Железо и кровь (СИ) - Багрова Влада

— И зачем же тебе мой локон? — спросила я, молясь, чтобы голос не дрогнул.

— Потому что, если продолжишь в том же духе, к концу Восхождения от тебя вообще ничего не останется. — Он говорил тихо, но я понимала — парень был в ярости.

Я фыркнула и закатила глаза, попутно проклиная себя за глупость. Северин выпрямился и уселся в кресло напротив, его синие глаза метали молнии.

— О чем ты думала, когда собралась сражаться на Арене?

— Северин, мы уже говорили об этом. Я все еще Претендентка и это моя обязанность!

— Ты сегодня чуть не погибла!

— У меня все было под контролем.

— Ну да, особенно в тот момент, когда тебе почти отрубили голову.

Северин устало откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Я молча ждала, что еще он хочет сказать.

— Я ошибался на твой счет. Я верю, что ты более чем кто-либо достойна стать новой Королевой. Но если продолжишь так же слепо кидаться на встречу каждой опасности, это может плохо закончиться.

— Как же мне стать Королевой, если я не буду сражаться за эту честь?

Северин не ответил. Вместо этого он отвернулся и долго смотрел в окно. Я невольно залюбовалась тем, как свет солнца позолотил его кожу.

— Сумеешь восстановиться к следующему раунду?

— Да, наверное. Понадобится некоторое время, чтобы полностью вернуть силы, но я буду в порядке.

Северин опять замолчал. Казалось, он немного успокоился, но я все равно чувствовала, что его что-то тревожит.

— Ты еще кому-нибудь говорила о том, что так ослабла после боя с цунами?

— Нет. Знал только ты. Может быть, Лили могла заметить, что я не помогала ей во время урока. Но я больше никому не сказала.

— Кристофер точно понимал, что делает. Я не знаю откуда, но я уверен, он знал, что ты не сможешь противостоять ему с помощью магии.

Я открыла было рот, но тут скрип дверцы для прислуги возвестил о возвращении Лили. Она катила перед собой маленькую тележку, на которой громоздились чайник, блюдца и тарелочки, доверху забитые разнообразной выпечкой. Увидев, что я не одна, она смущенно остановилась.

— Я не вовремя, миледи?

— Нет, нет, что ты, проходи. Просто нам понадобится еще одна чашка, а угощений тут и так на всех хватит.

Лили кивнула и, подкатив столик ближе к нам, стала разливать чай.

— Откуда же здесь столько еды? — Это была правда. Тарелки ломились от самых разных вкусностей: сладкие пирожки, булочки, кексы, конфеты, печенье и фрукты, — Этого хватит, чтобы накормить целый полк!

— Это вам передали с кухни, — Лили ухмыльнулась. — Как только они услышали, что мне нужен чай и что-то сладкое для вас, миледи, то тут же достали все это из печей и запасов. Они очень благодарны вам за спасение города.

Я не смогла сдержать улыбку.

— И все же нам никогда этого не съесть. Возьми все, что хочешь, и угости поварят и других девушек. И для Лиз что-нибудь захвати.

— Мне не стоит, миледи, — но взгляд девчушки метнулся к имбирному печенью, выдавая ее с головой. Едва ли служанкам часто удавалось полакомиться чем-то по-настоящему вкусным.

— Я не принимаю возражений, точно не сегодня.

Я начала собирать разные яства в одну большую тарелку, затем вручила ее Лили. Девочка не смогла сдержать счастливой улыбки.

— Спасибо, — пролепетала она и поспешила покинуть комнату.

— Ты к ней привязалась, не так ли? — Северин с улыбкой наблюдал за нами.

— Обе сестры мне нравится. Лили одаренная ученица, а Лиз… Сколько раз она штопала мне раны, даже не вспомнить.

— Что совсем не удивительно. На тебе скоро живого места не останется.

Я невольно поправила воротник, который не совсем закрывал уродливый шрам на шее. Северин заметил мое смущение, но не отвернулся.

— Эти шрамы — часть тебя. Они показывают твою силу. Они знак того, что ты выжила, несмотря ни на что.

Я поспешила схватить чашку и сделать глоток обжигающе горячего чая. Мне не хотелось, чтобы парень видел, как слезы наворачиваются на глаза. Конечно, умом я понимала, что его слова правдивы и мне нечего стыдиться. Но я также видела, как мужчины и женщины смущенно отворачиваются, видя кошмарный шрам, который навсегда пометил мою кожу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты очень красивая.

