Заклятие древних маори - Найо Марш

Тем временем Уэбли осторожно, едва ли не на цыпочках, подкрался сзади. Старик подался в сторону.

— Я повинуюсь голосу моих богов, — провозгласил Руа. — Этот человек ограбил могилу моего предка. На него обрушился гнев Тане. Спи спокойно, великий Реви, ты отомщён!

Дайкон вдруг подумал, что эти напыщенные слова на языке маори звучали бы куда лучше. Миссис Клэр, похоже, была того же мнения. Уперев руки в бока, она обрушила на старика град упрёков. Бедный Руа только беспомощно закатывал глаза, не зная, то ли бежать со всех ног, то ли с достоинством возвратить добычу Уэбли.

В это мгновение на веранду вышла Хойя — у девушки, похоже, вошло в привычку появляться в самый разгар полукомических-полутрагических сцен, ставших в Ваи-ата-тапу едва ли не повседневными. Заметив прадедушку с топором в руках, она приостановилась. В тот же миг из-за угла дома показался Саймон, а из столовой на веранду вышла Барбара с подносом в руках. За ней высился доктор Акрингтон. Близоруко сощурившись, он пригляделся к действующим лицам и, решив, что тут уж без него точно не обойдётся, в свою очередь, прихрамывая, выбрался на веранду. Почти сразу же Дайкон услышал, как послышались шаги в комнате Гаунта. Как будто все персонажи любительского спектакля вышли на сцену в кульминационный момент.

Хойя заметно побледнела. Старик устремил на неё затравленный взгляд.

— Хаере маи, — сказал он. — Подойди ко мне.

Девушка робко приблизилась. Руа заговорил было с ней на родном языке, но быстро спохватился.

— Я совсем забыл, что ты меня не понимаешь. Совсем позабыли все язык великого Тане. Тем хуже для тебя. Пусть твой позор станет известен всем пакеха.

Он обвёл взглядом присутствующих и сказал:

— Много лун тому назад, чувствуя приближение встречи с моими праотцами, я беседовал с моим старшим внуком, который сражается сейчас в рядах нашей армии. Я доверил ему секрет захоронения нашего священного оружия, секрет, который был известен только арики, первенцу в каждом поколении моей семьи, и передавался из уст в уста. Оказалось, что за кустом мануки, под тенью которого мы сидели, дремала эта девчонка. Я увидел её уже после ухода внука. Она сказала, что не поняла, о чём мы говорили, ведь речи велись на языке маори. А теперь посмотрите на неё и сами увидите: она меня обманула!

Руа шагнул к внучке. Хойя, охнув, отшатнулась и вжалась в стену.

— Кому ты выдала великую тайну захоронения священного топора Реви, несчастная? Отвечай! Кому?

Хойя испуганно прикрыла лицо, но уже в следующую минуту её рука взлетела в воздух и указала на… Эру Саула.

III

У Дайкона потемнело в глазах. Затем он постепенно различил силуэты Хойи и Эру, тогда как остальные пребывали как бы в полумраке.

Эру смотрел на старика странным взглядом, в котором одновременно читались страх и вызов. Дайкон словно нутром ощущал, как борются в полукровке два начала: европейское и туземное. И всё-таки древняя кровь маори одержала верх. Поотпиравшись, он в конце концов признался.

— Я его не трогал. Я его не брал. Я вообще впервые его вижу.

— Но ты знал, где он спрятан. Хойя, ответь мне: ты рассказала ему о месте захоронения?

Хойя кивнула и тут же разрыдалась. Эру метнул на неё свирепый взгляд.

— Значит, ты, Эру, выкопал его и продал Квестингу?

— Нет! Я даже не знал, что топор у него! Мы с ним даже не разговаривали.

— Хойя, это ты рассказала Квестингу?

— Нет! Нет! Клянусь! Я только Эру сказала. Очень давно, ещё когда мы с ним вместе гуляли. Больше никому. Это он во всем виноват!

— Знал бы я, что топор достанется этому ублюдку, — заговорил Эру с неожиданным ожесточением, — я бы в жизни ему не рассказал. И как это я сразу не догадался! Но почему он сам-то не признался, что отдаст его Квестингу?

— Кому ты рассказал, Эру? Отвечай мне.

— Лучше признайся честно, Эру, — отеческим тоном посоветовал Уэбли. — Молчание тебе не поможет. Тем более, не забывай, что это дело самым тесным образом связано с куда более серьёзным преступлением. Ты ведь не хочешь навлечь на свою голову неприятности, верно?

— Я сказал Берту Смиту, — пробормотал Эру.

Уэбли быстро повернулся к Саймону:

— Разыщите Смита и приведите его сюда.

— Угу, — кивнул Саймон.

Он исчез и скоро вернулся в сопровождении помятого и злого Смита.

— Неужто человеку даже отдохнуть капельку нельзя? — ворчливо спросил тот, но тут же осёкся, увидев топор в руке Руа. — Вот это да! — воскликнул он. — Топор старого Реви! Чтоб мне сдохнуть!

