествие.

— Там, откуда ты их получил, есть куда больше.

— Я слушаю, — поторопил его Айсберг.

— У нас серьезная ситуация, Карл ос, — сказал Тридцать Два, наконец переходя к делу.

— У кого это у вас?

— Ну ты же знаешь, на кого я работаю.

— Ну хорошо, хорошо, значит, у вас тут серьезная ситуация. А какое это имеет отношение ко мне?

— Если уж быть до конца откровенным, Карлос, то ты ведь на меня работаешь.

Тот лишь ухмыльнулся.

— Так это ты послал на Последний Шанс ко мне эту твою Беттину Бейли, или как ее там по-настоящему? — Айсберг помолчал. — Я знал, что ее подослал кто-то из Республики, но не знал, кто конкретно.

— Я послал ее, — признал Тридцать Два. — И ты заключил с ней соглашение.

— Я и выполняю его. Никакого отношения к вашей службе я не имею.

— Ну, если уж говорить точно, то выполняешь его не ты, а некий Джошуа Джереми Чендлер по прозвищу Свистун. Или я не прав?

Айсберг спокойно посмотрел на Тридцать Два.