Горизонтальная война. Снимая маски - Есения Маас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— То есть, они подруги? — осторожно спросила я. — Со времён института?
— Подруги? — Виктор удивлённо поднял брови. — Разве ты не знаешь?
— Чего не знаю? — запнулась я.
— Маша и Лариса двоюродные сёстры.
— Вот это клоповник, — протянула Саша. — А мать Мелании стало быть…
— Сводная сестра Маши по отцу. Она была дочерью второй жены Александра Петровича.
— Вы неразборчивы в связях, — обалдело прошептала я. — Кто же любовницей делает сестру жены?
— Ну по факту, она Ларисе была совершенно чужим человеком, да и сердцу не прикажешь. Так ведь говорят? — он печально усмехнулся. — Катя так прочно засела в моих мыслях, что я просто не смог сопротивляться, да и не хотел. С Ларисой у нас большой любви не получилось.
— Жесть какая, — высказалась Саша и пошла к холодильнику. — Кто-нибудь голоден? А то у меня от всех новостей аппетит разыгрался.
— Готовь на всех, — махнула я. — Какие наши дальнейшие действия? — спросила я, смотря на Рому.
— Неофициальный приём в моём доме, — ответил вместо него Виктор. — Перед самыми близкими и значимыми людьми, я признаю тебя своей дочерью и соответственно наследницей. Маша и Лариса тоже там будут. По крайней мере, я надеюсь на это, так мы сможем сбить их с толку и вывести из равновесия.
— Ни за что! — Я вскочила, уронив стул. — Вы сошли с ума! Для чего тогда было разыгрывать этот спектакль с моими похоронами?!
— Ну. — Он хитро улыбнулся и нарочито медленно открыл коробку конфет, которую мы планировали с Сашей съесть на двоих. — Звягинцева Мелания Сергеевна действительно погибла в аварии, моя дочь это Домогарова Миа Викторовна.
— Да что за бред! — Я хлопнула ладонями по столу, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать.
— Между прочим, Катя просила назвать тебя именно так, но Маша отказалась, и после давления со стороны мужа согласилась на имя Мелания.
— Виктор Алексеевич — это просто фарс.
— Ничуть, новое свидетельство о рождении у меня уже на руках, остался вопрос с паспортом и остальными документами.
— Вы не можете лишить наследства своих сыновей, — выдохнула я, поднимая стул и садясь. — Какими бы тварями они не были, но вы жили с ними бок о бок больше двадцати лет, вы их вырастили и отчасти, это ваша вина, что они стали монстрами. Не всё от генов зависит, знаете ли. Мне не нужно новое имя, так же, как и ваша фамилия, и дочь моя не будет её носить. Да и наследство своё поделите между своими родственниками. Впрочем, Лиза и так сможет на него претендовать, если захочет, конечно.
— Почему ты так упорно отрицаешь наше родство? — нахмурился Домогаров. — Это обидно, знаешь ли.
— Как бы вы себя ни чувствовали, но это мой последний ответ. Я не приду на эту церемонию или обед, называйте как хотите. Возможно, когда-нибудь я и сменю фамилию, после замужества, но только не таким образом. А уж отчество отца я и подавно менять не буду. Он, конечно, не был примером лучшего родителя, но именно он занимался мной и помог встать на ноги, после всего, что было. Он меня любил, чтобы вы не говорили об этом. Я ни за что не предам память о нём таким пошлым и ужасным способом. Не всё в этом мире, Виктор Алексеевич, меряется деньгами.
— Веско, — рассмеялась Саша. — Виктор Алексеевич, лучше сдайтесь. Она с детства упрямая была, чем всегда бесила Марию Александровну.
— О замужестве, — вновь начал Виктор. — У тебя есть кто-то на примете?
— Нет. — Я бросила мимолётный взгляд на хмурого Рому и сцепила за головой руки, раскачиваясь на стуле как подросток.
— Тогда, я бы хотел выбрать тебе мужа, — спокойно сказал Домогаров. Рома после этих слов захлебнулся чаем, а Саша вскрикнула, роняя крышку сковороды. — Раз уж ты от удочерения отказываешься.
Уронив челюсть, я молча хлопала глазами, не зная, как реагировать на подобное предложение. Я даже разозлиться не смогла, потому что эта идея мне казалась полнейшим абсурдом, который и обсуждению-то не подлежит.
— Обойдусь, — я закрыла рот и поднялась. — Мне уже третий десяток пошёл, сама в состоянии найти себе мужчину. Если захочу, конечно.
— Ладно-ладно, — хохотнул Виктор. — Я знал, что ты откажешься. Значит так. — Он резко подобрался и сложил пальцы на столе домиком. — У нас очень много дел. Первое, что мы должны решить, это каким образом вывести на чистую воду Марию? Она умная баба, не станет себя топить просто из-за слухов.
— Ну, перед ней я как раз могу показаться, — задумалась я. — Её это однозначно выведет из равновесия и взбесит. Возможно тогда, она и разговориться. Но нужно, чтобы кто-то всё записал. Моих слов будет слишком мало, а следы взрыва в доме Белоярцевых давно стёрты временем.
— Второе, где устроим встречу? Ты после всего хочешь уехать из страны?
— Безусловно, — я кивнула. — У ваших сыновей слишком большие связи, количество их денег превышает все разумные пределы, они откупятся от тюрьмы, а я не смогу спокойно жить с ними не то, что в одном городе, даже в стране.
— И куда махнёшь? В Европу?
— Нет, в Америку.
— И чем же займёшься?
— У меня прекрасное образование, — хмыкнула я. — Есть ещё связи, я найду себе работу. Не волнуйтесь.
— А как же Лиза? Ей будет сложно адаптироваться.
— Вы плохо знаете мою дочь. Она прекрасно владеет двумя языками, на том уровне, что потребуется для обучения, конечно, — поправилась я. — Лиза сможет пережить этот кошмар.
— Хорошо, — подытожил Виктор Алексеевич. — Значит, операцию назначим на четвёртое сентября. Праздник города прекрасно подойдёт для этого.
— Для чего? — подалась я вперёд.
— Похищения Лизы у Маши, разумеется, — ответил Рома, хрустя костяшками пальцев и бросая взгляд в окно. — Они наверняка пойдут на представление, в этом году шоу начнётся на Красной площади. Там и провернём всё. Виктор, с вас новые документы для Мелании.
— Но я же умерла, как Звягинцева!
— Не проблема, — отмахнулся Домогаров. — Поменяем табличку на надгробии и удалим из базы все документы о смерти. Недели как раз хватит на всё про всё. Ладно, детишки, мне пора ехать, вы уж тут не высовывайтесь лишний раз. И Мелания, не смей ездить в город до выходных, поняла? — сказал он строго.
— Но я хочу увидеть Лизу! — возмутилась я.
— Именно поэтому. Думаю, Глеб будет искать Аделину, мою новую переводчицу, — хмыкнул он. — Вчера вечером уже справки начал наводить. Не нужно лишний раз рисковать.
— Хорошо. — Я уронила голову, злясь из-за бессилия.
После того, как Виктор ушёл мы остались втроём на кухне. Говорить особо
