Люди Приземелья - Владимир Михайлов

— И все же Славина аппаратура не сработала: ни защиты, ни предупреждающего сигнала. Странно…

Это и в самом деле было странно. Раздумья Кедрина прервал щелчок, и он понял, что Гур отсоединился. Ну да, уже пора выключать связь. Он нащупал выключатель, и в последний миг услышал задрожавший в телефонах тревожный голос:

— Всем, кто ближе к выходу… Кто еще не выключил связь! Счетчики не отметили одного человека. Возможно несчастье! Два монтажника, наиболее опытные, к выходу! Наиболее опытные… Открываем люк! Сообщите ваши номера…

Если бы требовалось двести наиболее опытных, то и тогда Кедрин вряд ли оказался бы в их числе. Так что вроде бы и не следовало поворачиваться. К нему сказанное не относится…

Но все же связь у него была включена, и он оглянулся — просто для того, чтобы убедиться, что призыв услыхало достаточное количество опытных монтажников — таких, какие и были нужны. Ведь не все же, наверное, отключились и вошли в ту полосу глухоты, которая возникала всякий раз между отключением связи в туннеле и выходом из скваммеров в зале. Нет, призыв, конечно, услышан и другими…

Уже оглядываясь, Кедрин вспомнил, что он был одним из самых последних, вошедших в спутник, да и в туннеле его еще обгоняли. И Кедрин понял, что именно увидит, хотя ему еще и не хотелось верить в это.

Он увидел туннель, свободный до самого выходного шлюза, и в этой длинной, светлой трубе — одинокую фигуру. Один-единственный скваммер, бежавший к выходу.

Кедрин остановился. Шедшие впереди монтажники уходили все дальше, и это означало, что они успели выключить свои рации и не услышали призыва. На какой-то миг Кедрин позавидовал им. Они могли идти не торопясь, со спокойной совестью.

Конечно, у него был вот какой выход: бежать не назад, а вперед. Догнать удаляющихся монтажников и знаком попросить их включить связь. Затем повторить им то, что только что услышал сам. И сразу несколько человек кинутся к выходу — наиболее опытные, настоящие монтажники…

Но разве ты — не настоящий? И разве тебе не сказали, что спрашивать с тебя будут как с каждого монтажника?

Он медленно повернулся. Бежавший впереди успел уже приблизиться к сегментной перегородке выходного шлюза.

Ты погибнешь, Кедрин. Погибнешь!

Похоже на то. Опыта маловато, да и храбрости…

Странно, подумалось ему: в скваммере вовсе не так неудобно бежать. Бежать и думать со скоростью Элмо. Этого я догоню… Не так уж он опередил меня. Интересно, кто это? Знакомый номер, но чей — не вспомнить. Все числа перемешались в голове…

Они вышли одновременно и рванулись прямо с площадки, нажимая стартеры до отказа, заставляя клокотать рвущийся из ранцев сжатый воздух. Крутыми спиралями, постоянно меняя курс, два монтажника ввинчивались в огромную сферу рабочего пространства. Они разошлись, двинулись в обход. Запах ослаб

— непродолжительная атака кончалась, и теперь надо думать лишь о том, что могло произойти с человеком, который не вошел в спутник. Его нигде не было видно, и вот тогда-то память набрела на улегшийся где-то в уголке образ скваммера, мелькнувшего в момент бегства по соседству с конусом корабля.

По крутой дуге Кедрин метнулся к «Джордано». И здесь не оказалось ничего живого, только слабо светился индикатор полировочного, оставшегося невыключенным полуавтомата. Можно было повернуть к спутнику; без особых угрызений совести доложить о том, что терпящий бедствие не обнаружен. Но что-то подсказывало Кедрину: это не так.

Это «что-то», вернее просто интуиция, заставило Кедрина заглянуть в узкий лаз — временный проход в обшивке конуса, куда мог укрыться человек, почему-либо не успевший уйти до наступления максимума запаха.

Инстинкт вел Кедрина верно: там, где пробитый сквозь все слои корпуса лаз соединялся с внутренними помещениями корабля, чуть поблескивал скваммер. Он лежал; вероятно, человек в этой скорлупе потерял сознание.

Кедрин долго возился, пытаясь извлечь монтажника из узкой щели. Ему почему-то даже не пришло в голову, что проще выйти через настоящий люк, а не через этот лаз. Он брался за скваммер и так, и этак, пытался подсунуть под него нижнюю пару рук, но безуспешно. Позвать на помощь, не выходя из корабля, невозможно: обшивка — надежный экран радиоволн. Очевидно, к излучению, несущему запах, это не относилось.

Кедрин совсем выбился из сил, когда ему удалось, наконец, захватить пострадавшего подмышки и, пятясь, выбраться с ним в пустоту.

Там Кедрин обнял второй скваммер и крепко прижал к себе. Ранец-ракета судорожно задергался, разгоняя сразу двоих. Кедрин несся к люку. Второго искавшего он не увидел, тот, наверное, уже вернулся. В телефонах щелкнуло: спутник запрашивал. «Есть, — сказал Кедрин. — Все в порядке». Он скосил глаза, увидел краешек зеленой полосы на груди скваммера и понял, что вытащил своего мастера. Именно своего: самый краешек светящейся полосы был выщерблен, Кедрин это заметил еще раньше.

Створки люка разошлись перед ним и сомкнулись позади. Кедрин внезапно почувствовал, как тяжел чужой скваммер; неуклюже присев, он положил ношу на пол туннеля. Люди, одетые для выхода, обступили его.

— А второй?

— Разве его нет? Я пробовал вызвать, но не знал волны.

— Он не возвращался. Надо искать.

— Запах кончился, — пробормотал Кедрин. — Сейчас все равно выйдет смена.

— Нет. Только что патрули дали предупреждение.

— Что на этот раз?

— Солнце. Протонная атака…

— Протонная атака! — словно эхо, откликнулся в наушниках голос центрального поста. — Всем, кто в туннеле: немедленно в зал! Всякий выход запрещается. Всем возвратиться в зал, ждать указаний. Экипаж катера, на борт! Выйти на поиск! Пострадавшего доставить в зал в первую очередь.

Кедрин нагнулся, чтобы вместе с другими поднять человека в скваммере. Внезапно, расталкивая других, показалась фигура, тоже одетая для выхода. Стремительными шагами подойдя к лежащему, фигура остановилась; на груди панциря сверкнули четыре зеленых полосы.

— Кто? — спросил он, и голос этот, знакомый каждому, был выше и резче обыкновенного, словно даже протез гортани отказывал в минуты волнения. — Кто?

Один из стоявших сзади положил руку на металлическое плечо Кедрина, и Велигай — обладатель четырех полос на скваммере — подошел вплотную. Длинные руки его скваммера протянулись, и Кедрин отшатнулся, не поняв, но Велигай уже обнял его. Никто и не подумал улыбнуться, хотя объятие двух бочкообразных космических костюмов выглядело, наверное, смешно.

Потом шеф-монтер присел. Он поднял скваммер одновременно с Кедриным. Они быстро зашагали, почти побежали к залу, где только и можно было вынуть из броневой скорлупы пострадавшего.