Агломерат. Последний Оплот - Никита Костылев

Ужасная картина гибели оплота предстала перед Мартой, корпуса загорались один за другим, атомная Электростанция, дававшая жизнь этой маленькой цивилизации, за толстыми стенами, погубила ее, тем временем в крепости шел бой. Тысячи людей погибали на глазах девушки, стоящей на далекой запасной башне, регулирующей механизм открывания ворот. Мародеры ополченцы бились в катакомбах дворцов, а их машины уже уезжали за ворота. Девушка нажала на механизм открытия ворот и стала спускаться вниз. Оказавшись возле открытого прохода, он закрыла глаза и шагнула вперед, миновав защитный отсек, он отрыла последний люк и вышла в на улицу. Метель уже стихала, и видимость была более сносной но это ее не сильно волновало, она зашагала вперед, постоянно проваливаясь и падая, она продолжала свой путь, отойдя от стен метров сто, девушка рухнула на снег. Он лежала на снегу и ждала смерти. Марта больше не хотела жить, ей не нужна была эта страшная жизнь, она больше не хотела видеть эту проклятую империю, этих жестоких людей, она потеряла всех кого только можно. Теперь ей было не зачем жить. Марта лежала на снегу и чувствовала, как стихия начинает ее уничтожать.

Марта не помнила, сколько она пролежала когда раздался голос охотника Ремма-Олега:

— Где твой дом на этой земле?

— У меня его нет, — прошептала девушка в белую пелену.

— Как твое имя на этой земле?

— У меня его нет, — снова ответила Марта. Глядя в белую пелену она спросила: — зачем ты меня нашел? Ты же мертв.

— Ты потеряла всех, кто тебе дорог? — снова спросил голос.

— Да, — кивнула девушка.

— Ты белая охотница, — ответил Ремм-Олег, — и ты должна жить.

— Почему?

— Потому, что тебе есть для кого это делать, — снова прошептал голос.

— Нет. Они все умерли.

— Встань и иди к тем, кто тебе дорог. Я больше не буду тебя спасать, ты снова повторила свой поступок. Это страшный грех. Сражайся.

— Я не могу.

— У тебя одна секунда, — снова прошептал ангел-хранитель, — либо сейчас, либо никогда!

— Сейчас! — крикнул голос в ее голове и Марта поднялась на ноги, она словно и не чувствовала холода, девушка неслась со всех ног, спотыкаясь и падая, она бежала вперед, не удержавшись на ногах, она покатилась по склону и оказалась среди разрушенных снегоходов армии охотников и карателей под стенами крепости. Марта прошлась среди разбитых машин и двинулась среди погибших единиц техники. Она почему то твердо знала куда идти, обогнув огромный карательный вездеход, расстрелянный гранатометами, она подошла к до боли знакомой машине с тигром, намалеванном на броне и залезла внутрь. Машина не была подбита, он просто застыла на поле боя с выключенным двигателем, Марта залезла в кабину пилота и молча села рядом с Марком. Тот повернул голову и спросил:

— Как ты меня нашла?

— Я вышла из ворот и решила умереть. Так и пришла к тебе…

— Ты не хочешь жить? — спросил тот.

— Мне не для кого больше жить, мне некуда больше идти, — ответила она. — Меня снова спас Ремм. Он снова помог мне, он мой ангел, он вытащил меня из тьмы и дал путь. Он вел меня.

— Я хотел остаться здесь, на поле боя, — ответил Марк и посмотрел в глаза девушке, — я хотел умереть на поле битвы. Как мой друг. Я бросил тебя, когда нужен был, я не достоин быть белым охотником, я выехал через главные ворота и бросился в бой. Но смерть обошла меня, я просто остановился и ждал. Я ждал, когда произойдет чудо. И оно произошло. Я ждал, что это будешь именно ты. В один миг мои глаза открылись. Теперь я понял. Мне есть ради кого жить.

Убежище

Антон поднялся на ноги и снова осмотрелся вокруг, постоянно отхаркивая какую то дрянь, он все двигался вперед. Головная боль не отпускала ни на минуту, разрывая черепную коробку, она била и била, окончательно выбивая остатки сознания. Никаких мыслей не было, только единственная мысль — идти. Неизвестно куда, неизвестно зачем, просто иди. Белая пелена стояла перед ним, постоянно от кого то отмахиваясь, молодой парень попытался идти. Куда идти он не знал и даже не видел, Антон словно никак не мог убрать некую белую простыню с глаз. Сначала ему казалось, что его путешествие длится вечно, он перманентно падал и спотыкался, рухнув очередной раз, парень упал на снег и закрыл глаза. Отдышавшись, он упрямо зарычал и снова встал на ноги, подняв ослепшие глаза к небу, он тихо прошептал:

— Господи, дай мне сил. Дай мне путь… дай мне знак. Я знаю, что тебе плевать на меня, тебе плевать на всю эту ледяную пустыню… просто дай мне найти ее… у меня же больше ничего не осталось…

Когда собиратель сделал еще один шаг, его опять вырвало. Он упал и закричал от усилившегося приступа головной боли, катаясь по снегу, он стал выбрасывать какие то уже бессвязные слова и звуки. Звуки сливались в единый крик, который нарастал все сильней и сильней, словно получив новые силы, слепой поднялся на ноги и сделал несколько шагов. Голова снова закружилась и Антон закричал изо всех сил:

— Будь ты проклят!!! Я проклинаю тебя!!! За все!!! За своего отца!!! За маму и сестру!!! Тебе плевать на нас! Мы живем тут как звери, а ты смотришь и ржешь там!!! Я ничего не вижу!!! Иди сюда!!! Давай!! Посмотри на меня!!! Тебе же не понять!!! Моя Марта!!! Что ты с ней сделал!!

Захрипев, парень рухнул на снег. Уже окончательно теряя сознание, он услышал в белой пелене странный приближающийся гул. Потом был резкий неприятный рывок вверх, пелена пропала, перед ним разверзлось огромное бездонное голубое небо — постоянный наблюдатель над этими маленькими муравьями на снежной пустыне, отчаянно дерущимися между собой, крохотными тварями. Сверху раздался голос:

— Ты видишь? Ты слышишь меня!?

— Я вижу только это небо… красивое бездонное небо, а мы под ним…

— Отлично, любовь к прекрасному это замечательно! — обрадовался голос. — С таким настроем выздоравливать легче!!!

— Я слеп… я умираю… — прошептал Антон, не отрываясь, глядя от прекрасной синей бездны, — там все умирают…

— Это ты про взрыв на станции? — рассмеялся голос. — Я знаю, ты у меня уже не первый спасенный, сколько вас тут бежит!! Хорошо, что кричать начал, иначе бы не нашел тебя!!

— Вам не спасти… — прошептал Антон. — Оставьте меня здесь, я останусь с этим небом…

— Да ты романтик! — хмыкнул голос. — Ничего, скоро тебе станет легче…

Антон закрыл глаза и снова провалился в белую бездну. Когда он очнулся, перед ним снова было небо, неизвестный, который спас его, исчез. Антон уставился прозревшими глазами в голубую бездну и машинально вспоминал произошедшую трагедию, картинка трагедии, изредка выстреливающая в его памяти, постоянно смывалась и исчезала. Антон вслушался в странный гул мотора техники, которая его везла и снова попытался восстановить события предыдущей ночи. Он помнил отчаянный штурм ворот, когда сотни членов подполья бросились на охранников, он помнил, как подполье захватило почти самые важные кровеносные сосуды оплота, как на них обрушился контрудар двух батальонов карателей. Задачей отряда Антона было удерживать шестые ворота, до взрыва, по плану лидеров подполья, им нужно было только продержаться несколько минут, прежде чем охотники в пурге пройдут по проложенным коридорам и вступят в бой.

Машину тряхнуло и раздался голос его спасителя:

— Не волнуйся! Когда по развалинам города едешь, всегда так! Местность неровная в отличие от пустыни!!!

Антон посмотрел на спину своего спасителя, и попытался что то ответить, но тот только крикнул, обернувшись:

— Не разговаривай!!! Отдыхай! Береги силы!! Тебе покой нужен! Сейчас отвезу в лечебницу, там и отдохнешь!! Я тебя не до конца вылечил!!!

Антон откинул голову и снова стал смотреть в чистое небо над ледяной пустыней. Он снова напряг память и стал по частица восстанавливать произошедшее с ним. Словно огромный смазанный паззл, картинки собирались в единое целое и обретали четкость изображения. Он вспомнил главную причину поражения — взрыв оказался слишком слабым. Их предали, вместо того, что бы разворотить ворота и дать проход воинам пустыни, слабые взрывы только демаскировали нахождение каждого отряда подполья. После этого началась резня, подполье оказалось разбито на две части, Антон оказался в окруженной группе бойцов в районе Атомной Электростанции, когда раздался взрыв. Потом наступила тьма, собиратель не помнил, что было дальше, словно картинки, по которым он восстанавливал прошлое, смешались в единый коллаж. Дальше была только белая плена и дикая боль. Антон не помнил больше ничего, он просто потерял этот кусок своей истории. Машина остановилась и послышался неизвестный голос:

— Учитель! Вы спасли еще одного человека!

— У него тяжелая форма облучения, — проговорил тот. — Но я могу его спасти, мы должны встретить их всех. Это трагедия, и я не могу уйти, пока не приму идущих ко мне за помощью!