Категории
Самые читаемые

Преобразователь - Ольга Голосова

Читать онлайн Преобразователь - Ольга Голосова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 87
Перейти на страницу:

– Бог милосерд к тебе, Билэт. Бог дал тебе все. Просто ты жаден, и любое неисполненное желание считаешь величайшей несправедливостью.

Билэт повернулся.

– Ты и вправду так думаешь?

– Да. Я не человек, может быть, поэтому мне легче тебя понять. На дне твоих желаний таится жажда смерти, поэтому чаша твоей жизни наполняется вновь и вновь. Может быть, высшие силы пытаются продлить твое время. Но, Билэт, поверь мне, Бог исполняет только то, чего ты хочешь на самом деле. Хочешь, а не думаешь, что хочешь.

– Да ну тебя к монаху с твоей схоластикой. Если у тебя нет души, зачем тебе ум? – Билэт протянул руку и погладил женщину по щеке: – У тебя есть тело, по мне, так этого вполне достаточно.

Он знал, что мучает ее такими словами, и это возбуждало его больше, чем любые ласки.

– Смотри, твоя сестра умерла, а ты будешь лежать живая в моих объятьях. Значит, ты счастлива.

– О, Билэт, перестань.

– Я всего лишь следую твоей логике. Только что ты советовала мне быть счастливым невзирая на мою боль.

– Твоя боль придумана – это боль ребенка, которому не дали играть с огнем.

– А твоя боль? Какая разница, придумана она или нет, если она болит? Если тебе больно, значит, боль существует.

– Есть боль истинная и ложная.

– Вот опять. Я не могу спать с тварью, рассуждающей о боли, как каноник.

От слова «тварь» губы женщины дрогнули. Но она повернулась к мужчине и коснулась его руки:

– Перестань злиться, Билэт. Что сегодня с тобой? Еще солнце не село и дня не прошло с нашей встречи, а ты терзаешь меня так, как будто я в чем-то виновата перед тобой.

О, это было ошибкой – произносить такие слова.

Билэт отступил на шаг и позвонил в колокольчик.

В комнату вошел слуга – молодой парень деревенского вида.

– Прикажи подать что-нибудь перекусить. Вина, засахаренных фруктов… До ужина еще далеко, а у меня кишки сводит от голода.

Слуга кивнул и вышел.

Кловин подошла к окну и, коснувшись пальцами стекла, тихо произнесла:

– Я не могу понять, кто убил мою сестру. Ее смерть была выгодна только мне, – она горько усмехнулась, обнажив краешки белых зубов, – я теперь королева по праву рождения. Я единственная видящая в этом роду.

Билэт поднял голову и задумчиво посмотрел на нее.

– Пожалуй, да. После смерти сестры ты и вправду единственная.

– Смерть Бьянки здесь ни при чем. Только я вижу в нашей семье. Только я могу быть законной королевой.

– Что ты мелешь? Твоя сестра видела, это все знают! Иначе она не могла бы править вашим народом.

– Моя сестра врала всю жизнь. Она видела не больше, чем любая крыса на куче отбросов.

– Ты лжешь! – Билэт вскочил со стула и подошел к ней.

Кловин чертила на стекле букву «б».

– А что ты так всполошился? Тебе-то что? – женщина развернулась, и они едва не стукнулись лбами.

Билэт раздраженно топнул ногой.

– Скажи, что ты лжешь мне назло. Ты просто злорадствуешь.

– Нет… Не сейчас. Оставим ее в покое. Когда я смотрю на тебя, я каждый раз чувствую, что в мире нет ничего прекраснее тебя. Ты красив, даже когда злишься, – она протянула руку и погладила его по груди. Он отскочил от нее, как от раскаленного железа.

– Кловин, это важно! Поклянись своим даром, что ты не врешь!

– Клянусь, мой любимый, я говорю только правду. С самого детства, с того самого дня, когда во мне открылся дар, Бьянка сходила с ума от зависти. Она была удивительно красива, она мечтала быть первой, она хотела быть королевой. Но красота не имеет цены в нашем народе. Ее просто никто не видит. Красоту сестры могли оценить только люди и я. Но люди – наши враги, а я стала ее главной соперницей. Я никогда не думала об этом. Я не знала, что можно так завидовать. Бьянка придумала игру – она показывала на все, что нас окружает, а я должна была описать ей, какого цвета небо, деревья, солнце, опавшее листья. Она запоминала и повторяла. Я считала, что так ей легче перенести свою слепоту, что, может быть, когда-нибудь это знание поможет ей увидеть на самом деле. Но Бьянка решила по-другому. И когда ночью меня схватили, надели на голову мешок и увезли в Гильдию, меньше всего я обвиняла в этом свою сестру. Много всего случилось, прежде чем я узнала правду. Бьянку уже короновали как видящую. Детская игра завела ее слишком далеко. Некоторые из нас догадывались, что она лжет. Но молчали, ибо Семья не в том положении, чтобы пережить еще одну междоусобицу. Лучше фальшивая королева, которой можно управлять, чем настоящая, но пришедшая из чужого клана.

