Ловушка для адвоката - Майкл Коннелли

— Можно вас на пару слов?

Они отошли на несколько шагов. Босх не боялся, что кто-то подслушает: в небе кружило сразу несколько вертолетов с телеоператорами, и шум стоял такой, что слова трудно было расслышать даже вблизи.

— Мне нужны двое самых лучших ваших людей, — сказал Босх, наклонясь к уху лейтенанта.

— О'кей. Что вы планируете?

— На столе одной из жертв лежит адрес нашего главного свидетеля. Скорее всего убийца тоже в курсе. Судя по этой мясорубке, он хочет отомстить всем, кто связан с судебным процессом, — имен там много, но свидетельница наверняка на первом месте.

— Понял. Засада в отеле?

Босх кивнул:

— Один внутри, один снаружи, и я в номере. Есть надежда, что он явится.

Райт покачал головой:

— Сделаем так: двое снаружи и двое внутри, а в номере никто не нужен, потому что он туда не дойдет. Лучше мы с вами устроимся где-нибудь повыше и будем контролировать ситуацию.

— О'кей, договорились.

— Да… еще одно.

— Что?

— Не лезьте на рожон, мои ребята все сделают сами.

Босх пристально взглянул в лицо лейтенанту.

— С ним хорошо бы поговорить… остались вопросы — насчет ночных поездок и прочего.

Райт посмотрел через плечо на агентов, столпившихся вокруг мертвого товарища, и покачал головой.

— Детектив, один из моих лучших бойцов лежит там, на полу, убитый. Я ничего не могу вам гарантировать, вы понимаете?

Босх мрачно кивнул:

— Понимаю.

41

Четверг, 8 апреля, 13:50.

Сейчас в зале суда было больше телекамер, чем когда-либо прежде. В первых рядах галереи теснились репортеры, в остальных — служащие уголовного суда, адвокаты и зеваки, которым повезло оказаться здесь вовремя.

Сара Глисон сидела с краю, недалеко от помощника судьи. Этот ряд был зарезервирован для сотрудников правоохранительных органов, и журналисты не могли туда пробиться. Я торчал за столом обвинителей, словно на необитаемом острове — не было ни Мэгги, ни Босха. Стол защиты пустовал.

— Микки! — раздался шепот за спиной.

Я обернулся и увидел Кэйт Солтерс из «Лос-Анджелес таймс».

— Не могу говорить, занят!

Она будто не слышала:

— Как вы считаете, мог неудачный допрос свидетеля защиты способствовать…

Меня спасла Брайтман, появившаяся наконец в судейском кресле. Вопрос, который будет меня мучить до конца жизни, повис в воздухе.

— Итак, снова народ Калифорнии против Джейсона Джессапа. Майкл Холлер, выступающий на стороне обвинения, присутствует, однако в зале нет ни защитника, ни обвиняемого, ни присяжных. Из неподтвержденных пока сообщений прессы суду известно, что в последние часы в адвокатской конторе мистера Ройса произошли трагические события. Мистер Холлер, вам известны какие-либо подробности случившегося?

Я встал:

— Ваша честь, я не слышал сообщений прессы, но могу подтвердить, что мистер Ройс и второй защитник, Дениз Грейдон, были застрелены в своей конторе во время обеденного перерыва. Убиты также следователь Карен Ревелл и сотрудник полиции, вступивший в перестрелку с преступником. Во всех четырех убийствах подозревается Джейсон Джессап, который пока не задержан.

Судя по гулу голосов, поднявшемуся в рядах публики, эти факты пока обсуждались на уровне слухов.

— Известия и в самом деле трагические. — Брайтман склонила голову.

— Да, ваша честь, весьма.

— Однако в настоящий момент нам следует отвлечься от эмоций и решить, что предпринять в отношении дела, находящегося на рассмотрении. Я практически уже знаю ответ на этот вопрос, но хочу сначала выслушать мнение обвинителя. Мистер Холлер?

— Да, ваша честь. Я прошу объявить перерыв в судебном разбирательстве и изолировать коллегию присяжных до получения полной информации, а также прошу отменить освобождение мистера Джессапа под его собственное поручительство и дать санкцию на его арест.

Брайтман долго молчала.

— Я удовлетворю ходатайство стороны обвинения об отмене временного освобождения обвиняемого и его аресте, однако в сохранении коллегии присяжных нет необходимости. К сожалению, мистер Холлер, в данной ситуации я не вижу альтернативы отмене судебного процесса.

Я знал, что это первым придет ей в голову, и обдумывал свой ответ все время, пока ждал за столом.

