Возвращение домой - Александра Турлякова

— Лёгкий! — Подкинул в воздух. — Уже семена вызрели! Отрава! — отшвырнул не-брежно за спину. Плод от удара о землю лопнул с сырым хлюп! И Джейк, заинтере-совавшись незнакомым растением, поднял половинку шара. Мягкая, бархатистая и тонкая кожура, в сердцевинке — пусто, а стенки состояли из тонких, очень жёстких нитей, среди переплетения которых попадались чёрные, крупные и идеально круг-лые семена с маслянисто поблёскивающей оболочкой.

— Только есть не вздумай! — предупредил Кордуэлл с улыбкой. — Никакое противо-ядие из наших аптечек не поможет. Хотя гриффиты едят, правда, только незрелые плоды, и готовят их как-то по-своему. Пробовал когда-нибудь баит? Кашу или ола-дьи? — Джейк отрицательно двинул головой, бережно положил плод на землю, дог-нал Кордуэлла.

— Вкусная штука! — тот покивал головой с задумчивой, мечтательной улыбкой. — А для гриффитов это — основная еда! Что они из баита только ни делают?! И семена эти собирают, а из жил коврики плетут… Нет, это самому видеть и пробовать надо! Словами не расскажешь…

— А ты откуда всё про них знаешь? — спросил Джейк с некоторым удивлением. — С ними жил, да?

— В одном посёлке, — ответил Кордуэлл как-то неохотно. — У меня мать всё их жизнь изучала. Специалист по их фольклору… Даже отец не выдержал, сбежал в город, до нормальной жизни… В цивилизованный мир! — усмехнулся с каким-то пренебреже-нием, даже будто с презрением. — Да я его и не знаю совсем… Так, виделись не-сколько раз. Мне с гриффитами и то проще, чем с ним, с отцом, а ведь он, как ни крути, человек родной… Меня мать к нему отправила, "общий язык искать", — не-громко рассмеялся с насмешкой, удивляясь собственной откровенности. Но этот Тайлер смотрел искренне, с любопытством, без презрения или насмешки над ним, сельским парнем. Это могло толкнуть на доверие и откровенность любого, и Корду-элл продолжил, — А я, как деревенский простачок, в центре города на улице заблу-дился. Везде народ, все суетятся, куда-то бегут, а адрес спросить как-то неудобно… Допутешествовался, — он усмехнулся над самим собой, — пока полиция не заинтере-совалась. Взяли — и давай проверять! Связались с отцом, а он уже на Ниобу уехал! Индикатора у меня нет — я ведь в посёлке и родился — родню найти не могут… С матерью тоже не связались… Потаскали меня туда-сюда! Отпускать как-то не того, ну, и отправили в армию, защищать родную землю от захватчиков и агрессоров! — Кордуэлл неплохо сымитировал голос лейтенанта Мак-Кинли, командующего второй бригадой, и сам же рассмеялся над своими же словами. Джейк тоже поддержал этот смех, то же самое им говорил и лейтенант Барклиф в своё время. Вот только смех этот был совсем нерадостным, невесёлым, и какое-то время они шли молча.

— Сейчас много таких лесов бульдозерами сгребли, — снова заговорил Кордуэлл на старую тему, не вызывающую у обоих таких болезненных воспоминаний, уж лучше о лесе, о природе, чем о войне и службе. — Древесина у баита так себе, а вот земли, на которых он растёт… И геологическую разведку можно не делать! Если есть баит, значит, есть и золото, и серебро, и платина! Все благородные металлы! И залежи титана! И ещё много чего!.. Удивительно, что этот лес ещё не тронули!.. Наверное, здесь поблизости гриффитские посёлки. Сейчас с этим делом построже, не то, что лет двадцать назад было! Тогда никого не спрашивали…

Кордуэлл замолчал, — опять разговор какой-то грустный получается — замолчал надолго, задумался, да и Джейк шёл следом, обдумывая услышанное.

"Гриффиты, значит, где-то рядом!.. Вот бы поглядеть на них поближе… Ведь я им почти что родня или, скорее, соплеменник. Вот ведь чёрт! Сколько жил и даже не думал! Сроду на этот Гриффит не тянуло! А тут! Гриффит наполовину! И мать — гриффитка!.. Почему отец никогда про это не говорил? Ладно, она боялась мнения окружающих и моей реакции… Но отец-то ведь мог объяснить всё как-нибудь, ос-торожно, постепенно, деликатно… Я бы понял! А сейчас что? Больше вопросов, чем ответов, а спросить не у кого!"

Мысли возвращались к семье, к дому, к Гвардии, о которой Джейк старался ду-мать поменьше, потом опять всё возвращалось к гриффитам, и незнание этого наро-да вызывало испуг: что это за существа? И как сильно я на них похож? Чего ждать от себя, от гриффита, в той или иной ситуации? Вправду ли они дикари настолько, насколько относился к ним и ко мне Колин Титроу? А вдруг я — дикарь? Возьму и взбешусь? Что тогда?

Аж выть хочется от всех этих вопросов! От невозможности получить на них отве-ты!..