Билэт отвернулся к жаровне с углями, и багровые отблески угасающего пламени заплясали на его лице.

– Значит, она лгала… – прошептал он. – Дрянь! – такая ненависть прозвучала в этом слове, что Кловин отшатнулась. – Дрянь и потаскуха! – он с силой дернул себя за волосы, со злостью пнув кувшин с вином. Тот опрокинулся, расколовшись надвое, и темно-красное молодое вино залило шкуры.

– Что ты бесишься? Какое тебе дело до ее вранья – она умерла, – Кловин попыталась обнять его за плечи, но тот выскользнул и схватился за флейту.

Кловин невольно попятилась.

– Тебе вернули инструмент?

– Да, а что? Если тебе противно – уйди.

– Ты знаешь, Билэт, мне тягостно слушать ее. Один раз я слушала эту песню и горько поплатилась за это… Словно ножом скребут по точильному камню, и что-то сжимается, сжимается у меня внутри. Мне становится страшно, с каждым звуком и воля, и разум покидают меня, а я превращаюсь в…

– Но ты и вправду превращаешься, – в глазах Билэта сверкнула злая усмешка. – Все так и должно быть.

Кловин откинула со лба спутанные волосы и отвернулась. Ее губы задрожали.

Билэт взял ее пальцами за подбородок.

– Ладно, прости. Может быть, потому я и сплю с тобой. Мне нравится, когда твое лицо ускользает, а взамен него, словно из глубокого колодца, мне навстречу выступает совсем иное. Чужое. Мне это нравится, – повторил он и поднес флейту к губам.

Прежде чем дунуть в мундштук, он долгим взглядом окинул стоявшую перед ним женщину.

– Жаль, что твоя сестрица была такой никчемной лгуньей. Мне очень жаль, – тихо произнес он после недолгой паузы, и грустная улыбка озарила его прекрасное лицо.

Он прикрыл острые, как стрелы, ресницы, сквозь которые напоследок влажно сверкнули небесно-голубые глаза, и нежно выдохнул.

Из флейты излился звук.

Кловин застонала и зажала уши. Музыка исторгла из ее груди хриплый вопль отчаяния. Корчась от боли, она подхватила платье и бросилась вон из спальни. Но ему было все равно. Он играл, глядя, как умирает огонь, становясь из оранжевого синим, как седеют и осыпаются на медный лист обугленные головешки. У него больше не осталось выбора.

Слезы катились по его бледным щекам, огибая уголки скорбно опущенного рта. Он плакал. И это было все, что он мог сделать для них обоих.

* * *

Одевшись и причесавшись без посторонней помощи, Кловин долго стояла перед драгоценным медным зеркалом, висевшим напротив окна. Угасающие лучи солнца бросали последние отблески в стрельчатые окна башни. В мутном медном листе она была даже красива: металл сглаживал слишком острые черты лица, угловатую фигуру, скверную осанку. Она вытянула руку и прикоснулась к лицу напротив, словно пытаясь ободрить неясное отражение, как ободряют единственного друга. Она давно смирилась с собой. Простила себе и красные огоньки в глазах, и чересчур твердые ногти, и хищный оскал, и грубость манер, как простила Бьянке ее совершенство. Она лишилась сестры давно, когда та продала ее крысоловам, но рана открылась и заболела тогда, когда она увидела клинок между ее грудей. Кловин поднесла руку ко лбу и замерла. Она видела этот клинок раньше. Видела. Когда-то давно, у крысоловов. На нем был герб Гильдии – так они метили и оружие, и доспехи. Но где она могла его видеть? Это был ритуальный клинок. Таким закалывали крыс-оборотней, ее народ, ее племя сабдагов. Где она могла его видеть? В плену, в подземелье, у стражей? У епископа? У Рэндальфа? Или у одного из тех ломбардцев, с которыми имел дело Жозеф-Иосиф? Нет, скорее у Рэндальфа. Это его земли, он мастер Гильдии, и он вполне мог убить Бьянку. Зачем? Чтобы посеять вражду в клане, чтобы уничтожить Семью, чтобы возвести ее, Кловин, на трон. Из любви к искусству, наконец. Да, и королевский перстень у нее.

Кловин глубоко вздохнула, и мерцающая волна пробежала по ее отражению. Она отвернулась и сделала несколько шагов по комнате.

Кто и зачем? Вот те вопросы, от ответов на которые зависит ее жизнь. Что ж. Можно пойти и спросить прямо у господина барона. По старой дружбе он может сказать правду. Если ему это нужно.

Кловин замерла у дверей, собираясь с духом, оправила платье и решительно направилась вниз.

В нижней зале пылал очаг. Огромная кабанья туша жарилась на вертеле, стреляя жиром и издавая вонь горелого сала.

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 87
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Преобразователь - Ольга Голосова торрент бесплатно.
Комментарии