Свободное падение - Лорен Миллер

– В обоих случаях творения Божьи попытались уподобиться Творцу, но вместо этого стали рабами. – Голос Норта звучал с уверенностью настоящего преподавателя. – Мильтон употребляет слово «enthrall». В староанглийском оно означало «покорять», «порабощать». Во всяком случае…

– Постой, а чьими рабами они стали? – спросила я. Мое любопытство перевешивало боязнь показаться глупой.

– С одной стороны, рабами собственной гордости, – пояснил Норт. – А с другой – собственной слепоты. Поверив лживым речам Змея, Адам и Ева изменили свое мировоззрение. Они увидели мир в ином свете. Искаженном. А истинная суть мира отныне была скрыта от них. – Норт улыбнулся. – Так начался бесконечный круговорот идиотских решений.

– Но разве нельзя выбраться из этого круговорота? – удивилась я. – Ведь Бог наделил людей разумом.

– Разум не очень-то помог Адаму и Еве, – заметил Норт.

– Но они не знали того, что знаем мы, – упиралась я. – С тех пор мы прошли громадный путь. И в общественном смысле, и в плане научного прогресса. Неужели все это не позволит нам снова увидеть мир в его истинном свете? Пусть не сейчас, но в обозримом будущем.

– Это одна из точек зрения, – сказал Норт.

– А у тебя какая?

Норт опять колебался. Как днем, в склепе, перед признанием в своем хакерстве.

– Ты когда-нибудь слышала такой термин – «нумен»? – спросил он. – Слово греческое. Образовано от слова «nous», которое означает «интуиция».

«Nous». Это слово произносил человек в маске змея. У меня возникло странное, нереальное ощущение. Дежавю какое-то.

– Да, про «nous» я слышала, – ответила я, не вдаваясь в подробности. – А что означает «нумен»?

– Это тип внечувственного знания. Есть истины, существующие вне пределов наблюдаемого мира. Наука считает нумены выдумкой. По мнению ученых, за пределами наблюдаемого мира попросту ничего нет. Думаю, Адам и Ева, съев запретный плод, встали на точку зрения ученых. Хотя у них были все факты. Но они не могли понять, насколько сузилось их зрение.

«Они не могли понять, насколько сузилось их зрение». Эту ошибку я допустила на экзаменационном практикуме. Я считала, что знаю все факты. Мне вдруг захотелось поделиться с Нортом.

– В Тэдеме каждый проходит через так называемый Платоновский практикум, – начала я. – Считается, что проработка имитационных моделей научит нас успешнее решать проблемы в реальной жизни. Каждая ситуация – кусок виртуальной реальности. Мы сидим в кабинках, а вокруг нас, на экране, имитируется трехмерные жизненные ситуации.

– Круто, – усмехнулся Норт, садясь на другой стул, принесенный из жилой части. – И какие же у вас сценарии?

– В каждом сценарии участвует определенное число действующих лиц, подчиняющихся нашему воздействию. Мы должны манипулировать ими. Наши оценки зависят от того, какой выбор мы сделаем. В пятницу у нас был экзаменационный практикум. Там нам предстояло спасать людей с переполненного плота, прежде чем его уничтожит взрывом.

– И какая цель всего этого? – поинтересовался Норт.

– Суммарное позитивное воздействие, которое наши действия окажут на общество. Лидером становится тот, у кого наивысшие результаты по сравнению с остальными учениками в группе.

Норт кивнул, словно ему это было вполне понятно.

– Значит, каждый из вас играет роль Люкса.

– Что-о? – удивилась я.

– То, о чем ты рассказала, – это точь-в-точь принцип действия Люкса, – пояснил Норт. – Люкс манипулирует индивидуальными пользователями ради оказания суммарного позитивного воздействия на всех пользователей.

– Откуда ты так много знаешь о Люксе? Хакерские знания?

– Да. Хакерство принесло мне кучу знаний о Люксе. Но то, что я сейчас говорил, я почерпнул из внимательного чтения пользовательского соглашения. Судя по твоему недоуменному взгляду, ты это соглашение так и не прочла.

– Там действительно об этом написано?

– Да, но только крайне запутанным, малопонятным юридическим языком.

– Тогда расскажи на простом и понятном языке, как работает Люкс.

– Корпорация «Гнозис» не раскрывает алгоритмов его работы. Более того, они прячут его на задворках своего главного сервера, и мне туда не добраться. Но могу предположить, что алгоритм во многом согласуется с их версией суммарного позитивного воздействия. Данные о каждом пользователе хранятся в некой SWOT-матрице[22]. Маленькая такая табличка из четырех ячеек, куда стекаются данные о сильных и слабых сторонах пользователя, его воз…

– Возможности и угрозы, – докончила я. Норт удивленно посмотрел на меня. – Нам это говорили на практикумах. А я считала, SWOT-матрицу придумала наша преподавательница для запудривания мозгов.

– Нет, это термин из мира бизнеса. Но «Гнозис» перевел его на совершенно новый уровень. Они используют SWOT для достижения равновесия. Так они обозначают жизнь, текущую плавно и усредненно. Ты бы посмотрела информацию из профилей пользователей. Нескольких вполне бы хватило. Там столько деталей, что свихнуться можно. Думаю, Люксу эти детали просто необходимы для функционирования. Все рекомендации, которые дает Люкс, исходят из этой таблички.

– Я должна увидеть свою матрицу.

Норт начал было качать головой, но я дернула его за руку:

– Прошу тебя, просто покажи ее. Я никому не разболтаю.

И вдруг я вспомнила выбор темы для экзаменационной работы по когнитивной психологии. Почему Люкс тогда поместил САП в самый конец рекомендованных тем? Мамин диагноз находился в ее истории болезни. Значит, Люкс… должен был знать, что у меня предрасположенность к САП. Тогда почему же он не поставил эту тему самой первой?

Норт мешкал еще минуту. Наверное, ждал, что я передумаю. Я не передумала.

– Ладно, – со вздохом буркнул он. Скомкав упаковку от сэндвичей, Норт бросил ее в мусоросжигатель под раковиной. – Но учти: я делаю это только потому, что ты сама напросилась.

Я ожидала, что он сейчас возьмет планшет, положит на кухонный стол и займется взломом доступа к моим данным. Но вместо этого Норт пошел в свою спальную нору и остановился возле шкафа.

– Ты идешь? – спросил он, раскрыв дверцы.

Я подбежала к нему. Не скажу, чтобы его шкаф был переполнен одеждой. Меня удивило другое: всю заднюю стенку шкафа занимал громадный постер, где в полный рост были изображены участники группы «Five O’Clock Flood». По-моему, самой скверной группы во всем мире.

– Вот уж не ожидала увидеть этих парней у тебя в шкафу, – ехидно улыбнулась я. – Мне казалось, почитатель Мильтона не станет слушать такую лабуду. И вообще, при чем тут «Five O’Clock Flood»?