Сети Госпожи ужаса - Дмитрий Чайка

— Бог Йамму! — пробурчал кормчий. — Что-то уже и мина золота не кажется мне такой большой платой. Унести бы отсюда ноги…

— Я все слышу, — недовольно сказал Рапану. — Ты согласился на эту цену и дал клятву, старик. Так что не гневи богов! Закрой свой рот и правь к берегу.

Он приложил ладонь ко лбу, разглядывая сотни кораблей, растянувшихся до самого горизонта. Они будут собираться еще пару дней, а потом зайдут в восточный рукав. Их уже заметили, Рапану острым молодым взглядом засек столб пыли, поднявшийся вдали. Гонец на колеснице поскакал к ставке самого Великого господина Ур-мешау, главнокомандующего войском. И что-то подсказывало сердцу Рапану, что эту победу его величество Рамзес не отдаст никому. Он сам будет командовать своей армией.

Роль Рапану будет исполнена совсем скоро. Северяне знают, что их ждут в Пер-Рамзесе. Плывешь на юг, а потом поворачиваешь на запад, в прорытые трудолюбивыми крестьянами оросительные каналы. Они приведут куда нужно… Там совсем рядом…

Глава 21

В то же самое время. Территория 14 нома страны Та-Мери. Где-то на востоке дельты Нила. Южнее города Пер-Амон.

Тимофей ворочал своим веслом с каким-то непонятным остервенением. Главк, сидевший по левую руку, только головой качал, но не говорил ничего. Тимофей сидел чернее тучи, то и дело неласковым словом поминая богов, отнявших разум у одного старого дурака. С дядькой они разругались вдрызг, и дело шло к тому, что после найма в шарданы они с ним разбегутся в разные стороны. Дядька пригрозил, что выгонит племянника из ватаги, а тот только ухмыльнулся и напомнил, загибая пальцы, где и когда он дядькину задницу из огня вытащил и золотом украсил. Многие из парней тогда задумались не на шутку. Почти у всех за пазухой кошель с золотом болтается, и все до одного знали, от кого тот кошель получен. Авторитет Тимофея давно уже стал ничуть не меньше, чем авторитет самого Гелона. А раз так, то непременно быть схватке за власть. Именно это парня и расстроило. Умел бы плакать, заплакал бы. А так только кулаком колотил в деревянный борт, едва не разбив руку до крови.

Тимофей шкурой чуял, что идти в Египет не стоит. Но единственное, на что хватило его красноречия — это уговорить дядьку войти в нильский рукав одним из последних. На это Гелон нехотя согласился, поскольку кораблей в ватаге было два, и одним из них командовал именно Тимофей. По прибытии на место быть драке. Это понимал каждый, и парни хмурились, не ожидая от этой распри ничего хорошего. А теперь вот Гелон увел свой корабль далеко вперед, да так, что Тимофей едва держал его в поле зрения, проклиная упрямого старика, которого обуяла ревность.

Огромная змея из сотен разномастных судов втянулась в тростниковую утробу нильской дельты, где началась такая мешанина каналов, что даже опытный кормчий вскоре потерялся и шел, просто держа в поле зрения мачту следующего корабля. Поначалу по левую руку Тимофей видел лишь пустыню и берег, кое-где заросший акацией, ивой и тамариском. Там же, где деревьев не было, расстилалось безбрежное поле полыни. Но чем дальше уходили от моря, тем благодатнее становилась земля. И вот уже акацию сменила финиковая пальма, а болота низовий, покрытые непролазными зарослями папируса, сменились на речной простор, где в стоячих заводях отцветали последние лотосы.

Чем дальше от моря, тем больше становилось каналов, которые все как один уходили на запад, пронизывая своей сетью безбрежное море тростника, в котором то и дело появлялась деревушка, рядом с которой мельтешили голые, загорелые до черноты люди. Они пели, удивляя Тимофея безмерно. Эти люди радовались чему-то, а он с детства к труду в поле не испытывал ничего, кроме глубочайшего отвращения. Его только на то и хватало, чтобы пасти деревенских коз. А сама мысль, что нужно из года в год копошиться в этой грязи, приводила Тимофея в состоянии ужаса. Подумав как следует, он решил, что если боги рассудят ему землю пахать, то он пойдет и удавится в петле. В Аиде куда лучше будет. Там тоже тоскливо, но хотя бы потеть не придется.

— Богатая земля! — одобрительно прогудел Главк, который жадно вертел башкой по сторонам, оценивая стать быков, которых пригнали на водопой смуглые мальчишки лет десяти.

Время Ахет заканчивается, и высокая вода уже сошла, оставив после себя толстый слой живительного ила. Пока что вода заперта в земляных клетках, а крестьяне длинными «журавлями» перекачивают ее выше. Туда, куда разлив не достает. Там разбиты их огороды и сады. Там растет лук, чеснок и бобы, которые в Египте вызревают в неописуемом количестве. Там растут финиковые пальмы, инжир и виноград, а трудолюбивый народ ведрами доставляет воду к каждому корню.

— О-ох! — то и дело стонал Главк. — До чего же земля добрая! Неужто и нам такую дадут? А, Тимофей? Ты чего сидишь смурной? Или ты не рад, парень?

— Нет! — с отвращением смотрел на это все богатство Тимофей. — Не рад. Удавлюсь с тоски! Или биться буду, пока смерть свою не найду. Лучше с копьем в брюхе сдохнуть, чем вот так жить.

— Ну и дурак, — рассудительно сказал Главк, налегая на весло. — Молодой еще, глупый, счастья своего не видишь. Поброди по свету с мое, так любому клочку земли радоваться будешь. Люди сюда с каких-то дальних островов приплыли, а ты нос воротишь. Я вот и знать не знаю, откуда эти сикулы приперлись, а ведь не спросишь. Бухтят что-то непонятное да глазами дурными зыркают.

— Старшой! — крикнул Тимофею кормчий. — Остановиться бы, путь промерить. Уж больно мелко становится. То и дело днищем цепляем.

— Мелко, говоришь? — нахмурился Тимофей и оглянулся по сторонам.

Что-то зацепило его взгляд. Вокруг привычная картина, какую он наблюдает уже несколько часов. Обычная прогалина в камыше, за ней — деревушка на десяток домов, стоящая на пригорке, а вокруг нее сад. Вроде бы все как всегда…

— А почему деревня пустая? Где люди? — и он заорал. — Парни! Тетиву на луки вздеть! Угли раздуть. Щиты под рукой держать!

— Ты чего это, старшой? Тебе солнце голову напекло? — непонимающе хлопал глазами кормчий, а воины поддержали его согласным гулом.

— Не все то золото, что блестит, — невесело усмехнулся Тимофей. — Морской бог так сказал. Я ведь говорил, что не нужно нам сюда идти, да вы не послушали меня. Земли хотели? Будет вам земля. На два локтя в глубину, и то, если повезет. Правь к берегу, Ориген, ловушка это! В самые