Древнее проклятие (Грешный и влюбленный) - Кристина Додд

— Ранд, — прошептала она, — давай я отведу тебя в постель. — Он все еще стоял, когда она поспешно устремилась к нему. Но когда протянула руку, чтобы коснуться его, он растворился в небытии.

Кожу ее покрыла испарина, по спине побежали холодные мурашки, а когда раздался вопль, Силван поначалу показалось — она была почти уверена в этом, — что этот крик исторгся из ее груди.

Но нет, он шел из ее комнаты, истошный, пронзительный визг, свидетельствующий о хороших легких и способный поднять даже мертвеца со смертельного одра. Силван бегом кинулась на этот крик, будучи в полной уверенности, что Бернадетт увидала то, что видела и она, но не успела добежать до двери, как кто-то выскочил из ее комнаты.

Мужчина. Темноволосый, в длинной белой ночной сорочке. Метнулся в дальний конец холла. Силван припустилась вслед за ним, но на бегу, минуя свою дверь, услыхала крик Бернадетт:

— Нет! — Силван замешкалась, а Бернадетт продолжала вопить:

— Нет, прошу вас, мисс, не надо!

— Тебе больно? — требовательно спросила Силван.

Бернадетт дрожала.

— Не уходите. Это дух Клэрмонт-курта, он хотел меня убить. Не ходите за ним.

— Что он натворил? — Силван не дала Бернадетт упасть и, поддерживая ее за локоть, помогла девушке войти в спальню и рухнуть в кресло.

— Когда я закричала, он ударил меня палкой. — Бернадетт запыхалась так, словно пробежала только что невесть какое расстояние. — Я руками закрывалась.

Быстро ощупав лоб Бернадетт, Силван спросила:

— Он тебя сильно поранил?

— Да!

— В самом деле?

Бернадетт замялась, потом пробормотала:

— Нет, по-моему, я только синяком отделалась. Но, мисс, это вас он искал. — Слезы брызнули из глаз девушки и потекли по щекам. — Он сначала ударил по кровати, а когда понял, что вас нет, совсем обезумел. Он сорвал простыни и…

— Быть того не может. — Силван подбежала к своей кровати: простыни были разбросаны, но иных следов нападения духа не замечалось. И, однако, она сама видела мужчину, выбегающего из ее комнаты. Если это не Ранд, то кто же? А кто был тот, который уводил ее прочь по темным коридорам, подальше от комнаты, где ее подстерегала опасность?

Сколько призраков скрывается в этом доме?

— Духи никого не бьют, — Силван подошла к Бернадетт. — Они пугают, преследуют, воют… — Тут ее фантазия истощилась. — Но призрак не возьмет палку и не станет накидываться на человека.

— Так, значит… — Глаза Бернадетт округлились от удивления. — Это не дух мне синяк поставил? Это не дух на тех женщин с фабрики нападал? Значит, это человек какой-то из здешних? А теперь он вас хотел побить?

— Думаю, ты…

— И это после того, что вы сделали для лорда Ранда и несчастной Роз? — Бернадетт поднялась во весь рост и нависла над Силван. — Ну, тогда это совсем плохо.

— Что случилось? — В дверях стояла леди Эмми с распущенными волосами и в белой ночной рубашке, путавшейся между ног.

— Кто-то кричал, кажется. — Тетя Адела тоже просунула голову в дверь.

— Не говори им. — Схватив Бернадетт за плечо и сильно сжав его, Силван негромко взмолилась:

— Обещай, что не признаешься.

— Но, мисс…

— Скажешь им, что привидение видела, — настаивала Силван, тряся горничную за плечо. — Они решат, что тебе со сна померещилось, а я завтра присмотрюсь: вдруг замечу у кого-нибудь виноватое лицо.

Бернадетт прижала руки к груди.

— Но, мисс, он же вам зла желал, и я не могу позволить…

Ну и упрямая, Никак ее не переспоришь, с досадой подумала Силван и поспешно заверила служанку:

— Лорду Ранду я обо всем расскажу, не волнуйся.

Вот когда Силван смогла убедиться, что Бетти знала, что делала, назначая Бернадетт ее личной служанкой. Размазывая по лицу слезы, неведомо как появившиеся на ее глазах, девушка бросилась к леди Эмми с громкими причитаниями:

— Ох, ваша милость, это дух был!

— Какая чушь! — поморщилась леди Адела.

— Вовсе не чушь, — отвечала ей леди Эмми. — Не в первый раз у нас по замку бродит дух.

Видя, что вот-вот вспыхнет обычная перепалка, Силван выбежала из комнаты, спустилась по лестнице и двинулась прямо к спальне Ранда. Дверь была закрыта, но она ворвалась, не постучавшись, и на одно ужасное мгновение ее сердце замерло — Ранда в постели не было.

— Силван?

От неожиданности она вздрогнула и испуганно обернулась. И увидала его. Он сидел за столиком, одетый.

Рядом с ним была Бетти. Та только раскрыла рот и распахнула глаза.

— Мисс Силван?

— Что это вы делаете? — спросила Силван, но и не подумала дожидаться ответа. Подойдя к Ранду, она потрогала белую хлопчатобумажную сорочку: ей нужна была длинная белая ночная рубашка — или серебристое одеяние.

На Ранде же были надеты белая сорочка и голубая жилетка, а в глазах его, когда он поймал ее руки, плясали веселые огоньки.

— А ты что тут делаешь? — Он глядел на нее с чрезвычайным интересом. — Бегаешь по холлам в ночной рубашке?

— Накиньте-ка на себя вот это, мисс Силван. — Бетти протянула черный шелковый халат Ранда. — Лето летом, но дом такой большой, что даже в жару тут вечно тянет холодом.

— А ты простужаешься, — добавил Ранд. Силван и не спрашивала, откуда ему-то про это известно, а просто сунула руки в рукава халата.

— Ну, — Ранд указал на кресло, с которого встала Бетти, и глянул на часы над камином. — Что ты тут делаешь в два часа ночи?

— А вы почему на ногах в этот час? — Силван уселась.

— К нашей свадьбе готовимся. — Ранд помахал рукой над столом, по которому были разбросаны бумаги, а рядом с ними стояла откупоренная чернильница и лежало гусиное перо.

— К нашей свадьбе?

— Ты же согласилась выйти за меня замуж. Вчера. Помнишь?

Свадьба. Силван сжала виски руками. Помнит ли она? Первым ее побуждением было отказаться. Сделать вид, что не было ничего этого, что не сидела она на ступеньке лестницы напротив Ранда, обсуждая с ним это нелепое предприятие, на которое непонятно почему согласилась. Сейчас она даже не могла припомнить причины, заставившие ее принять предложение Ранда.

— И когда это мы венчаемся?

— Сегодня, — четко и раздельно проговорил Ранд, видно, почувствовав ее колебание. — Ты дала согласие выйти за меня замуж. Сегодня.

— А почему?

— Потому что нас застали в явно компрометирующем положении в чистом поле, и тебя надо было или выгонять за разнузданность, или отдавать в жены калеке. Выбор так себе, конечно.

— Ну не могла же я по такой причине согласиться на замужество.

— Понимаю. — Он усмехнулся улыбкой лукавого соблазнителя. — Ты согласилась, потому что я обещал подарить тебе счастье.

— Да нет же.

Ранд насупился, обиженный.