— Ваша честь, народ возражает против отмены судебного процесса. Мистер Джессап добровольно отказался от своего права присутствовать на суде. Согласно сведениям, предоставленным стороной защиты, сегодня он должен был давать свидетельские показания, однако не появился. Поэтому, принимая во внимание…

— Мистер Холлер, здесь мне придется вас прервать. Вам известна не вся информация, и боюсь, дела уже не поправишь. Вы помните, что после опоздания в понедельник помощнику судьи мистеру Соланцу было поручено сопровождать присяжных на обед и обратно?

— Да, ваша честь.

— Мистер Соланц договорился о ежедневном обеде в ресторане «Клифтонс», куда вся группа присяжных из восемнадцати человек доставлялась на специальном автобусе. В зале ресторана есть телевизоры, и один из них был сегодня настроен на канал Си-эн-эн, где шел репортаж о трагических событиях в конторе мистера Ройса. К сожалению, мистеру Соланцу не удалось вовремя выключить передачу, и некоторые присяжные успели услышать, что произошло. Надеюсь, мистер Соланц в полной мере осознает значение и последствия своего промаха.

Я обернулся. Помощник судьи подавленно смотрел в пол. Брайтман продолжала:

— Таким образом, мистер Холлер, ваше ходатайство об изоляции присяжных поступило слишком поздно. Суд считает, что коллегия присяжных больше не может относиться к делу беспристрастно, а потому настоящий судебный процесс признается несостоявшимся. Дело мистера Джессапа будет рассмотрено, когда он снова предстанет перед судом…

Она выждала паузу, ожидая моих возражений. Я молчал, понимая, что другого выхода нет. Затем в зал были вызваны присяжные. Они занимали места на скамье, с любопытством поглядывая на пустой стол защиты.

Подождав, пока все усядутся, Брайтман заговорила:

— Дамы и господа, уважаемые члены коллегии присяжных! Вынуждена сообщить вам, что по причинам, которые вам пока не вполне ясны, но будут понятны очень скоро, судебный процесс по делу Джейсона Джессапа был мною отменен и признан несостоявшимся. Сообщаю об этом с глубоким сожалением, поскольку все мы вложили в него много времени и сил.

Она обвела взглядом лица присяжных и продолжила после паузы:

— Хочу также поблагодарить вас за честное и добросовестное исполнение своего гражданского долга, за внимательность и дисциплинированность во время судебных заседаний. С этого момента вы освобождаетесь от своих обязанностей и можете возвращаться домой.

Присяжные потянулись к выходу. Многие оборачивались, чтобы в последний раз взглянуть на зал суда.

Брайтман повернулась ко мне:

— Мистер Холлер, я хочу поблагодарить и вас за добросовестное исполнение обязанностей обвинителя. Очень жаль, что судебный процесс не удалось довести до конца, но я буду рада видеть вас здесь снова в любом качестве, обвинителя или защитника.

— Спасибо за добрые слова, ваша честь. Я не один, мне помогали.

— Разумеется, это относится ко всем вашим сотрудникам.

Она поднялась с кресла и вышла.

Я долго еще сидел за столом, слушая, как замолкают голоса в пустеющем зале, и размышляя о словах судьи. Как получилось, что хорошая, добросовестная работа привела к крови и смерти?

— Мистер Холлер? — Я обернулся, ожидая увидеть репортера. Передо мной стояли два полицейских в форме. — Нас послал детектив Босх, чтобы взять под охрану вас и мисс Глисон.

— Только мисс Глисон, вот она. — Я кивнул на Сару, сидевшую рядом с пустым столом Соланца.

Она встала и подошла к нам.

— Значит, суд окончен?

— Да, окончен — и признан несостоявшимся. Когда Джессапа поймают, его будут судить заново, с новыми присяжными.

Она кивнула, но не слишком уверенно. Я часто видел такой взгляд у людей, мало знакомых с судебной системой.

— Сара, сотрудники полиции будут тебя охранять, пока Джессапа не поймают или… Короче, иди сейчас с ними, а мы с тобой свяжемся, как только будут новости.

Я подождал, пока они выйдут, потом стал собираться сам. В холле несколько бывших присяжных давали интервью. Я не остановился: слушать было не интересно. Кэйт Солтерс заметила меня и кинулась следом.

— Микки, мы можем поговорить?

— Нет настроения, позвони завтра.

— Завтра новости устареют.

— Мне все равно.

Я отстранил ее и заскочил в лифт, проскользнув между закрывавшимися дверями. У пульта стояла какая-то женщина, держа руку на кнопке.