Газлайтер. Том 28 - Григорий Володин

— При чём здесь опять этот Филинов? Что он ещё натворил?

— Судя по всему, милорд, — медленно начал адъютант, — именно Филинов доставил генерала Гризла к лагерю наших солдат, причём из глубокого тыла. И ещё одно… Я сразу не упомянул, но, кажется, это важно. Захват крепости сопровождался странным выстрелом.

— Каким ещё выстрелом?

— Непонятным. Это какая-то странная магическая артиллерия, судя по звуку и эффекту. Этот заряд пробил сразу и магический купол огромонов, и внешнюю стену крепости. Одна вспышка — и бреши в двух слоях защиты.

Питон резко вскинул подбородок:

— Ты хочешь сказать, Филинов пробил купол и передал нам на блюдечке крепость?

— Да, милорд. Всё указывает на это.

Питон с раздражением мотнул головой, словно пытался стряхнуть с себя дурные предчувствия.

— Значит, у этого Филинова есть оружие, способное ломать защиту огромонов? Кто-нибудь видел установку?

— Нет, милорд, — покачал головой адъютант. — Всё произошло за секунды. Никто не разобрался, откуда прилетело. Потом ответственные гвардейцы обшарили всю округу крепости и не нашли следов ни лафета, ни шасси.

— А самого Филинова кто-нибудь догадался спросить прямо: это он устроил или нет?

— Конечно, милорд. Командир гарнизона спросил лично.

— Ну и?..

Адъютант выпрямился:

— Филинов сказал: «Врать не хочу, потому промолчу».

Питон моргнул. Потом медленно опустил веки, словно силясь подавить вспышку раздражения. Щека на скулах дёрнулась.

— Великолепно, — процедил он. — Скромняга нашёлся…

Гюрза, до сих пор молчавшая, заговорила тихо, но отчётливо:

— Выходит, это Данила захватил Сторожевую Западную крепость. И даже не стал приписывать себе заслуги.

— Не делай таких скоропостижных выводов, дочь, — Питон стиснул зубы.

Гюрза позволила себе приподнять уголки губ в намёке на улыбку, но промолчала.

— Как скажешь, отец. Я подожду, когда ты сделаешь точно такие же выводы, — проворковала она, лениво наматывая алую прядь на палец.

Леди явно не хватало ремня. Но лорд думал не об этом. Внутри медленно закипала досада — та, что знакома каждому, кто привык быть первым, но в главном соревновании потерпел поражение.

Филинов снова отличился. Человеку было того, что он возродил энта и выявил предательство Гагера! Он ещё и вырвал победу из рук Питона!

А теперь ещё и докладывать об этом Властелину. Потому что Питон был не из тех, кто врёт командованию. И уж точно не из тех, кто врёт Багровому.

Питон мрачно уставился на стол. Ну, Филинов! Скажите на милость, как лорду-дроу презирать тупоухих людей, если они вытворяют такое!

Уже берёт крепости.

Невольно перестанешь быть расистом, несмотря на многовековую привычку.

И ведь это только начало. Чёрт бы его побрал… Даже страшно представить, как Багровый Властелин отблагодарит за такую вылазку. Мандат на полное управление Садом уже дал, теперь дело за орденами и материальной выгодой.

Справа него, будто лениво, но с нарочитой лаской в голосе, снова подала голос Гюрза:

— Папа… А почему ты, собственно, не радуешься? Война с огромонами ведь, по сути, закончилась. Гризл был их главным подстрекателем, а остальные генералы без него сейчас воевать не станут. Значит, войне конец. Победа! Ура!

Питон мотает головой и раздражённо отмахивается:

— Ой, отстань! И вообще езжай к своему Филинову уже!

Гюрза, словно только и ждала разрешения, с лёгкостью вскакивает и уносится из кабинета, на прощание бросив отцу воздушный поцелуй.

А Питон тем временем ломает голову — как бы составить донесение Багровому Властелину так, чтобы вся слава не досталась одному только Филинову… и при этом, увы, не соврать.

* * *

Победив в войне с огромонами одним удачным выстрелом, я возвращаюсь в Молодильный Сад. Змейка сияет, как медный чайник. Ну ещё бы — и прокатилась с ветерком, и огромонов покромсала. Для неё это, считай, курорт с элементами физической активности.

А вот я мрачнее тучи. Лакомка с Настей замечают это сразу, как только мы садимся в шатре ужинать. Подкладывают мне каши, мясо, заботливо следят, чтобы я и сладкой не забыл — и переглядываются.

Первой не выдерживает Лакомка:

— Ты чего такой грустный, мелиндо?

Пожимаю плечами.

— Да просто…не получился из меня дипломат.

— Всё так плохо? — уточняет альва, кладя руку поверх моей.

— В целом — нет. Даже наоборот. — Я вздыхаю. — Войну вот закончил даже.

Обе жены удивлённо приподнимают брови, но я продолжаю все таким же грустным тоном:

— Но я хотел-то всего ничего. Чтобы огромоны только не трогали наш гарнизон и Сад, чтобы жить спокойно и никому не мешать. А в итоге — бах, и вся война свернулась. И теперь Багровый точно не отстанет. Опять, небось, наград нагонит, да пристанет как банный лист. А мне и мандата бы с лихвой хватило.

Я качаю головой.

— Вот и думай потом, как бы сделать чуть-чуть, чтобы не вышло «слишком».

Снова вздыхаю.

Сердобольная Лакомка встаёт, подходит ко мне почти вплотную. Её ладонь мягко ложится на мои волосы, она чуть наклоняется и прижимает мою голову к себе, к своей тёплой, пышной груди.

— Ох, мелиндо… Не переживай, — уговаривает альва, поглаживая меня по плечам. — Ты же один целую армию одолел.

Нет, жена, права, конечно: войну лучше выиграть, чем проиграть. Но вот только я хотел обойтись планом-минимумом, и ведь ещё всё может обойтись, если бы Питон присвоил все лавры себе. Да только с Багровым это не прокатит, и лорд-дроу понимает это отлично, потому он скажет всё как есть. Ну и снова Багровый предложит контракт а-ля «служи мне и купайся в золоте». Ну а я, конечно, откажусь… Но лучше бы не доводить до такого, чтобы отказывать таким могучим сущностям, а вообще — избегать подобных ситуаций. Ну да что ж теперь.

Позже жёны уходят заниматься своими делами, а я, собравшись с мыслями, беру связь-артефакт. Пора проверить, что творится в моих родовых землях. Интуиция подсказывает — спокойствие бывает обманчивым.

Первым вызываю, конечно же, Ледзора. На удивление, морхал на этот раз не вляпался ни в одну катастрофу. Замок Дракона стоит. Не горит, не захвачен, не улетел в иной мир. Уже неплохо.

Хотя надо быть начеку. Филиппинцы в любой момент прискачут, и лучше проконтролировать оборону Одиннадцатипалого.

Далее зову к себе Деда Дасара и спрашиваю, что да как. Хитрый упрямец улыбается:

— Всё нормально, шеф, тебя же одну ночь всего лишь не было!

— Ну и что? Я за ночь генерала пленил и войну