Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин

его не затронул вред от него. С таким решением он отправился в путь. Бука же в условленную ночь вооружил отряд ратных людей, посадил [на коней] и остановился в ожидании его [Джушкаба]. Он [Джушкаб] сам в ту ночь не приехал. На утро Султан-эюдэчи сообщил Аргун-хану: «Сегодня-де ночью видели отряд вооруженных всадников». Тут как раз прибыл Джушкаб и сразу прошел в приемный шатер. Аргун-хан оказал ему ласку и радовался его приезду. Когда эмиры разошлись, Джушкаб представил отчет о замыслах Букая. Аргун-хан сказал: «У меня к нему доверия больше, чем когда-либо в прошлом, а [от] наговоров разных лиц на него я могу совсем извериться. Каким доказательством я смог бы приподнять завесу с его деяний?». Джушкаб извлек и представил обязательства его [Букая] и эмиров. Когда Аргун-хан увидел эти бумаги, он воспылал огнем ярости и сказал: «Для того ли я отличил Букая перед всеми эмирами, [для того ли] вверил его властной руке владения, отдал ему ра’иятов и войско, чтобы он со мною хитрил и лукавил?». И в ту же ночь он приказал, чтобы войска воссели [на коней] для поимки Букая и оцепили бы его лагерь и берег реки Куры.

На заре Султан-эюдэчи, Доладай и Туган поспешили в его дом, но Букая не застали, ибо он, проведав об этом, на судне уже переправился через Куру и искал убежища в жилище Олджей-хатун. Однако она его не приняла. Когда он повернул было обратно, его укрыл в своем жилище эмир Зенги сын Яя, начальник ставки Олджей-хатун. Доладай и Туган, услышав, что [Бука] ночью переправился через реку, поспешили в лагерь Олджей-хатун. Эмир Зенги очень перепугался и явился трепеща. У него спросили о Букае. [Зенги] сказал: «Он сидит в этом шатре». Тотчас же его схватили и доставили на служение к Аргун-хану. Эмир Шиктур ему сказал: «Что за мятеж и усобицу ты поднял? Каждый день ты хочешь сажать сызнова [другого] государя?». Бука ответил: «Я-де к государю ничего не имею, а только к Султану-эюдэчи да Тугану Кухистанскому, моим врагам. Я собрался устранить их». Джушкаб вынул письма его и товарищей. Дрожь напала на члены Букая, и он онемел. Аргун-хан немедленно подал знак, чтобы его прикончили. Его поволокли на двор. Джушкаб попросил [позволить] ему самому убить его. Когда дошли до лобного места, Туган пнул его ногою в грудь и сказал: «Ты-де таил в себе жажду [завладеть] престолом и царством, — вот же тебе воздаяние за это», — и Джушкаб одним ударом отсек ему голову, после того как своей рукою вырезал [у него] из спины ремень. Кожу с его головы |S 527, A 235а| набили соломой и повесили в назидание [прочим] на краю Чаганского моста у перекрестка четырех базаров в субботу 21 числа месяца зи-л-хиджджэ 687 года [16 I 1289].

На другой день принялись творить суд. Некоторых эмиров, которые с ним были в заговоре и которые [выше] упоминались, казнили. Кадан, поскольку он был гонцом каана, получил свободу. Баян-битикчи, поскольку показывал правду, тоже был освобожден. Мекритэю по ходатайству эмиров простили. А из тазиков казнили эмира Али-тамгачи, Хусам-ад-дина Казвини, Имад-ад-дина, звездочета, Шамуна, известного под [прозвищем] Рум-ка’ла, и христианина Беха-ад-довлэ Абу-л-Керема. В тот же день, когда схватили Букая, Байтмиша-кошчи, Тамудая-ахтачи и Шадая сына Буку[394] с пятью сотнями всадников, отправили в Диярбекр, чтобы схватить Арука и подначальных ему людей. Из Аррана в шесть дней достигли Ирбиля и там же казнили старшего сына Букая по имени Газан, который состоял окольничим при Аруке. Схватив Арука в замке Кушаф, они его доставили. Когда он доехал до Чаганского моста и увидел повешенную голову Букая, он спросил: «А где же голова оружейничего Учана, который был его [Букая] нукером?». 29 числа месяца мухаррама лета 688 [22 II 1289] Арука и Учана тоже убили. Когда дело дошло до эмира Зенги, Аргун-хан сказал: «Делом его ведает Олджей-хатун», — и его отправили к ней. Олджей-хатун приказала отрубить ему голову и сказала: «Ежели на месте Зенги был бы мой сын Анбарчи, его постигла бы такая же участь».

Абачи сын Букая, после события с отцом, состоял окольничим при Тугане. Туган ему покровительствовал и хотел его отпустить, [но] поторопился. Однажды он доложил [Аргун-хану]: «Может быть, Абачи явится и изъявит верноподданические чувства?».[395] Однако, поскольку гнев государя еще не простыл, он приказал, чтобы род его [Букая] искоренили, и Абачи с его братьями Меликом, Тархан-Тимуром и Кутлуг-Тимуром казнили. Аминь.

Рассказ об участи и гибели Джушкаба и заточении царевичей, заподозренных в соглашении с Новрузом[396]

Аргун-хан после казни Букая и Арука и окончания суда и расправы в конце месяца сафара [6]88 года [III 1289], милостиво пожаловав царевича Джушкаба, отпустил его обратно. А после этого Аргун-хан узнал, что он [Джушкаб] кривит с ним душою. [Аргун-хан] послал вслед за ним несколько эмиров, чтобы вернуть его назад. Он [Джушкаб] направлялся в Сирийский край. На берегу реки Караман, между Арзаном и Маяфарикином, Аркасун-нойон, Байтмиш-кошчи, Гурбатай-гурген, Буруджу сын Дурабая и Бугдай его настигли. Он с ними сразился и бежал, а через три дня его схватили и повели на служение к Аргун-хану. 15 числа месяца джумада-л-уля [6]88 года [6 VI 1289] его доставили на служение к его высочеству и тоже убили.

По той причине, что Новруз, сын Аргун-аги, поднял мятеж в Хорасане, а царевичи Хуладжу и Каранокай сын Юшумута были заподозрены в соглашении с ними по слову брата Урдукия Мукбиля, служившего Каранокаю и открывшего его крамолу, их 8 числа месяца джумада-ль-уля [30 V], схватив, отправили в замок Гирдекух, а 20 числа месяца рамазана [7 X] в Дамгане дело их также прикончили. 28[397] числа того же месяца [15 X] Туган с дружиною выступил в Хорасан на помощь царевичу Газану для отражения Новруза. Аминь.

Рассказ о казни покойного мелика Джелаль-ад-дина Семнани и возвышении вследствие этого дела Са’д-ад-довлэ

В этот упомянутый год, когда Аргун-хан возвратился с зимнего стойбища в Арране и расположился летовать в Кунгуруланге, вновь прибыли из Багдада Урдукия и Са’д-ад-довлэ и еще раз доставили значительную казну. Аргун-хану [это] очень понравилось. Са’д-ад-довлэ доложил: «Ежели противящиеся битикчии не чинили бы помех, денег этих было бы вдвое больше». Было приказано, чтобы тех людей казнили. |A 235b| Рабиба Аведжи и Кутлугшаха убили, а головы их отослали в Багдад. Маджд-ад-дина ибн ал-Кибти[398] и Мансура сына ходжи Ала-ад-дина доставили из Хиллы и