Окровавленная красота (ЛП) - Филдс Элла

Тогда я подняла взгляд и увидела глаза, наполненные отчаянием.

Легкая усмешка тронула губы Майло.

— Привет, Джем.

— Иди, — сказала я Лу, когда услышала, как грузовик Бо остановился в нескольких домах отсюда.

Она помахала Майло на прощание, затем побежала по траве, а я снова переключила свое внимание на Майло, прежде чем он успел выйти на улицу и сделать все еще хуже.

— О чем ты думал?

— Я бы никогда не причинил вреда ребенку, Джем. Да ладно. — У него хватило наглости закатать глаза. Из заднего кармана он вытащил наручники. — Но мне нужно пригласить вас, чтобы задать вам несколько вопросов о самочувствии мисс Лу-Лу Верроне. Вы понимаете, о чем я, поскольку вы ее учитель и все такое.

Я прошипела:

— Сейчас? Тебя интересует ее благополучие сейчас?

Я отступила, когда он шагнул вперед, потянувшись к моему запястью.

— Ты знаешь, почему я так поступаю. Пожалуйста, не усложняй сильнее, чем необходимо.

— Ты не наденешь на меня наручники, — выплюнула я. — Я сама сяду в этот чертов грузовик.

Подойдя и открыв дверь, я быстро оглядела улицу. Машины Бо нигде не было видно, и мой желудок сжался, когда я забралась в кабину.

— Джем. — Майло сел внутрь, и грузовик с ворчанием ожил. — Поговори со мной. Что, черт возьми, произошло? — Он оглядел меня.

— Я что, выгляжу так, будто провела последний месяц с убийцей?

Он сжал челюсть, затем выехал задним ходом с подъездной дорожки.

— Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

— Нет, ты хочешь использовать меня, чтобы добраться до человека, который не сделал ничего плохого. — Я поймала себя на мысли, что лгать было легко, когда правда могла разрушить твое сердце. Мое не выдержало бы еще большего ущерба.

— Ты же знаешь, что это неправда.

Я ничего не сказала, пока он ехал по пригородным улицам, затем по главной дороге в город. И я решила придерживаться молчания и дальше.

Пока он не начал говорить о нас.

— Ты даже не представляешь, — он улыбнулся, — как я чертовски волновался, Джем. Если с тобой что-нибудь случится…

— Что? — спросила я. — Что бы ты сделал, Майло? Разве тебе не нужно восстанавливать разрушенный брак?

Он резко замолчал и не издал ни звука до прибытия в полицейский участок. Затем провел меня внутрь, мимо дежурного за стойкой, по выкрашенному в серый цвет коридору в пустую комнату.

Подойдя к столу, я опустилась на стул, от прохладного воздуха волосы у меня на руках встали дыбом, пока я наблюдала, как Майло включил систему записи на стене, а затем вышел из комнаты.

Было нереально видеть, как он выполняет работу, о которой я даже не подозревала.

Как легко было забыть о боли от его лжи, теперь, когда мое сердце болело еще сильнее, и по другим причинам.

Из-за другого мужчины.

Майло вернулся с небольшой папкой, и я подавила эмоции, отчаянно пытавшиеся вырваться из меня.

— И это все? — Я приподняла бровь.

Он нахмурился, выдвинул стул напротив меня за столом, затем сел.

— Что за отношение?

— Зачем похищать ребенка с вечеринки по случаю дня рождения только для того, чтобы заставить меня поговорить с тобой? — Когда он бросил обеспокоенный взгляд на записывающее устройство, я усмехнулась: — Упс. Воровать детей нехорошо? Даже для федерального агента?

— Джемайма, — предупредил он.

— Знаешь, я могла бы простить тебя за то, что ты перевернул мою жизнь и разбил мне сердце своей ложью, но забрать ее? — Я понизила голос, выдавливая слова сквозь стиснутые зубы: — Этого я никогда не прощу.

Теперь я могла видеть, когда Майлз, которого я знала, превратился в Майло — его маска сползла.

— Почему ты так сильно заботишься о ней? Разве она не просто ученица?

— Мне нужен адвокат, — сказала я.

Он расхохотался.

— Джем, что?

— Ты меня слышал. — Я сверкнула глазами. — Я не буду отвечать ни на какие вопросы без присутствия адвоката.

