Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей

так и духом. Интересовался всем и сразу. Не уставал любопытствовать и учиться мелочам. Легко общался с противоположно разными людьми, и каждый с ним чувствовал себя комфортно. А еще был настолько самодостаточен, что мог поддерживать других и ценить в них суть, при этом держать дистанцию. Карина хотела бы обладать такой суперспособностью. Он умел быть нужным и ни в ком не нуждаться. И это ей нравилось тоже. В ней он точно не нуждался так остро, как показывал.

«Да. А Полина без тебя пропадет», — стало ее последней мыслью перед сном.

Глава 8. Выбор, который собственный

Просыпалась Карина с трудом, как будто злой домовенок склеил ей веки «Моментом». Еще тяжелее поднималась и собиралась в полуобморочном состоянии. Затем мумией стояла в метро и немного ожила на улице.

Яркое пятно в форме Зайкина ждало ее со стаканчиками у ворот по традиции. Девушка теперь любила понедельники.

— Себе взял? — кивнула она на круассан в пакете у него под мышкой, не торопясь принимать стаканчик.

Парень глянул на себя и улыбнулся.

— Видимо, тебе.

Карина сунула выпечку в рот вперед напитка и сразу наполовину — дремавший в желудке хищник тоже проснулся. Ветчина и сыр внутри круассана снабдили необходимыми ресурсами. Кофе, как топливная жидкость, зашевелил мозговые шестеренки. Бодрость Зайкина вместе с ослепительными красками пуховика, украшенного неразборчивым граффити, отрезвляли.

— Приятного аппетита, — протянул он завистливо.

Девушка поблагодарила шепеляво. Набитый рот не давал четко произносить звуки.

— Сегодня после пар хотим собраться в «Маке», обсудить проект Настены, — сообщил парень. — Самвел подойдет. Устроим брейн-шторм.

Она кивнула, подумав, что, главное, успеть на танцы, а то на прошлой неделе она оба занятия пропустила.

— Честно, не представляю Настену бизнесвумен, — он мечтательно глянул в небо. — Ей как-то больше идет быть хранительницей очага. Наверное, я сексист.

На Карину подруга производила точно такое же впечатление. Та и не заикалась о собственном бизнесе никогда, зато мечтала о счастливой семье, любимом муже и детях. Впрочем, жизнь могла развернуться в разные стороны. Карина про себя раньше бы тоже не сказала, что станет веб-моделью. Мужское вмешательство в девичью душу приводило к неожиданным последствиям.

— В любом случае, если есть возможность, надо попробовать, — ответила она, доев круассан.

Зайкин остановил ее на крыльце и за плечо развернул к себе. Карина на миг испугалась, что сейчас произойдет то, что ей понравится. А он просто смахнул крошки с ее щеки — слоеное тесто легко рассыпалось и прилипало к коже. Разочарование усмирило сердце. Лицо стало кислым.

— Пожалуйста, — парень улыбнулся в ответ на ее неблагодарность.

— Спасибо, — додумалась девушка и покраснела.

— Доброе утро, — услышали оба французское приветствие.

Жерар поднимался по ступеням в пальто, прижимая барсетку к ребрам, и щурился на них. Зайкин ответил веселым голосом. Карина просто кивнула и быстро увела взгляд подальше от черных глаз, в которых просыпалось нехорошее.

Преподаватель вошел первым. Они с небольшой задержкой прошли следом. Девушка разнервничалась. Не понравилось ей, как Жерар смотрел на Зайкина, а еще больше то, как она из-за этого переживала. Все делала резко, даже уронила пальто, не попав петлей на вешалку. Она наклонилась за ним и уперлась в парня попой. Он отскочил, но воскликнул:

— Вау, какая шикарная задница!

Карина покраснела одновременно от стыда и смущения. Это были смятенные чувства: с одной стороны, хотелось злиться за нелепый и похабный комплимент, а с другой — радоваться, ведь это было искренне. Она быстро выпрямилась и развернулась, наткнулась на восхищение в синих глазах и не нашла ничего лучше, как сказать:

— Иди в жопу, Зайкин.

— Приглашаешь? — он прильнул к ней, склонив голову, ухмылялся в самые глаза.

— Дошутишься, пошляк!

Тонкий указательный пальчик, которым она грозила, не мог напугать.

— Я весь в твоем распоряжении, — он распростер руки. — Что ты мне сделаешь?

Карина секунды две сканировала его лицо широкими глазами, искала слабое место, а потом вспомнила его откровения про первый секс и самодовольно улыбнулась. Она почти прижалась к нему, приподнялась на цыпочки, хотя на каблуках и так на них ходила, и прошептала:

— Минет. Будешь реветь как девка.

Зайкин тряхнул головой и отшагнул, провел рукой по волосам и опять оскалился.

— Страшно заманчиво. Обещаю реветь как девка.

Они смотрели друг другу в глаза, пока чувства внутри плавились. Поймав мысль: «А я ведь хочу это сделать», она толкнула его в грудь и рассмеялась. Парень подхватил.

В аудитории однокурсники уже столпились, на удивление, без Зайкина. Все обсуждали татуировку Гоги. Зайкин не дал Карине уйти на свое место и, ведя ее за плечи, вклинился в толпу. Дойдя до Гоги, оба уставились на рисунок — объектив фотоаппарата со световыми пятнами и бликами на лупе в строгий анфас, как внимательный глаз, следил за смотрящими на него.

— Ну, я же типа фотограф, — робел парень, показывая рисунок на тыльной стороне ладони под прозрачной пленкой.

— Прикольно! — воскликнул Зайкин и схватил друга за запястье, чтобы рассмотреть поближе.

— Ну, аккуратней, Зай, — проворчала Игнатьева. — Свежая же.

— Рит, обижаешь, — он чмокнул руку Гоги в выпирающую косточку. — Я нежен как с младенцем.

Некоторые посмеялись во главе с Гогой. Пока другие обсуждали, Зайкин внимательно рассматривал изображение, а потом вышел из-за Карины, присел на собственную парту и приподнял худи. Все увидели скульптурный пресс и косые мышцы.

— А я тоже себе татушку хочу, вот здесь в форме пышки, — пальцем он водил вокруг пупка.

Многие отчего-то похихикали. А Карина чувствовала, как в паху загорелся огонь. И разрастался.

— Смотреться будет стремно, на какаху будет смахивать, — замотал головой Гога.

Все глядели Зайкину в пупок, а тот оглядывал однокурсников в поисках одобрения. Карина опустила глаза, боясь сгореть дотла на месте.

— Да, может, и ниче, — Игнатьева стянула уголки рта вниз. — Если пудры добавить.

Из-за нее появилась Самойлова в белой лакированной жилетке и повторила движение Зайкина — погладила средним пальцем его живот.

— Крутая идея, — она нахально улыбалась, в глазах дымил пожар. — Зай, давай, сделаем парные татуировки?

Карину задел ее взгляд. И смелость. То есть наглость. А Зайкин реагировал спокойно, даже не дернулся от чужого прикосновения, и с воодушевлением ответил:

— А, давай! Давно мечтаю. Вот тут, — он указал на плечо, — портрет Кариши хочу наколоть. Сделаешь так же?

Раздались смешки. Игнатьева хмыкнула. Карина посмотрела на Самойлову победоносно. Та потеряла задор и, казалось, расстроилась по-настоящему.

— Не смешно.

— А я серьезен, — Зайкин, сама невинность, округлил синие глаза и, наконец, опустил толстовку. — Кариш, ты же никогда на такое не пойдешь?

Карина решила, что пора сесть за парту —