Заговор Древних - Вячеслав Грацкий

Младший подпрыгнул на месте, подхватил свою деревяшку и завертелся, осматриваясь. Он уже забыл про слезы, обиду, про упущенную победу над братом.

- Где? Где он?

- Ушел, братец, - разочарованно махнул рукой старший. - Вот так вот хныкать почем зря, упустил такого здоровенного волчару.

- Очень здоровый был? - младший шмыгнул напоследок носом, нахмурился.

- А то.

- Я не хныкал, между прочим, - заметил младший, вытирая слезы. - Они сами потекли, ты ж мне весь нос расквасил.

- Ладно-ладно. Идем на речку, а потом домой, обедать. Там нас, наверное, обыскались уже.

Старший усмехнулся. Они постоянно сбегали в лес, их постоянно наказывали, но разве это могло их остановить?

- Нет, - возразил младший. - Давай сначала пообедаем, а потом на речку.

- Ну, хорошо, - согласился старший. - Давай. Только если мы вернемся домой, обратно нас точно не выпустят. Конечно, если бы ты тайно пробрался на кухню, взял еду и вернулся сюда - это было бы здорово.

Старший мечтательно закатил глаза.

- Но ведь ты не справишься, - он вздохнул. - Ты ж никак не выучишься незаметно двигаться, ломишься всегда как медведь сквозь чащу.

- Я? Я ломлюсь? Спорим, что я сейчас мигом обернусь, и принесу кучу всякой еды? Спорим?

Они поспорили на красивый деревянный меч старшего. Собственно, на него можно было бы и не спорить, он бы и так достался младшему - этой осенью старший отправлялся с отцом в самый настоящий военный поход. Но ведь главное - поспорить.

Младший стремглав бросился домой, а старший улегся в тень, решив подремать. Он был уверен, что младшего поймают, а значит, он останется без обеда. Ну, зато поспит здесь, в тишине и покое.

Он проснулся, заслышав конский топот. В один миг он перепрыгнул кусты и затаился, всматриваясь в заклубившуюся на дороге пыль. Вскоре показался большой отряд тяжеловооруженных всадников, и с грохотом промчался мимо.

Старший проводил его непонимающим взглядом. Почему они во всеоружии, почему к его дому, ведь пока отец ни с кем не воюет? Он еще размышлял, когда над усадьбой стали подниматься дымные столбы, и тогда ему стало страшно.

Он побежал вперед, стараясь не высовываться из высокой травы. Вбежав во двор, он застыл от ужаса. Идти дальше было невозможно, залитая кровью земля скользила под ногами, повсюду валялись мертвые дружинники, челядь.

Сам князь, его жены и дети лежали рядком, все с отрезанными головами. Старший попятился, но тут что-то тяжелое опустилось на его плечо, и он с жутким воплем отскочил в сторону.

Прямо перед ним стоял и улыбался высокий черноволосый человек, с резкими чертами лица, волевым подбородком, в каждой руке по окровавленному мечу. Его черный чуб, спускавшийся с бритого черепа, казался змеей, затаившейся перед броском. Человек оскалился, в его левом ухе победно сверкнула золотая серьга с рубином:

- А-а, вот и еще один княжий выкормыш. Надеюсь, последний.

Один из мечей взметнулся вверх, а старший все стоял, не в силах шевельнуться, не в силах оторвать взгляд от завораживающего мерцания рубина.

И только когда холодный блеск опускающегося меча заполнил собой весь мир, он пронзительно закричал. Он кричал отчаянно долго, чувствуя, что каждое мгновение крика замедляет время и оттягивает неминуемую смерть. Он кричал, а мир вокруг вдруг задрожал, задергался, будто лопались связывающие его воедино нити.

Когда же лопнула последняя нить, мир раскололся на мириады мельчайших частичек, серебряной россыпью заполнивших навалившуюся тьму.

2

Тайкес проснулся весь в поту. Резко поднялся, вылил на себя ведро холодной воды, разгоняя остатки сна, и зло выругался. Опять этот проклятый сон! Не прошло и двух недель после его возвращения сюда и вот, пожалуйста, вернулся старый ночной кошмар. А он было поверил, что десяти лет вполне достаточно, чтобы избавиться от него!

Иногда эти десять лет представлялись ему веками. Настолько сильно изменился он с того ужасного дня, когда он потерял семью. Но, в отличие от событий в этом кошмарном сне, в тот роковой день он не мог рассмотреть и запомнить убийц, он прятался слишком далеко, чтобы разглядеть лица.

Тогда еще он не знал, кто были эти люди. Конечно, он видел знаки киевской дружины, дружины князя Владимира, но тогда он просто не поверил своим глазам. Но, как оказалось, зря. В ближайшем же селении он узнал, что князь Кречет Белое Перо, храбрый и доблестный витязь, был убит по приказу князя Владимира, как разбойник и вор, разоривший мирные села.

Видимо после этого в его кошмарном сне появился Владимир. Лишь боги знают, как он ненавидел его тогда, как мечтал отомстить.

Но, слава богам, слепая месть не замутила его рассудок, и он не бросился сломя голову в Киев. Так поступил бы его несчастный младший брат, но только не он. Сначала следовало выяснить, кто же в действительности выжег те самые села, послужившие основанием для расправы. В версию об измене отца он не поверил сразу, но святая и праведная месть должна быть полностью очищена от всех сомнений и неясностей. Пусть даже только в его сердце. И вот тогда его не остановит уже никто, даже если боги станут на сторону врага.

Несколько лет он скитался по городам и весям Руси, иногда примыкая к разбойничьим шайкам, иногда нанимаясь в охрану к купцам. И, в конце концов, он докопался до истины. Это стоило немало времени и немалого количества трупов. Не один княжеский дружинник умер от его рук, прежде чем удалось отыскать первого свидетеля княжьей подлости и коварства. Но он отыскал его, далеко-далеко к югу, на дальних кордонах.

Этот человек признался во всем. Не сам, конечно, правду пришлось вытягивать с кровью и жилами, но потом он рассказал все. Как отряд воинов, прикрываясь именем отца, сжег и разорил несколько сел. Как к князю Владимиру, проходившему мимо с дружиной, был послан гонец, попросивший помощь против этого злодея и разбойника. Как потом, чтобы скрыть правду, все участники этих событий были разосланы по дальним заставам.

Тайкес убил этого человека, так же, как и всех остальных, участвовавших в той грязной истории. Остался лишь один Владимир.

Однако время скитаний не прошло даром для Тайкеса. Он окреп, возмужал, и самое главное, он научился убивать. Не сражаться, сражаться в честном бою он был обучен с детства. Он выучился убивать быстро и незаметно, не как воин, а как ночной тать. Только так он мог рассчитывать когда-нибудь добраться до князя.

Но, когда последний из убийц семьи пал от его руки и перед внутренним взором появилось лицо Владимира, Тайкес не ощутил никаких чувств.

Он знал, что теперь может убить князя. Без особых проблем, без особых трудностей. Он знал, как пробраться в княжий терем, знал, как тайно убить князя и спокойно уйти, не оставив следов. Но он уже не хотел этого, он больше не видел в этом никакого смысла. Зачем? Что изменит месть? Она не вернет отца и мать, не вернет младшего брата. Ненависть ушла, оставив в душе пустоту и безразличие.