— Тебе он не нужен.

Я притворно заинтересовалась своими ненакрашенными ногтями.

— Я решила, что все равно хотела бы иметь адвоката.

Его жесткий взгляд грозил пригвоздить меня к сиденью, и я, возможно, несколько месяцев назад уступила бы. Но это было тогда. До того, как мой мир перевернулся с ног на голову. К лучшему, как бы сильно ни болело мое сердце.

— Ты серьезно.

— Смертельно.

Он моргнул, затем рассмеялся и грубо провел рукой по своему покрытому щетиной подбородку.

— Мы не плохие парни.

— Мы? — спросила я, делая вид, что осматриваюсь. — Забавно, единственный человек здесь, который хотя бы отдаленно заинтересован во мне, — это ты.

—:Джем, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке. — Его глаза умоляли, но в то же время в них я видела тщательно выстроенную ложь.

— И, как я уже сказала, я в порядке.

— Тебя похитил наемный убийца. Преступник с прочными семейными связями с сицилийской мафией. Тот, кто зарабатывает на жизнь тем, что убивает других. — Он произнес эти слова медленно, как будто моя поездка вдали от дома стоила мне большего, чем нескольких клеток мозга.

— Нет, — сказала я, затем начала растягивать слова: — я провела половину лета в доме своего парня. Есть небольшая разница.

Майло откинулся на спинку стула, проводя рукой по волосам.

— Господи, блядь. Ты шутишь, да?

Я просто смотрела на него.

— Джем, нет. — Он наклонился над столом, его лицо побледнело, а челюсть напряглась. — Это настолько ненормально, что даже не смешно. — Вспомнив, что наш разговор записывается, он понизил голос почти до шепота, обвиняя: — Как, черт возьми, ты могла?

— Больше от меня ты ничего не услышишь, так что, пока у меня не будет адвоката, я не буду говорить.

Мы просидели в тишине, ну, я просидела еще минут десять. Майло задавал вопрос за вопросом, смотря на меня то обвиняющим, то умоляющим взглядом, но, в конце концов, сдался и вышел из комнаты.

Я посмотрела на часы, гадая, сколько по времени Лу находилась дома. Был ли Томас в порядке или, по крайней мере, успокоился ли он.

Майло вернулся, когда часы пробили три.

— Пошли.

Я встала настолько быстро, что стул едва не упал назад.

— Я могу идти?

— Нет, — сказал он, не глядя на меня. — Сегодня вечером ты окажешься в камере за не содействие федеральному расследованию. Но не волнуйся, я позабочусь, чтобы ты сама могла выбрать себе камеру.

У меня перехватило горло, когда он схватил мою сумочку со стола, но я прохрипела:

— Боже, как по-рыцарски с твоей стороны.

От его прикосновения мне захотелось обернуться и ударить его, может быть, снова коленом по яйцам. Но, слишком потрясенная неожиданностью, я могла только дышать, когда он запер меня в крошечной клетке, пропахшей аммиаком и по́том.

Решетки загремели, когда Майло запер их, затем он оперся на них предплечьями.

— Крикни, когда будешь готова. — Указав на маленькую черную камеру на потолке, он ушел.

Я отказывалась плакать, но, Пресвятая Богородица, надо было пнуть его по яйцам.

Я посмотрела на покрытый пятнами матрас, который был не толще моего большого пальца, и опустилась на бетонный пол, прислонившись головой к отремонтированной стене позади меня.

Больше мне нечего было делать, и у меня не было возможности заснуть, поэтому я сидела и ждала.

Майло был зол, но, может быть, он пришел бы за мной.

Но после того как я съела булочку и проигнорировала кучу грязи, которую они называли супом на ужин, я снова очнулась от наивных грез.

Он не смог бы, даже если бы захотел.

Вероятно, это тоже было частью плана Майло. Хотя кто знает, что он смог бы сделать, если бы Томас вошел в участок. Я бы поставила на все, что угодно, или Том уже был бы под стражей, но маленькое досье свидетельствовало об обратном.

По крайней мере, он мог оказаться здесь, и от одной мысли о Томасе, в ярости метающимся по камере, я улыбнулась, даже если мысленно умоляла об обратном.

Послышались приближающиеся шаги.