Вернуться 3 (СИ) - Кириллов Альберт Кириллов Альберт

— Ну это да… Только всё это очень зыбко, — потёр задумчиво лицо Герман. — Никто не говорил, что будет легко.

Вся эта поездка в Чечню в поисках узнать, что-то про судьбу Петрова — одна большая авантюра и попытка найти иголку в стоге сена! Ну а вдруг…

Март 2000 года

Как-то, опять же, незаметно наступил март месяц, а скоро наступит женский праздник…

Вроде спокойнее стало передвигаться по дорогам, но всё-таки решили не рисковать. Так что на аэродроме Моздока, а также в военной комендатуре Грозного, договорились, что привезённые самолётами грузы для команды Германа будут доставляться в военную комендатуру в Грозном.

Тем более, что практически каждый день из Моздока в Грозный и обратно, мотались конвои грузовых автомобилей по различным делам и за различными грузами.

Так что сегодня Герман со своими «мотанулись» в Грозный, выпросив машину у Самойлова, чтобы забрать доставленный для них груз.

Помимо еды и алкоголя, должны были привезти подарки. Хотя с женщинами было туговато. У них в «общежитие» женщин не было вообще. Только в комендатуре был небольшой медпункт с двумя женщинами: врачом и двумя санитарками. А врачи на войне — это дело такое, а тем более, если доктор — женщина. Никто не застрахован от ранения, а именно эти труженики вытащат с того света, если тебе повезёт.

Так что их будут защищать до конца, а если что, то мстить за них будут страшно!

В общем, привезли груз из Грозного, а теперь подъезжали к своему зданию, как увидели совершенно непонятную суету рядом со входом.

— Михаил, а что происходит? — Герман выскочил из машины, сразу подойдя к Самойлову, который командовал разворачивающимся войсковым хаосом. Тем более того, выдавало встревоженное лицо и сжатые губы.

— Антона и его группу зажали на окраине. Есть раненые.

— Твою мать! — выругался Герман

— Так Скатов, давай всех бойцов, что есть и немедленно отправляй! — командовал Самойлов лейтенанту — командиру охранной роты. Тот в этот момент подгонял своих солдат, грузившихся в «УРАЛ» в количестве человек пятнадцати.

— Не мало бойцов будет? — встревоженно спросил Герман, смотря, как и приданных им бойцов лейтенант загнал в грузовик.

— А больше нету, бля! — ругнулся Михаил. — С утра поразъехались по вызовам, а это все, что остались под рукой.

— Что делаем, командир? — сзади подошли Глотов и Роман, задержавшиеся у машины, вытаскивая из неё привезённые продукты.

— Чего делать?.. Выручать парней надо, — вздохнул Герман, повернувшись и посмотрев на мужиков. — Роман, ты лучше тут останься, пока я с Глотовым, — он вопросительно посмотрел на того, а тот молча кивнул, — сгоняем и поможем вытащить ребят.

— Да вы вообще, что ли? Я с вами! — развозмущался Роман, поняв, что его хотят оставить здесь, а сами под пули полезут.

— Твоё решение, — не очень довольно ответил ему Герман. — Михаил, мы с пацанами⁈

— Герман! Ты же… — замолчал Самойлов, пристально глядевший на него. — Я не могу тебе приказывать. У меня и так только две группы в здании остались. Мы здесь не для того… — он сжал губы.

— Для того, не для того, — пробурчал Герман. — Парней выручать надо! — и его руководитель молча кивнул головой.

Тут же все с Германом запрыгнули в свой «УАЗ».

— Костя! Давай, за ними, — приказал Глотов их водителю, молодому парню «срочнику», а тот кивнул головой, яростно надавив на газ, следуя за сорвавшейся с места и несущейся на максимальной скорости небольшой колонной: «УАЗ-469» с севшим в него Скатовым и двигающимся за легковой машиной «УРАЛ-ом».

Через десять минут они были на окраине города, в районе протекающей неподалёку реки Сунжа. Оказавшись в районе частной сектора, состоявшего из больших двух и трёхэтажных домов.

Куцая колонна встал, из грузовика стали выпрыгивать солдаты, к которым подошёл лейтенант, что-то вещая своим бойцам. Хорошо была слышна перестрелка из автоматического оружия неподалёку.

