Посредник - Владимир Поселягин

А я ещё подумал, что мне показались всхрапывания лошадей и перестук колёс. Нет, оказывается, не показалась. Больше всего мне не понравилось не то, что лапают женщин, которые были под моей защитой, а то, что один из мужиков открыв кабину, пытался развязать горловину мешка с деньгами. Вскинув руки, я произвёл по выстрелу из каждого пистолета. Оба попадания точно в цель, в голову тому, что возился с моим мешком, пьяно покачиваясь, и в шею второму, на которого хотела налететь орда остальных женщин и забить, да не успели.

— Ты что творишь?! — с возмущением спросил один из мужиков, стремительно трезвея.

Всего их было четырнадцать, восемь банально спали в пролётках, остальные с ухмылками смотрели за тем, что делают их товарищи, вот по ним, выйдя из-за кузова машины, я и открыл огонь на поражение. Быстро расстреляв магазины, остальные остались на берегу сложенные кучей с другими вещами из карманов, поэтому подойдя к кабине, я развязал сидор и, достав «Наган» стал подходить к каждому телу и под ошарашенно-испуганными взглядами женщин, производить выстрелы в упор, добивая подранков. Да их и не было, просто контроль на всякий случай произвёл. В живых осталась лишь та восьмерка, что спала в пролётках, к ним у меня претензий не имелось, они не участвовали в охоте на женщин, с широко раскинутыми руками загоняя их, и не подбадривали товарищей, как это делали другие. Может и шутили, мне на то было начхать, но не стоило пугать детей. Я их, правда, больше напугал, но тут ничего не поделаешь, не ножами же было их резать. Это как-то более страшно видеть.

Только тут обнаружив, что все мы обнажены, я прикрылся одной рукой, организм скотина подвёл, среагировав на обнажённые тела, поэтому хмуро бросил женщинам:

— Собирайтесь, скоро поедем.

Направившись, было в сторону своего места отдыха, я услышал вопрос одной из женщин, она неуверенно спросила:

— Ты их всех убил?

Всё так же прикрываясь, организм и не думал расслабляться, из-за чего некоторые женщины порозовели, стреляя в меня глазками, я обернулся и спросил:

— А что не надо было? Подумайте, чтобы они сделали с вами и детьми.

— Всё правильно, — выскочила вперёд та женщина с плечами борца, мать четверых детей. — На что просились то и получили. Наши мужья воюют, а тут эти хари здоровые по тылам разъезжают, как будто не было никакой мобилизации.

— Так мы и праздновали. Шесть наших получили повестки, — едва расслышал я. Один из тех алкашей, что находился в повозке уже сидел и, держась за голову, обозревал окрестности.

— Пить меньше надо, — бросил я и направился за вещами.

Надельное белье, которое я первым постирал, уже высохло, его я и одел, а так же накинул слегка влажную рубаху. А то плечи что-то припекать начало. Не забыв перезарядить оружие, я собрал все вещи, неся в одной руке сапоги, в другой одежду и направился обратно к машине.

Женщины уже оделись, но стало ещё хуже. Влажные платья облегали их тела, показывая каждую чёрточку. Ну те то что постарше так себе были, фигуры расплываться начали, а на молодых было любо дорого посмотреть. Правда, мне сейчас было как-то не до этого, да и гормоны потихоньку спадали. Пойдя к грузовику, я достал из сидора боезапас и начал снаряжать расстрелянные магазины и барабан.

Одевшись, я убрал всё оружие, что за пояс, а что положил на сиденье и, подойдя к женщинам, они помогали одеваться своим детям, спросил:

— Кто эти оружием владеет? — показал я «Наган».

Оказалось все, причём те, что постарше даже призы какие-то там брали на соревнованиях между жён комсостава.

— Подумайте и скажите. Кто в подобной ситуации способен без колебания выстрелить в человека? Без душевных страданий и не уверенности?

После недолгого спора вперёд вытолкнули Нину Андреевну, ту саму женщину, у которой были здоровенные плечи. Вручив ей револьвер, я пронаблюдал, как она его уверенно проверила на снаряжённость, и отсыпал в руку десяток патронов.

— Стреляйте всегда на поражение, — посоветовал я ей. — Меня рядом может и не быть… Ну всё грузитесь, пусть эти сами тут разбираются.

Нина Андреевна привычно завела машину, было полбака, так что заправляться пока не требовалось и мы, ревя мотором, поднявшись на холм, выехали на дорогу и покатили к ближайшему селу. Судя по карте, тут было довольно крупное село. Этот населённый пункт был далеко от центральных транспортных узлов и дорог, поэтому я не удивился, когда въезжая не обнаружил привычного блокпоста на въезде. Да и далеко мы уже удалились от фронта. Лишь милиционер, что нам попался на встречу, мазнул по нам взглядом.

Точки общепита мы в этом селе не нашли, но одна старушка показал в которой стороне находится стихийный рынок, где торговали крестьяне из ближайших деревень, и мы направились туда. Там кроме разнообразной еды, пирожков накупили на всех, да ещё взяли в бумажных пакетах, чтобы на вечер осталось, так же купили хлеба и зелени, ну а я котёл десятилитровый и два жестяных ведра для воды. Про посуду, ложки миски и кружки тоже не забыл. Почти сразу мы покинули село и направились дальше. Пообедать мы успели в селе, так что до вечера остановки не планировались. До вечера я хотел ещё проехать хотя бы сто пятьдесят километров.

Услышав привычный стук, я поморщился и остановил машину, не глуша двигатель. Опять кому-то из детей приспичило. На моей памяти мы за сегодня всего два часа ехали не останавливаясь, а так то одному приспичит, то другому. Дети же.

Заметив в зеркало заднего вида, что две женщины с тремя детьми направились в придорожные кусты, место для остановки я выбрал удобное, взял лежавший на сиденье бинокль и, открыв дверцу, встав на подножку, посмотрел на дорогу впереди. Видно было километра на три, дорога, петляя то ныряла в низину то выныривала. Дальше был поросший лесом холм, дорога оббегала его с левой стороны. Кажется, дальше будет деревня, строения видны.

Вернувшись в кабину, я достал книгу по географии и, открыв нужную страницу, стал, хмуря брови изучать её. Эх, мне бы нормальную карту, да со всеми ориентирами. А то практически наугад приходится ехать. Указаны были только города, сёл не было, так что мы больше крались чем ехали, хотя от того села где пообедали на рынке, удалились километров на восемьдесят, всего один раз останавливаясь на дозаправку. Время уже пятый час, ещё часа два и можно вставать на ночёвку. Я надеялся за это время проехать километров тридцать. Другие плохие, часто приходилось пересекать речушки и другие водоёма или искать объездные пути… не-е, на велике всё же быстрее было. У каждого способа передвижения были своих хорошие стороны и плохие, но на грузовике ехать мне даже больше нравилось, тут хоть есть, кому заботиться о пище, причём готовили куда лучше меня, хотя я себя считал очень неплохим кулинаром, ну и плечо не напрягал.