Лето ночи - Дэн Симмонс

И лишь после того, как он проглядел все четыре тома сборников Исторического Общества Дьюан понял, что одного из томов не хватает. Сборник за 1875-1885 годы был в сохранности, но содержал лишь фотографии и заголовки к ним. Доктор Пристман написал более детальное и академически точное изложение событий за это десятилетие, озаглавленное «Монографии, Документация и Первоисточники», но данные за 1876 год отсутствовали.

Дьюан спустился по ступенькам к миссис Фрейзер.

– Извините, мэм, не могли бы Вы сказать мне, где Историческое Общество хранит другие бумаги за этот период?

Библиотекарша улыбнулась и сняла очки, прикрепленные к бисерной цепочке.

– Конечно, могу, мальчик. Ты, должно быть, знаешь, что мистер Пристман покинул нас… Дьюан кивнул и внимательно прислушался.

– Так вот, поскольку ни миссис Кэдберри, ни миссис Эстергази… Это члены общества, ответственные за сбор пожертвований в поддержку Общества… Поскольку ни одна из них не может или не желает продолжать исследование доктора Пристмана, они отдали все его бумаги в дар.

Дьюан снова кивнул.

– В университет Брэдли? – Казалось естественным, что все труды покойного доктора пожертвованы университету, который он в свое время окончил и где он так долго работал.

Миссис Фейзер удивленно воззрилась на мальчика.

– Нет, почему ты так думаешь? Все бумаги были отданы семье так много сделавшей для поддержания исследований доктора Пристмана на протяжении всех этих лет. Думаю, это был наилучший выход.

– Семья…, – начал было Дьюан.

– Семья Эшли – Монтэгью, – продолжила за него миссис Фрейзер. – Разумеется, поскольку ты сам из Элм Хэвена… Вернее, из его окрестностей,… Ты должен был слышать о них.

Дьюан кивнул, поблагодарил даму, убедился, что все книги, которые он брал, благополучно водворены на место, а исписанные тетради лежат у него в кармане, вышел из библиотеки. Он забрал припрятанный термос и удивился, что уже так поздно. Вечерние тени протянулись от деревьев через внутренний двор и центральную улицу. По шоссе двигалось несколько машин, их шины тихо шуршали по остывающему от дневной жары бетону, иногда скрежетали на поворотах, но в общем центр города медленно пустел. Приближался вечер.

Дьюан рассчитывал вернуться в город, чтобы еще раз побеседовать с Джимом, но рассудил, что уже подошло время обеда и возможно мать Джима вернулась и сидит с ним. Кроме того, на то, чтобы добраться до дома требовалось не меньше двух-трех часов, а Старик может встревожиться, если он не вернется до темноты.

Насвистывая и думая о колоколе Борджиа, висящем во мраке заколоченной башни Старого Централа, Дьюан направился в сторону железной дороги, и потом домой.

Майк решил, что это занятие пора бросать.

После обеда в понедельник и весь вторник он настойчиво пытался найти Ван Сайка, чтобы установить за ним слежку, но тот не находился. Майк послонялся вокруг Старого Централа, во вторник, примерно в половине девятого утра наткнулся на доктора Руна и следил за ним примерно час до тех пор, пока к зданию школы не явилась группа рабочих во главе со старшим, который к сожалению был не Ван Сайк, и не начала забивать досками окна второго и третьего этажей. Майк выписывал кренделя вокруг школы, пока доктор Рун наконец не шуганул его. Это было примерно в половине одиннадцатого.

Затем Майк проверил несколько мест, где мог бы оказаться Ван Сайк. В кабаке «У Карла» в центре города уже сидело три или четыре местных выпивохи – к своему сожалению Майк обнаружил в их числе отца Дьюана Макбрайда – но Ван Сайка здесь не было. Потом Майк позвонил по телефону из торгового центра в пивную «Под Черным Деревом» и спросил Ван Сайка, но бармен ответил, что он лично не видел Ван Сайка уже несколько недель и кто это, собственно говоря, звонит. Майк быстренько повесил трубку. Затем он прогулялся по Депо Стрит к дому Джей Пи Конгдена, было известно, что толстяк-судья и Ван Сайк частенько околачиваются вместе, но черного шевроле возле дома не было видно, да и сам дом казался пустым.

Майк подумал было сгонять на велосипеде к старому салотопленному заводику, но тут же отбросил эту мысль. Он был уверен, что Ван Сайка там нет. В результате он некоторое время просто валялся на траве возле бейсбольного поля, жуя стебелек травы и наблюдая за дорожным движением на Первой Авеню. В сторону водонапорной башни в основном ехали пыльные пикапы фермеров и большие старые колымаги. Ни следа Школьного Грузовика с Ван Сайком за рулем.

Майк вздохнул, перекатился на спину и прищурившись, уставился в небо. Конечно он понимал, что ему следует сходить на кладбище Кэлвери и посмотреть, что делается в лачуге Ван Сайка, но он просто не мог заставить себя на это решиться. Очень просто. Воспоминания о лачуге на кладбище, о солдате и фигуре, которая прошлой ночью бродила вокруг их дома, лежала на его плечах тяжким бременем.

Он снова перекатился теперь уже на бок и увидел как сверкающая хромированная молочная цистерна отца Кевина Грумбахера съезжает с Джубили Колледж Роуд. Еще не было полудня и мистер Грумбахер заканчивал свою дневную работу по сбору молока с окрестных молочных ферм. Майк знал, что потом он поедет на молочный завод в Кэхилл, находящийся в двенадцати милях восточнее их городка, прямо у истока Спун Ривер, и затем мистер Грумбахер вернется домой, хорошенько вымоет цистерну и снова заправит машину топливом из газового насоса, стоящего тут же, на западной стороне его двора.

Перекатившись на левый бок Майк мог видеть новый дом Грумбахеров, стоявший под вязами по соседству с большим старым викторианским особняком, в котором жил Дейл. Мистер Грумбахер купил старый заброшенный домишко миссис Кармайкл на Депо Стрит примерно пять лет назад, как раз перед тем, как семья Дейла переехала в Элм Хэвен. Он велел буквально сравнять с землей старый дом и возвел на его месте новый, одноэтажный длинный особняк, построенный в сельском стиле, единственное такого рода здание в старой части города. Мистер Грумбахер лично сидел за штурвалом бульдозера, когда поднимали повыше уровень почвы, и теперь окна на восточной стороне дома Дейла располагались ниже крыльца особняка соседей.

Майку случалось бывать в доме у Кева и всегда ему было там очень интересно. Например, у них был воздушный кондиционер – единственный кондиционер, который Майк в своей жизни видел, не считая конечно того, который был установлен в кинотеатре в Оук Хилл – и поэтому ужасно странно пахло. Как будто затхлостью, не настоящей. Было похоже, что в доме еще сохранился свежий запах бетона и соснового дерева, даже теперь спустя четыре года после того, как здесь поселились люди. Майку даже не верилось, что люди здесь действительно поселились: в полу жилой комнаты были непонятно зачем установлены пластмассовые полозья, дорогая кушетка и стулья были накрыты трескучими пластмассовыми покрытиями, кухня же не только сияла ослепительной чистотой – здесь даже имелись посудомоечная машина и откидной столик для еды, первые такого рода достижения, которые Майк видел в своей жизни. А столовая вообще выглядела так, будто миссис Грумбахер каждое утро подолгу полировала длинный обеденный стол из вишневого дерева.