— РПК «работают»! — заключил Глотов, когда они высадились из своей машины и стали подходить к сгрудившимся вокруг командира солдатам.

— «Зенит»! «Зенит»! Приём! — Скатов подозвал солдата с переносной рацией, а теперь вызывал группу Антона. — Это «Скат!» Приём.

— Это Зенит! Скат, рад слышать! Приём! — раздался искаженный голос Антона на фоне автоматического огня.

— Что у тебя? — повысил голос Скатов.

— У меня всё не очень! Один «двухсотый» — из охранной роты, три — «трёхсотых», один «тяжелый»! Зажали с двух сторон, лупят из пулемётов и «граников». Приём!

Лица, стоявших рядышком с командиром бойцов, омрачились, услышав о гибели их товарища и тяжелом ранении ещё одного парня.

— Идём к тебе, Зенит! — обнадёжил лейтенант. — Так, рассредоточиться и… — командир стал распределять своих бойцов, указывая им направления, откуда надо продвигаться к месту перестрелки.

— Вы с нами? — Скатов отдав необходимые распоряжения обратился к Герману.

— Мы с вами. Но сами! — ответил ему Глотов, провожая взглядом рассредоточившихся солдат, которые удалялись, прячась между домов и продвигаясь по направлению к перестрелке.

— Хорошо! — Скатов отправился догонять бойцов.

— Предлагаю обойти с левого фланга, — сказал Глотов, оценив окружающую обстановку и чутко прислушиваясь к заполошной стрельбе.

— Слушай, ты у нас профессиональный военный, значит тебе и карты в руки, — отдал ему командование группой Герман.

— Я с вами! — из машины выскочил Костик, их водитель.

— Салагам слово не давил! — окоротил его Глотов. — Сидишь в машине и ждёшь нас. Понял! — прикрикнул он на понурившегося Костю, который обиженно убрёл к машине. — Так, мужики, пошли, но осторожно, — приказал он остальным.

Глава 22

Осторожно просачиваясь между домов, всё больше и больше забирая левее от звуков стрельбы, Роман и Герман осторожно следовали за не слишком спешащим Глотовым, который чуть сгибая ноги медленно, но верно двигался вперёд.

В какой-то момент стало слышно, по усилившейся стрельбе, что в бой вступили бойцы Скатова, добавив «огоньку» в разгорающуюся всё больше и больше перестрелку.

Глотов резко присел на колено и стал осторожно осматривать проулок, тщательно вглядываясь, а Герман обошел его и решил посмотреть, что находится за углом кирпичного забора, к которому они передвигались, чтобы обогнуть его и выйти ближе к звучащим выстрелам со второй точки обстрела.

— Замер! Ты кто? — на Германа смотрел местный житель, заросший бородой так, что были видны только одни глаза, — чеченец, который неожиданно вышел из-за угла забора прямо на него.

Несмотря ни на что, определённую выучку Петров и Глотов в него вложили, так что — автомат впереди, но пока не наведён на непонятного товарища, палец лежит на спусковой скобе, готовый в любой момент нажать на спусковой курок.

Взгляд мужика, лет тридцати, хотя по чеченцам при наличии бороды часто трудно определить их возраст, дернулся по сторонам, а потом упёрся в Германа, которому он совсем не понравился: легкий испуг, тут же сменившийся на злобный и тяжелый.

— Я, Арби, — гортанно заявил тот, а вот почти незаметное, короткое движение его правой руки к поясу, резко остановленное, будто в последний момент, Герман хорошо заметил. — Живу здесь.

— В каком доме? — спросил подключившийся Роман.

— Этот дом, — ткнул в стоявший неподалёку дом чеченец.

— Номер дома? — подал голос Роман.

— Двэнадцат, — не сразу, с задержкой произнёс тот.

— Здесь нет дома с таким номером, — неожиданно заявил Роман.

Замершая до этого правая рука чеченца немедленно продолжила движение и метнулась назад и за спину…

— Хэк! — Герман понял, что надо действовать.

Резкое и смазанное движение вверх и вперёд!

Выставленное вперёд колено со всей силы врезалось в лицо абрека: голова дернулась, а тело стало падать назад, грохнувшись с хорошо слышным звуком на грунтовую дорогу.