Кинув взгляд на Руа, он добавил:

— Значит, он всё-таки оставил его себе?

— Кто? — тут же спросил Уэбли. — Кого вы имеете в виду?

Смит приблизился к Руа, который сделал шаг назад.

— Пусть посмотрит, Руа, — произнёс Уэбли.

— Да, дайте мне посмотреть, — сказал Смит. — Я ведь никогда прежде его не видел воочию.

— Это ты его украл! — выкрикнул Руа.

— Я! — воскликнул Смит. — Да ни за что на свете! Чего вы на меня пялитесь? Может, я ему и проболтался, было дело, но сам я никогда за этими штуковинами на пик не лазил. И нечего ко мне приставать!

— Это ведь вы рассказали Квестингу — где искать топор? — вмешался доктор Акрингтон. — Почему?

— Одну секундочку, доктор, — прервал его Уэбли. — Позвольте мне. Итак, Берт, зачем вы рассказали Квестингу про топор?

— Он меня сам спросил.

— О чем спросил? Чтобы вы узнали, где спрятан топор? И он вам заплатил, да? — спросил Уэбли.

— Пусть и так. А кто мне запрещал с ним говорить? Он ко мне обратился, а я только выполнил его просьбу. Что в этом дурного? Эру ведь сам мне рассказал. Подтверди же, Эру. Тебя ведь никто за язык не тянул.

— Ты сказал, что это нужно вовсе не ему, — выпалил полукровка.

— А кому? — прогремел Уэбли.

Эру мотнул головой в сторону комнаты Гаунта.

— Ему.

Воцарилось молчание. Нарушил его мистер Фолс.

— Похоже, что секретами здесь сорят направо и налево, — произнёс он. — Верно ли я понял, сержант Уэбли, что покойный от имени мистера Гаунта подкупил мистера Смита, предложив ему добыть нужные сведения у мистера Саула?

— Похоже, что это так, сэр.

— Слова выбирайте! — осадил его Смит. — Подкупил! Ишь, какие быстрые! Речь шла о дружеской услуге. Мы с ним корешились — верно, Сим?

— А мне казалось, что он попытался отправить вас под поезд, Берт, — заметил Уэбли.

— Господи, опять вы за своё! — Смит безнадёжно махнул рукой. — Мы уже давно все уладили. Вот, взгляните сами.

Он выудил из кармана подписанную Квестингом бумагу и вручил сержанту.

— Я её уже видел, — отмахнулся тот. — Хорошо, Берт, пока это все.

— Знаю я вас, — проворчал Смит и, аккуратно свернув драгоценный документ, скрылся в столовую.

Уэбли повернулся к Руа.

— Послушайте, Руа, отдайте нам топор. Сами видите — он нам необходим. Я дам вам расписку. Обещаю возвратить его вам в самое ближайшее время.

— К нему нельзя прикасаться. Вы не понимаете, никто из пакеха не понимает. И ко мне, пока топор в моих руках, никто не смеет прикасаться.

— О, Руа, ну зачем же вы так? — запричитала миссис Клэр.

— Послушайте, мистер Те-Каху, — обратился к старику Фолс. — Я понимаю, что вам трудно доверить свою священную реликвию незнакомым людям. Но полковнику-то вы доверяете, верно? Он ведь ваш друг. Может быть, вы согласитесь, чтобы он в вашем присутствии положил её в свой банковский сейф? Что вы на это скажете, полковник?

— А? — переспросил тот. — Ах, да, конечно, если Уэбли не против.

— Сержант?

— Я не возражаю, сэр.

— Ну что? — спросил Фолс Руа.

Старик с грустью посмотрел на топор.

— Вам трудно понять, — произнёс он, — почему я, который сам боролся за то, чтобы мой народ приобщался к культуре пакеха, вдруг так разволновался из-за какого-то пустяка, предмета первобытного культа. Должно быть, к старости в нас просыпается зов предков. Не знаю поверите ли вы, но вот эта деревянная рукоятка действует на меня куда сильнее, чем вся мудрость пакеха, которую я припас в своей дурной голове. Однако полковник и вправду — друг моего народа. Я вверяю нашу реликвию в его руки.

Фолс отлучился в свою комнату и вскоре вернулся, держа оклеенный бесчисленными ярлыками дорожный чемодан. Он положил чемодан на стол и открыл, а Руа бережно поместил топор внутрь. Потом повернулся к Эру.

— Ты — не маори, — сказал он. — Ты — матагоури. Когда мои предки смастерили этот токи, нога пакеха ещё не ступала на землю маори. И всё равно — гнев Тане поразит тебя. Лучше бы тебе сгинуть в Таупо-тапу. Я запрещаю тебе возвращаться в наше селение.

Старик укатил на своей развалюхе, а Хойя, громко всхлипывая, скрылась в доме. Миссис Клэр последовала за ней. Эру, понуро повесив голову, побрёл прочь по дороге.