Шерше ля вамп - Юлия Набокова

— Конечно, — усмехнулась Лена, продолжив манипуляции с бутылкой, и я удивилась, как у нее ловко получается. — Я ведь заходила туда под чужим именем.

Шампанское выстрелило пробкой. Пена, шипя, потекла в подставленные мной фужеры.

— А знаешь, где я его купила? — призналась она. — В том самом магазинчике рядом с вашим домом.

— В «Чебурашке»? — поразилась я. — Да ну?

— Точно, — кивнула Лена.

Я с улыбкой покачала головой:

— С ума сойти! Приехать в Париж, чтобы пить шампанское «Надежда», купленное в магазине рядом с домом родителей.

— Высший шик, правда? — довольно хихикнула Лена и подняла бокал: — Ну, за нас, красивых!

— Надо же, ты помнишь тот самый первый тост? — удивилась я.

— А как же, — она мне подмигнула, — за нас, красивых, будущих знаменитостей, миллионерш, супермоделей, певиц и актрис, жен Леонардо Ди Каприо и Брэда Питта…

— Ох, не напоминай! — расхохоталась я.

— Жалеешь, что так и не вышла замуж за Ди Каприо? — подколола она меня. — Еще не все потеряно!

— Кто бы говорил, — не осталась в долгу я, — ты, несостоявшаяся жена Брэда Питта?

— Да, Дженнифер с Анджелиной меня подсидели, — призналась Ленка и лукаво улыбнулась: — Но я не теряю надежды!

— А как на это смотрит твой девяностодвухлетний бойфренд? — хмыкнула я.

Лена сделала испуганные глаза:

— Только не выдавай меня, он страшный ревнивец! Ну давай уже выпьем!

Мы отсалютовали бокалами и пригубили шампанского.

— Вроде ничего, — неуверенно сказала я.

— Редкостная гадость! — не стала деликатничать Лена. — Но ведь гадость из детства. Ты как хочешь, а я буду пить до донышка.

— Не могу же я дать тебе спиться. Придется поддержать. Лен, — вспомнила я, — а что ты делала рядом с домом моих родителей?

С той мигом спало все веселье.

— Не бойся, — сухо сказала она, — я там не охотилась.

— Громова, ну что ты за глупости говоришь! — укорила я. — Если была, почему не зашла?

— Почему не зашла, я тебе уже объяснила. А что делала? Думала, может, увижу тебя издалека…

— Я уже там давно не живу, — заметила я.

— Получается, зря надеялась. — Она пожала плечами. — Я же об этом не знала.

— Ленка, даже не верится, что мы с тобой сейчас здесь вместе! Я по тебе скучала, — призналась я.

— Я по тебе тоже.

— А почему же ты тогда пропала, даже не попрощавшись?

— А с кем было прощаться-то? Это же летом было. Ты с родителями на Волгу отдыхать уехала, а папе дали срочное назначение, вот и пришлось быстро собирать манатки.

— Ну хоть записку в почтовый ящик бросить могла бы, — укорила я.

— Не догадалась, — повинилась подруга.

— А письмо написать с нового адреса?

— Ты смеешься, что ли? — Ленка фыркнула. — Мы знаешь, в какой попе мира оказались? Аж в самой Африке. Там и почтальонов-то нет — их сразу съедают, — мрачно пошутила она.

— А как вы в Париже очутились? — заинтересовалась я.

— Очередное папино назначение. Не представляешь, как я радовалась Парижу после Африки! Цивилизация, бутики, вечеринки…

«А что ж из Парижа-то мне не написала?» — в очередной раз хотела спросить я, но не стала. И так все было очевидно. Если в Африке, изнывая от тоски, Лена и скучала по мне, то уж, перебравшись в Париж, закрутилась в суете столичной жизни, обзавелась новыми друзьями и думать обо мне забыла. Однако что-то ведь заставило ее приехать в Москву, поблуждать вокруг дома моих родителей и вернуться в Париж с бутылкой дешевого шампанского в чемодане от Луи Виттона…

