Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой - Алексей Игоревич Ильин

так внезапно проклюнувшееся чувство юмора нужно надеть намордник, – проворчал дед, заходя в лифт, чтобы ехать на верхние, наземные этажи.

– Я просто хотел подготовить их к правде этой жизни. – Я хмыкнул и сунул руки в карманы, нащупав в одном из них излучающую ровное тепло янтарную фигурку.

– Ну-ну, – дед покачал головой и вышел сразу на втором этаже.

Сопровождающий нас начальник охраны же хохотнул, но тут же замаскировал неуместный смешок под приступ кашля.

Когда мы вышли, снующие перед лифтом люди замерли и уставились на нас с первобытным ужасом язычников, узревших свое божество. Из этого я сделал вполне закономерный вывод, что визит не был заранее оговорен. Через десять секунд (я специально засек время) никого перед лифтом уже не было, а откуда-то из глубины здания начали раздаваться истеричные крики.

Обожаю такие вот неплановые проверки. Я даже руки потер от предвкушения. Сонливость слетела, как ее и не было, и я приготовился наслаждаться зрелищем.

Из того, что мне в этот день удалось увидеть, я извлек следующее: люди, работающие в лабораториях, делились на три категории. Первая, самая многочисленная – это те, кто только делал вид, что работает, готовя к приезду начальства длинные и подробные отчеты, а также целыми днями, дурея от ничегонеделанья, строча друг на друга доносы. Это именно они вопили, бегали и суетились, когда к ним внезапно нагрянул глава клана. Как так-то, без предупреждения за две недели. Они же не успели красивые графики и презентации подготовить, а также притащить из ближайшего ресторана авторскую еду и сделать другие вещи, которые всегда делали, чтобы пустить пыль в глаза высокого начальства. Дед прекрасно был о них осведомлен, и в конце нашего визита на мой вопрос, а за каким хреном он их вообще держит, ответил, что кто-то должен создавать суету и отвлекать внимание от настоящих трудяг. Кстати, именно представители этой группы смотрели на меня, как на нечто малоаппетитное, которое по какой-то причине еще не выкинули на помойку, а продолжают таскать с собой. Они косились в мою сторону, часто оттопырив губу, я же делал пометки в памяти, от кого в случае предоставления мне полномочий, нужно избавиться в первую очередь.

Вторая группа состояла из ученых, которые звезд с неба не хватали и работали исключительно по старым разработкам, или когда нужно было как-то усовершенствовать, или когда нужно было найти косяк, или провести проверку, или… Таких «или» было много, и работы у них, соответственно, предостаточно. Они были этакими рабочими пчелками, без которых не обходится ни одно из существующих предприятий.

Ну и третья группа – это как раз те творцы, для которых лаборатории и были придуманы и созданы. В большей части немного отреченные, особенно если увлечены каким-то сложным и новым процессом. Но не лишенные амбиций и некоторого эгоцентризма, который в первую очередь отражался на желании увековечить свое имя. Мы как раз зашли в небольшую достаточно уютную комнату, в которой было огорожено некое поле, в котором даже воздух казался искаженным. Я с любопытством смотрел на это поле, пока дед довольно сердечно обнимался с вставшим нам навстречу стариком.

– Так это и есть Константин? – старик осмотрел меня с ног до головы и удовлетворенно кивнул. – Похож на тебя, как и Машка. Я-то эту вертихвостку вот с такого возраста знаю, – и старик показал себе куда-то в область колен. – К делам решил внука приспособить?

– Да уже пора. Тихон, поможешь Косте с проектом определиться? А то у него какие-то безумные идеи в голове начинают формироваться.

– Помогу, отчего не помочь, – Тихон пригладил свои пышные, наполовину седые усы. – А что за идеи? Иной раз из таких вот идей можно что-то весьма путное получить.

– Вот такая, – я начал вытаскивать из кармана артефакт, но он за что-то зацепился и никак не хотел вылезать из своего убежища. Наверное, понял, что вокруг столпилась толпа сумасшедших ученых, которые только и ждут того момента, когда им позволят его расчленить на много маленьких частей.

Пока я боролся с артефактом и собственной одеждой, в кабинет заглянул начальник охраны, который именно в этот кабинет с нами не зашел, видимо, вне ЧП были определенные места, куда даже ему был вход воспрещен.

– Виталий Павлович, Борзов просит пройти к нему в отдел, коль скоро вы здесь, – сообщил он, виновато поглядывая на деда.

Тот только глаза закатил.

– Иди, Виталя, а то Борзов сюда притащится, с него станется, – кивнул Тихон. – А у меня от него изжога начинает развиваться, когда я его постную рожу вижу. Мы с Костей здесь как-нибудь без тебя разберемся.

Как только за дедом закрылась дверь, я сумел наконец вытащить артефакт. Но, прежде чем отдать его Тихону, вопросительно посмотрел на дверь.

– Борзов?

– А, так ты не знаком с нашим главным бухгалтером? – Тихон переглянулся с сотрудниками своей лаборатории и совсем по-стариковски захихикал, но, быстро взяв себя в руки, добавил: – Это тот еще типус. Вот только как бухгалтер – просто золото. Ни одна копейка мимо его орлиного взгляда не проскользнет. Сейчас-то, наверное, он единственный, кто Виталю ждет с нетерпением, что аж подпрыгивает. Опять свою старую шарманку заведет: денег лишних в выделенном на исследования бюджете клана нет, в третьей лаборатории перерасход, седьмые так и не пустили свой прибор в серию, а ведь грозились и клятвы давали, что в прошлом месяце покупателям пойдет, маркетологи сидят и ничего не делают, исключительно резьбу в носу нарезают, а в прошлом месяце перерасход был аж в три рубля и двадцать две копейки. От него Виталий, дай бог, часа через полтора вырвется, мы как раз успеем все обсудить. Но, повторяю, бухгалтер от бога. За что и держат его все еще, да еще на такой высокой должности. Так, что там у тебя, показывай.

Я аккуратно положил на стол око Гора и, не удержавшись, провел кончиком указательного пальца по посветлевшему после моих манипуляций над ним янтарю.

– Вот. Он позволяет просмотреть во всех подробностях выбранное воспоминание, – сказал я, отступив от стола.

– То, что он умел это делать, я знаю, – Тихон ловко нацепил очки, взял артефакт и принялся рассматривать его. В какой-то момент я увидел, что очки у него не совсем обычные, но понять, что именно он через них видел, лично мне не представлялось возможным.

– Он работает, я проверял, – упрямо прервал я его. – Только есть много нюансов, которые я не могу пока решить…

– Так, а почему заклинание искажения временной петли так грубо оборваны? – Тихон посмотрел на меня поверх очков.

– Чтобы