Летние секреты - Барбара Фритти

Кейт взглянула на сестру, собираясь сказать, что ее уже не волнует, разочарован отец или нет, но забыла об этом, заметив лиловые синяки на левой руке Кэролайн.

— Что с тобой случилось? — спросила она с тревогой.

Кэролайн проследила за ее взглядом.

— Да я ударилась обо что-то. Ничего особенного.

— Не похоже. — Кейт не понрави-лось, что Кэролайн отвела глаза. — Кто-то обидел тебя?

— Я в порядке.

— Это Майк Стэнвей?

— Нет. — Кэролайн накинула свитер на плечи, скрывая синяки, хотя было уже поздно.

— Тогда кто?

— Никто. Дверь. Я просто ударилась рукой, вот и все. Оставь меня в покое.

— Я оставляла тебя в покое слишком надолго, — покачала головой Кейт. — Кэролайн, ты должна рассказать, если попала в беду.

— Ты когда-нибудь перестанешь играть роль старшей сестры? — взорвалась Кэролайн — Я давно уже взрослая.

— Знаю. Но не сейчас, когда тебе кто-то причинил боль или ты сама ушиблась. Позвольте мне помочь, — уговаривала ее Кейт.

— Мне не нужна твоя помощь. У меня все под конт-ролем.

— Под контролем? Ты имеешь в виду свидания с бывшим заключенным? Я слышала, что Майк бил свою жену. Вот почему она ушла от него.

— Она ушла не из-за этого, — возразила Кэролайн, — но это не твое дело. Я уже сказала тебе, что Майк ничего плохого мне не сделал, и я не встречаюсь с ним. Так что отстань.

Кейт не хотела отставать от сестры, но наседать на Кэролайн было бесполезно, это она прекрасно знала. Наверное, стоит поговорить с Майком.

— Расскажи мне о папе и о гонке, — попросила Кэролайн. — Он действительно вправе подобрать экипаж? Не-ужели Рик Бердсли принял такое решение? Удивительно.

— Так сказал папа.

— Папа собирается на гонку в Сан-Франциско и на Гавайи или просто вокруг острова в субботу? — продолжала расспрашивать Кэролайн, хотя Кейт совершенно не хотелось говорить на эту тему.

— Я даже не спросила. — Эта мысль не приходила ей в голову.

— Таким образом, папа может исчезнуть из Каслтона на неделю. Вот странно.

Было бы странно остаться без папы в городе. Хотя он часто доставлял неприятности, он все-таки их отец, по-прежнему защитник и единственный родитель.

— Мы должны остановить его, Кэролайн. Мы обе знаем, каким безрассудным он способен стать на состязании. Никаких правил на море, никакого сдерживающего чувства, понятия о том, что можно и чего нельзя, особенно если папа войдет в раж. Для собственной безопасности нам следует занять определенную позицию, нам, всем вместе. Готова ты поговорить с ним? Мне нужно знать.

— Я не уверена. Может быть, если я отправлюсь в гонку с ним… — Она не договорила.

— Он станет к тебе лучше относиться? Ты это собиралась сказать? — спросила Кейт с вызовом, прочитав правду в глазах сестры. — Папа любит тебя, Кэролайн. Я не знаю, почему ты вбила себе в голову, что это не так. Ты его малышка. Его принцесса.

— Я огорчаю его больше всех, — с грустью признала Кэролайн. — Ничего страшного, не переживай, Кейт. Я поняла. Я получила сполна за свое прошлое. Что сделать никак невозможно — это переступить прошлое. Оно настигает. Каждый день оно становится все ближе. Разве ты не чувствуешь?

Кейт чувствовала. Даже сейчас кожа у нее на руках покрылась мурашками.

— Мы выбрали наш курс давно. И должны его придерживаться. Нет неизведанных вод, помнишь?

— Папа выступит в гонках независимо от того, что мы скажем.

— Мы должны попытаться отговорить его, Кэролайн.

— Хорошо, — сдалась младшая сестра. — Если хочешь, я пойду с тобой, даже поговорю с ним. Я готова.

— Спасибо.

Минуту они сидели в тишине, смотрели на лодки, а потом Кейт почувствовала напряжение в позе сестры.

— Что такое? — спросила она.

Кэролайн указала на воду залива.

— Она там.

Кейт, прищурившись от яркого солнечного света, всматривалась в даль. Конечно же, вон знакомый ярко-синий парус с белым голубем, парящим в небе.

— «Мун Дансер», — выдохнула она.

— Кей Си не может использовать те же самые паруса. Никак не может…

— Да и паруса были не в том состоянии, — согласилась Кэролайн. — Если он их, конечно, не скопировал.

— Зачем ему это? — горячилась Кейт. — Мама сама придумала эти паруса. Она гордилась ими — они единственные в своем роде.

— Я не знаю, почему он делает то или другое. Я младшая из вас, не забыла? Я меньше всех знала о прошлой жизни семьи. Я мало сталкивалась с Кей Си в детстве, только с его противным сыном.

— Тебе не нравился Дэвид?

— Конечно нет. — Кэролайн даже поморщилась при одном воспоминании о нем. — Он ужасно раздражал всех, настоящий идиот.

— Я его почти не помню.

— Потому что ты старше. Я единственная, кому приходилось иметь с ним дело, когда он приезжал к нам. Он не любил нас. Он ревновал отца из-за того, что Кей Си проводил с нами много времени. Я помню, как однажды Кей Си принес тебе одной снежный шар. Давид страшно разозлился, он даже пытался разбить его, когда ты не видела. Но я остановила его. Так что сейчас ты можешь меня поблагодарить.

— Почему же не сказала мне тогда? — Кейт с любопытством посмотрела на сестру.

— Не помню. Наверное, потому что меня не должно было быть в твоей комнате.

Кейт обдумывала слова Кэролайн. Похоже, Дэвид давно обижен на их семью, причем настолько сильно, что сочинил ложь, будто Кей Си ее настоящий отец. Или Дэвид хотел когда-то испортить ее снежный шар, чувствуя, что она важнее для его отца, чем он? Кейт не хотела верить в это, но она не могла отбросить мысли, возникшие после сказанного Дэвидом.

— Разве ты не скучаешь хоть немного? — Кэролайн махнула рукой в сторону «Мун Дансер», гордо скользящую по воде. — Мы должны находиться на борту этой лодки. Она наша. Она не принадлежит Кей Си и его противному сынку.

Кейт пришлось признать — трудно смотреть на их яхту, находящуюся в чужих руках. Особенно в руках того человека, кто сделал их жизнь столь трудной во время очень длинной гонки вокруг света.

Кэролайн повернулась к сестре с тем же блеском в глазах, как у отца, и Кейт почувствовала каждый мускул в ее напрягшемся теле.

— Не говори так, — предупредила Кейт. Но Кэролайн не слушала ее.

— Я думаю, мы должны сделать это, Кейт. Мы должны помочь папе вернуть «Мун Дансер».

Тайлер поднялся на борт небольшой яхты, о которой несколько человек сказали, что она принадлежит Дункану МакКенна.

— Привет, — громко сказал он в пустоту, надеясь, что оказался в нужном месте.

Лодка покачивалась под ним, и у него возникло странное чувство. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был на воде. В своих поездках Тайлеру довелось передвигаться на самых разных видах транспорта, а вот с лодками он был практически незнаком. Особенно с парусниками.