Люди Приземелья - Владимир Михайлов

— Наверное, это тяжело…

— Для него более, чем для кого-либо. Но он не сдался. Он обратился к медикам. Они как раз завершали разработку комплекса средств для устранения последствий облучения. Пока только на животных… Но он настоял — он умеет настаивать — и первым человеком, на котором это было испытано, стал он сам.

— Я бы не решился…

— Никто бы… Хотя бы потому, что это всегда было привилегией самих врачей — испытывать… Но он оказался упрямее. Его предупреждали, что могут быть всякие побочные действия… Что удача не гарантирована.

— Наверное, так и получилось: мы ведь не подвергаемся…

— Мы просто не замечаем этого: принимаем препараты с едой, даже вдыхаем. Но это теперь. А тогда… Он ответил, что никогда не брался за дело, успех которого был гарантирован. И врачи уступили.

— Это, конечно, вызывает уважение. Но…

— Погоди. Врачи оказались правы: он смог работать в пространстве, но одним из побочных явлений оказалось то, что он больше не спит.

— Разве это так плохо?

— За каждый час, который он недоспал, он не доживет двух часов. Прошло много времени. И теперь никто не знает, когда… И я не могу…

Кедрин молчал.

— Ты все еще не понимаешь?

— Понимаю, — мрачно сказал он.

— Нет… Но поверь: как бы мне хотелось сейчас быть там, с вами… Я была спокойна: знала, что без меня ты ничего ему не скажешь…

— Да, не было обстановки…

— Я знала заранее. Потому что в каждую минуту он делает что-то такое, от чего его нельзя оторвать таким разговором. Все его двадцать четыре часа наполнены. Но если я приеду… Ты можешь не выдержать…

— И долго?

— Не знаю, — почти шепотом ответила Ирэн. — Не знаю… Ты должен понять…

— Я понимаю… Я ничего не скажу, Ирэн. Приезжай.

— Но ведь стоит мне приехать — он сразу поймет…

Кедрин закусил губу.

— Да, — сказал он после паузы. — Лучше будь там, ты права.

Она кивнула.

— Я знала, что ты поймешь. А мне так хочется на наш спутник. Придет «Джордано»…

Наверное, кто-то позвал ее — она оглянулась и заторопилась.

— Мне некогда… Мы будем говорить еще. А пока — до свиданья…

Он молча кивнул.

«Джордано» висел в рабочем пространстве, и теперь уже странным казалось, что когда-то его могло здесь не быть.

Дни проходили мгновенно. Подъем корабля облегчал работу, делал ее практически выполнимой, но это не значило, что теперь все задачи были решены.

Во многих местах пришлось вскрыть обшивку, чтобы разместить в отсеках уже смонтированное в пустоте энергетическое оборудование и двигатели. Затем обшивку нужно было поставить на место, но до этого еще закончить работы в жилых и подсобных помещениях. Одновременно реставрировался рефлектор и заменялся предохранительный слой брони корабля на всей ее площади.

Велигай бросил на монтаж даже половину патрулей. Вторую половину он сохранил на случай возникновения не столько метеорной атаки, сколько запаха.

— Ты мне не веришь? — спросил по этому поводу Холодовский.

— Верю, — спокойно ответил шеф-монтер. — Но верю и опыту, который говорит: предосторожность никогда не бывает лишней.

— Это обидно, — сказал Холодовский; Велигай в ответ промолвил только:

— Извини, Слава, это уже излишние эмоции.

Больше на эту тему не говорили. Монтажники продолжали работать, и с каждым днем крепла уверенность в надежности защиты Холодовского. Особое звено каждый день проверяло ее и пришло к выводу, что запах действительно перехватывается и уничтожается на дальних подступах к спутнику. Иначе непонятное явление, пожалуй, давно проявило бы себя. Кедрин был рад за Холодовского и за всех.

В свою смену, как обычно, он выходил на монтаж. Прибыли новички, и Кедрин — почти уже опытный монтажник — перешел в установщики, работу более квалифицированную, требовавшую владения скваммером и хорошего чувства пространства.

Сегодня он впервые выходил в новой роли. Скваммер подвергся особенно тщательному осмотру. Гур прошел мимо, к своему месту, что-то напевая себе под нос.

— Ну, Кедрин, мой устанавливающий друг, — сказал он. — Ты окончательно делаешься монтажником. Но имей в виду — это тяжело.

— Я знаю.

— Ты еще не знаешь, о, несколько самонадеянный юноша. До сих пор с тебя, строго говоря, спрашивали, как с вольноопределяющегося. Ты мог удрать на катере… Молчу… Мог испугаться, мог мало ли что. Теперь ты не имеешь на это права. Бывает, и монтажники ошибаются. Но они никогда не боятся. Ни работы, ни опасностей, ни правды.

— Я и не боюсь, — буркнул Кедрин.

Да, пространство уже не пугало его. Он мчался в рабочий куб, не боясь столкновений: он знал, что монтажники не сталкиваются. Не боялся атаки запаха: знал, что ее не будет. Не боялся метеоров: о них предупредят своевременно…

И все же сегодня ему было не по себе, потому что в его бригаде установщиков было достаточно, и он должен был перейти к другому мастеру. Мастер же этот, как оказалось, заболел, и неизвестно было, кто его заменит. А ведь у каждого мастера своя манера, свой стиль, и, чтобы привыкнуть к человеку и его привычкам, нужно время.

Сейчас Кедрин знал лишь, что должен выйти к конусу «Джордано» и там ждать. Он затормозился у конуса. Мастер запаздывал, но Кедрин даже обрадовался этому: надо было сосредоточиться перед работой, присмотреться и понять — что к чему, потому что позже осматриваться будет некогда.

Затем круглый борт обогнула фигура в скваммере. На ее груди светилась зеленая полоса, и это означало, что скваммер принадлежит мастеру. Кедрин принял привычную позу внимания.

В телефонах раздался низкий, хрипловатый голос. Кедрину почудилась в нем знакомая интонация. Он вслушался. Нет, только показалось. Плавно развернувшись, Кедрин подлетел к мастеру.

Спутник скрылся за телом корабля и вскоре снова взошел с другой стороны. Лучи солнца неумирающе горели на его гранях. Хрипловатый голос спросил о самочувствии, Кедрин ответил: «Хорошо». Они коснулись ступнями металла корабля, включили магнитные подошвы. Мастер подвел Кедрина к отверстию странной формы. Объяснение заняло несколько минут.

— Кто это придумал? — спросил Кедрин.

— Монтажники, — ответил мастер.

Ускоряя ход, оба заскользили к большой группе монтажников.

Очередная транспортная ракета со спутника-восемь была уже разгружена, вернее, от нее отделили маленькую рубку и двигатель. Все остальное шло в работу. Развозить по Звездолетному поясу лишний вес обошлось бы дорого, а человечество сейчас было менее расточительным, чем когда-либо. Спутникам же Звездолетного пояса и сейчас, после прибытия «Джордано», приходилось работать с полной отдачей. Люди на спутниках делали это с тем большим удовольствием, что теперь — они знали — не только нужно, но и можно успеть.