Заставь меня влюбиться - Селина Аллен

кончался. Деньги накопить не удавалось, пару раз в месяц отец все спускал на игровые автоматы, и мне приходилось самой заниматься покупками: новые джинсы для Лиона и носки для Пэтти, ах, да, – она покачала головой, – детское питание для Нэлл. Хорошо если остальным ничего не нужно было.

– Остальным? Сколько вас в семье?

– Восемь. 

– Это…

– Кошмар? – закончила за меня Люси, нервно заправляя светлые пряди себе за ухо. – Да, я знаю. Родители не отличались благоразумием. 

– Я не это хотела сказать. Но положение не из легких, – сочувственно отозвалась я. – И с момента, как ты покинула дом, ты не навещала их?

– Нет.

– Не общалась?

– Общалась, но наши разговоры обычно проходят на повышенных тонах и кончаются взаимными обвинениями. Я посылаю им деньги, деньги Питера, хотя он запретил мне делать это, но моей семье всегда мало. Я знаю, что отец по-прежнему играет, мать все еще смотрит на это сквозь пальцы, а мои братья и сестры предоставлены сами себе. 

Аврора позвала меня, и я опустилась рядом с ней на песок, она вручила мне в руки лопатку и ведро и вместе мы стали собирать песок, осуществляя очередной замысел моей дочери. 

Теперь я понимала Люси чуть лучше. Поэтому она была такой светлой и лучезарной, буквально светилась счастьем, даже олицетворяла собой это маленькое слово. Она осуществила свою мечту, сбежала из места, которое считает своим личным ужасом. 

Люси опустилась рядом со своим сыном и начала мне рассказывать еще некоторые подробности своей жизни. Я не заметила на ее лице грусти, когда она говорила об отце, не было ее даже тогда, когда она говорила о маме, но стоило разговору зайти о ее братьях и сестрах, лицо Люси становилось все несчастнее.

Я не стала больше расспрашивать ее, высказала ей дежурные слова поддержки, и на этом мы закрыли тему с ее прошлым. Про Энни и рандеву в отсутствие Люси и ее мужа, я даже не упомянула.

– О-оу, потрясающий красавчик прямо по курсу, – присвистнула Люси, кивая в сторону дома. Я обернулась, отвела распущенные пряди волос от лица и зажмурилась от солнца. 

Быть этого не может.

Конрад. Он шел к нам.

Я встала на ноги и застыла, не могла поверить в то, что вижу.

Зачем он здесь?

– Сабрина. – Его взгляд беззастенчиво прошелся по моей белой майке и джинсовым шортам, длинным ногам и плетеным босоножкам. Затем он взглянул на Люси.

– Я Люси, живу недалеко, это мой сын Тимми. – Конрад кивнул, но много времени блондинке уделять не стал, подошел к дочери и взял ее на руки. Она сразу же узнала его и улыбнулась, принялась постукивать его лопаткой по голове. Конрад осторожно убрал детское орудие пытки из ее ручки и снова взглянул на меня.

– Мы прогуляемся вдвоем. – Не вопрос, он просто поставил меня в известность.

Я могла бы запротестовать, вырвать ее из его рук, но замерла, стала с песком одним целым. Просто смотрела, как он уносит мою дочь, потому что решил погулять с ней сам. Один на один. И внутри не возникло никакого протеста. Это показалось мне таким милым, таким недосягаемым и одновременно близким, что мои ноги моментально покрылись мурашками.

Черт возьми! Я надолго отрезала мысли о полной семье. Сразу после рождения Авроры я знала, что буду тем человеком, на кого она сможет положиться, мне такой человек не нужен был, ведь я справлялась сама. Платила Розе – моей подруге и няне Авроры, снимала квартиру, работала и с каждой неделей медленно улучшала наши условия. Но что если мне тоже нужен был кто-то, на кого я могла положиться, кто-то, кому я могла рассказать обо всем, что тревожит меня? Семья, полная и здоровая, которой у меня никогда не было.

И вспомнив о том, кем именно является отец моего ребенка, я почувствовала сильнейшую пустоту внутри. Он ведь не тот, кто может быть семьянином. У него есть Шайла и другие девушки, ему не нужна семья, вернее в качестве семьи ему достаточно лишь Авроры, ведь наличие ее не исключает существование Шайлы и подобных ей в его жизни.

– Так это твой… вернее, отец Авроры? 

Я взглянула на взбудораженное лицо Люси и усмехнулась: даже на замужних женщин он производил такой эффект. 

– Да, это Конрад, – сказала я, снова глядя им вслед. Он кружил и подкидывал Аврору в воздух, подходил к океану и показывал волны. Его губы шевелились, дочь смеялась, но я понятия не имела, что он говорит ей. Шум волн все заглушал. 

– Не самый вежливый, он ведь даже не ответил на мое приветствие, но красивый, – нараспев выдала Люси. 

– Совсем не вежливый, – усмехнулась я.

– Почему мне кажется, что тебе нравится это?

– Не нравится! Он очень грубый человек, который не в силах из себя выдавить приветственную улыбку, – буркнула я. Хотя в душе понимала: Люси попала в точку.

– Он посмотрел на тебя, как на что-то свое, а когда ты встала, уделил внимание твоей заднице. Ты уверена, что между вами ничего нет?

– Уверена. Тебе показалось. 

– Я такие вещи сразу замечаю. Просто твоя задница выглядит потрясающе в этих шортах. 

Да. Он смотрел, желал. Но собственичества не было. Ему не нужен никто. Дочь – единственная женщина в его жизни. И пока она улыбается ему и смеется в его руках, меня это устраивает. 

– Это хорошо. Даже если вы не вместе, а он дает ей хотя бы такие крошки внимания. Питер не проводит времени с Тимми, он занят, а когда возвращается домой, то очень уставший. Тимми хочет с ним играть, но Питер может огрызнуться на него. Я знаю, что он любит сына, но одной любви недостаточно. Тебе повезло.

– Возможно, ты права, – пожала плечами я, не в силах оторвать взгляда от двух похожих улыбок. 

Глава 21  Сабрина

– Апчи! Господи! – очередной использованный одноразовый платочек отправился в импровизированную мусорную урну, стоящую неподалеку от нас.