Я вскинула голову, в шоке уставившись на парня. Северин, не отрываясь, смотрел на меня. Я уже не в первый раз замечала, что он обладал удивительной способностью заглядывать прямо в душу. Он подался вперед и открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но его прервал стук в дверь.

— И у тебя сегодня очень много гостей.

Стук повторился, но дверь распахнулась прежде, чем я успела ответить. В комнату влетела Аника.

— Ну что же, надеюсь, ты уже отдохнула и пришла в себя? — даже не дав мне времени ответить, она продолжила. — Тогда позволь мне спросить: что, во имя Троицы, ты творишь? О чем ты вообще думала, когда собралась сражаться на Арене? Почему мне ничего не сказала?

Я редко заставала девушку в плохом настроении, но в такой ярости я не видела ее никогда.

— Я сказал ей то же самое, — Северин снова откинулся в кресле и поднял чашечку с чаем, манерно оттопырив мизинчик. — Чаю?

Аника, кажется, только сейчас заметила, что я в комнате не одна. Она бросила злобный взгляд на Северина и уселась ко мне на кушетку. Схватив шоколадную конфету и засунув ее в рот целиком, она принялась яростно жевать. Надеясь вернуть подруге хорошее настроение, я поспешила заметить:

— Ты потрясающе дралась там, на Арене. Где научилась?

Аника только фыркнула.

— А ты думаешь, что я полная идиотка, чтобы выходить к самым опасным магам современности беззащитной? Ну то есть так, как это сделала ты?

— Я не была беззащитной.

— Чушь! Ты не успела оправиться от своих великих подвигов и тут же ринулась совершать новые! Без магии!

— У меня был меч.

— И да, хочу тебе сказать, что твоя техника просто отвратительна. Хороший мечник порежет тебя на полоски за пару минут. Нет, даже плохому хватило бы пары ударов.

Северин прыснул в свою чашку с чаем, чуть на расплескав ее содержимое. Я поборола желание запустить в него подушкой.

— Я очень рада, что вы наконец хоть в чем-то согласны, но почему именно в этом? — Я обратилась к Анике. — Ты же понимаешь, что я не могла по-другому?

— Понимаю. И это меня пугает, — девушка устало выдохнула и пододвинула к себе поближе тарелку с конфетами. Я сама налила ароматного чая и вручила ей кружку.

— Я бы могла пообещать, что больше не буду делать глупостей, но сомневаюсь, что вы мне поверите.

— Ну ты можешь хотя бы постараться, — заметил Северин.

Аника ничего не сказала. Она даже не посмотрела на парня и вообще делала вид, что его здесь нет. Северин, конечно, заметил и, вежливо попрощавшись, вышел из комнаты.

— Так значит, вы теперь друзья? — спросила Аника, как только дверь захлопнулась.

— Он мне здорово помог.

— Он пытался тебя убить!

— Сегодня он меня спас, ты сама видела, — заметив осуждающий взгляд девушки, я выдохнула. — Все сложно.

— Нет здесь ничего сложного, — Аника снова начала распаляться, но потом неожиданно сникла. — Аврора, скажи честно: ты влюбилась в него?

— Что?

— Ты влюблена в Северина?

— Я хорошо тебя слышала. С чего ты взяла?

— Я вижу, как ты смотришь на него.

— Никак я на него не смотрю. Это чушь. И хочу тебе напомнить, что Претендентам нельзя влюбляться.

— Не мне это нужно напоминать.

— Ну да, кто бы говорил. Ты обручена! Зачем ты вообще сюда приехала?

— У меня не было выбора, ты знаешь.

— А у меня был. Я могла сдаться, но я все еще здесь. И собираюсь закончить начатое. А твои предположения по поводу Северина безосновательны. — Я ощущала кислый привкус собственной лжи на кончике языка, но взгляда не отвела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Аника отчаянно покачала головой. В ее глазах стояли слезы.

— Ты же понимаешь, что своими безрассудными действиями убиваешь себя? Почему не рассказала мне о своей проблеме? Я ведь твоя подруга.

— Я не хотела тебя волновать. Думала, смогу справиться без чужой помощи.