Джейк думал об одном, а подсознание его было занято совсем другим. Он понял это тогда лишь, когда в голове возникла откуда-то изнутри неожиданная, но вполне ясная мысль, совсем не соответствующая тем мыслям, которые занимали его голову в данный момент:

У НАС У ТРОИХ НЕТ ИНДИКАТОРОВ!!!

Джейк от такой неожиданной вспышки озарения даже остановился на месте. "И ведь точно! У Кордуэлла индикатора нет и никогда не было! У Алмаара его тоже нет! По крайней мере, он сам так говорил. У меня его тоже — нет! Благодаря помо-щи этого же самого Алмаара… У нас троих! Интересно, — это совпадение или за этим что-то кроется?.. А как, кстати, у четвёртого, у Моретти, с индикатором?.. Что бы всё это могло значить?.."

— Эй, Тайлер! Где ты там застрял? — громкий окрик Кордуэлла сумел вернуть в реальный мир. Какая-то птица, всполошённая резким голосом, со стрекотом сорва-лась с ветки дерева, пронеслась над головой Джейка, шелестя крыльями. Он бегом догнал Кордуэлла, пошёл за ним, ступая след в след. Но странная, такая навязчивая мысль не давала покоя, прицепилась намертво. А насколько он знал самого себя — это уже худо. Значит, сам разум чувствует в этом факте что-то важное, перебирает эту деталь и так и сяк, крутит, куда бы её пристроить и как её объяснить. Значит, важен этот факт, очень важен… Но чем?

Они прошли километров десять, если не больше, когда Дюпрейн, наконец-то, объявил привал.

Джейк и Кордуэлл, которого, как выяснилось при дальнейшем знакомстве, звали Ричардом, или просто Диком, вышли к месту сбора последними. Лес уже успел смениться на что-то совсем новое, с узнаваемыми Джейком деревьями и кустарни-ками, с высокой травой и яркими, но вполне земными цветами. Ребята — Моретти и Алмаар — сидели прямо на земле, на примятой траве и оба довольно равнодушно слушали капитана. Тот, явно нервничая и злясь, метался по утоптанному пяточку среди деревьев, и что-то говорил, жестикулируя рукой, в которой держал фляжку. Джейк опустился на корточки, прислонившись спиной и рюкзаком к стволу дерева. Кордуэлл примостился чуть в стороне. При их появлении Дюпрейн неожиданно остановился, оглядел их обоих и внезапно спросил:

— Кто орал?

— Я, господин капитан. — Чуть слышно ответил Дик Кордуэлл, виновато глядя себе под ноги. Он не сразу понял, в чём его вина, но заранее приготовился к взбучке.

— Вы что, на прогулке? — и взбучка последовала незамедлительно, сразу же, без задержки. — Сколько вам можно объяснять? Мы вышли на территорию сионийцев! Меньше, чем в километре от нас, посёлок гриффитов. А вы продолжаете вести себя, словно мы не в тылу врага, а у себя на полигоне! Почему вы настолько беспечны?..

— Виноват, господин капитан. — Рядовой покраснел от смущения, смотрел всё также в землю и терзал "молнию" на боковом кармане брюк, как раз под коленом.

— Виноват! Конечно, виноват! — Дюпрейн снова зашагал, пытаясь успокоить нервы и унять душившее его негодование; вода во фляжке громко плескалась в такт его шагам. — Идёте с рядовым Тайлером, как парочка старых друзей на прогулке! Бесе-дуете! Вам и дела нет ни до чего другого! Да?

Алмаар презрительно хмыкнул, и Джейк, до этого смотревший на Дюпрейна, рез-ко перевёл на него глаза. Ухмылочка на лице Яниса сменилась смешком не менее презрительным и злорадным. Скотина! Вот ведь скотина! Хотя чего от него другого ждать? Он уже дважды успел показать Джейку своё истинное лицо. Такое вряд ли прощается… Вот он и злорадствует по любому поводу. Сволочь! Радуется, когда мне от капитана достаётся, у самого-то возможности ударить побольнее пока нет… Подлец!

— Впереди самый ответственный и сложный участок, а вы — вы все, кстати, — Дю-прейн резко повернулся и посмотрел на Алмаара сверху вниз, тот сразу окаменел лицом, — ещё больше расслабились, вместо того, чтобы сконцентрироваться на вы-полнении поставленной задачи… От графика мы уже отстаём и, несмотря на все мои усилия, продолжаем отставать ещё больше. И почему? Потому, что приказы мои не выполняются! Отношение к операции у вас у всех наплевательское. Никакой осторожности! Никакой дисциплины! Сплошное ребячество!

Джейк невольно перевёл взгляд на Моретти, опять вспомнив про индикатор. Это волновало его куда больше, чем те нотации, которыми их потчевал капитан Дю-прейн. Моретти, кажется, тоже мало слушал капитана, сидел какой-то вялый и без-участный. Вокруг него крутись оводы, так здесь называли больших кровососущих мух, ужасно прилипчивых и больно кусающихся. Моретти наблюдал за ними из-под полуопущенных век тёмными и очень внимательными глазами. Иногда его рука — чаще всего правая — взлетала в молниеносном движении, и в кулак попадало одно — реже два — насекомых. Он давил их с громким хрустом и с явным наслаждением, и снова замирал, подкарауливая новую жертву.