Я смотрела на разрумянившуюся Лену и думала, что судьба, отнявшая у меня дружбу соседки Насти и бывшей коллеги Саши, в качестве компенсации вернула мне старую школьную подругу. Кто, как не Ленка, выслушает мои нынешние радости и огорчения? Кому так, как ей, я смогу поведать обо всем без купюр? Кто поймет меня так, как она, вынужденная регулярно пополнять запасы донорской крови и прятаться от солнца за плотными шторами? С кем, как не с ней, я смогу перемыть косточки Ипполиту и посетовать на неприязнь ко мне Андрея? Прежние подруги остались в прошлом, где я была простой девушкой Жанной. У вампирши Жанны другая жизнь, другой круг общения, и старые подруги в него не вписываются. Настя оказалась по другую сторону баррикад с коллегами-магами и теперь со мной даже словом обмолвиться не желает, а с Сашей я уже никогда не смогу быть полностью откровенной — она уже почувствовала это, и наша дружба дала трещину. Возможно, нам удастся сохранить приятельские отношения. Мы будем встречаться время от времени, восклицать друг другу при встреч: «Как ты похорошела!», обсуждать кинопремьеры и моду. Но между нами уже никогда не будет прежней искренности. Саша примется рассказывать мне о себе, а что смогу рассказать в ответ я? Моя жизнь теперь целиком связана с Клубом, а о нем я не имею права говорить… Ну разве не подарок судьбы — встретить в Клубе свою старую школьную подругу? Уж если кто и сможет стать настоящим другом для вампира, так это другой вампир.

— За нашу дружбу! — подняла я тост, и Ленка с ликованием отсалютовала мне бокалом.

— За нашу дружбу на века! — подхватила она.

— Лен, — спросила я, отпив глоток, — тебе здесь нравится?

— Да уж всяко лучше, чем среди папуасов! — фыркнула она, подливая себе шампанского. — Тебе добавить?

— Пока не надо. Лен, а чем твой отец-то занимается? Чем он вампиров привлек?

— Если б я сама знала! Он мне не рассказывает, да и ладно. Знаю только, что предложение от вампиров поступило вскоре после того, как отца перевели в другой отдел и он получил доступ к каким-то важным документам. Потом мама умерла, а потом…

— Ой, — я поперхнулась шампанским и уставилась на Ленку во все глаза, — тетя Зоя… она…

— Да. — Ленка залпом, как рюмку водки, опрокинула в себя бокал шипучки, закашлялась и хрипло сказала: — Машина сбила. За рулем был пьяный водитель. — Она немного помолчала и добавила: — Отец сам не свой был, надо мной трясся — все боялся, что со мной тоже что-нибудь случится. А потом, в общем, предложили ему…

Лена уставилась невидящим взглядом куда-то в стену с нарисованной пальмой. А я задумчиво повертела в руках фужер. Странное совпадение. Отец Лены, конечно, амбициозный и хваткий мужчина, иначе бы он таких вершин в дипломатической карьере, когда допускают к важным документам, не достиг. Но при этом он любящий семьянин. Тетю Зою он любил, относился к супруге с нежностью, и я никогда не видела, чтобы родители Лены ругались. В доме всегда были полные вазы свежих цветов, а как-то раз, будучи у Лены в гостях, я случайно застала ее родителей страстно целующимися в темном коридоре. Даже удивилась тогда: муж и жена, а такими глупостями занимаются! Если бы вампиры предложили Громову карьеру, власть и бессмертие, соблазн, конечно, был бы велик. Но не до такой степени, чтобы добровольно отказаться от любимой жены и дочери, в которых он души не чаял. А посвятить и обеих близких в вампиры ему наверняка никто не предлагал — слишком большой конкурс в ряды «избранных» и жена-домохозяйка да дочка без особых заслуг его бы никогда не прошли. А тут жена погибает, Громов, понимая, что жизнь может трагически оборваться в любой момент, начинает трястись над дочкой. И тут-то как раз и появляются вампиры со своим предложением и даже соглашаются сделать исключение для дочери…