Посвященные в любовь... (СИ) - Варс Ирина

Арс, не церемонясь, представил Машу. И объявил, что она сейчас побеседует с каждым и оставит тех, кого сочтет нужным. Расчет получите в размере трех окладов. И не вздумайте устраивать сцен. Потеряете все.

— Маш, я ненадолго. Что-то случилось у Марика. Я туда и обратно. Сейчас тебе принесут личные дела и трудовые книжки.

Маша пригласила управляющую Илону Кострову. И сразу в голове сверкнула мысль, а не дочь ли она Федора Кострова?

Тем не менее разговаривала ней спокойно. А вдруг эта Илона хороший специалист? Надо послушать.

Первое, что удивило Машу, это жевательная резинка во рту у Илоны Костровой.

— Не могли бы вы разговоривать, вынув изо рта жевательную резинку?

Не отвечая на просьбу Маши, Илона принялась звонить по телефону.

Маша открыла ее личное дело и ужаснулась. У этой Костровой Илоны Федоровны не было никакого образования.

— Так, — сказала Маша. — Вы уволены, Илона Федоровна. У вас нет соответствующего образования. У вас его вообще нет. И вы не имеете права работать в галерее. Будьте добры, сдайте все ключи.

— Сейчас приедет мой парень. Вот тогда ты посмотришь, кто вылетит отсюда.

— Вы, по-моему… не догоняете. Галерея принадлежит мне, а не вашему парню и тем более не вам. Вы хотите, чтобы я позвонила в милицию? Ключи на стол!

— Да подавись ты этими ключами! — выкрикнула она и запустила их в Машу, которая чудом успела увернуться.

И тут же раздался дикий визг Костровой и рык Ивана: «Я тебя, тварь, корова силиконовая, сейчас грохну мордой об стол, а потом с лестницы скину и в лесочке прикопаю».

— Руку отпусти! Сейчас приедет мой парень, тебя самого мордой вниз поставят.

— О, какие люди! Привет, Иван, — протянул ему руку вошедший мужчина.

— Привет, Тайсон.

— Маша?! — удивился тот, кого назвали Тайсоном. Вау, какая же ты стала красавица!

— Здравствуй, Гриша.

— Эй, Тайсон, это моя жена, не забывайся!

— Забудешь тут, когда твой хай-кик по интернет-просторам гуляет. Красавец!

Не веришь? Ты у меня даже на заставке в мобиле.

— Ну, Мика, удружил! — вскипел Иван, увидев бой с Князем.

— Везучий ты, Ванька. Мы вместе учились. И я мечтал, чтобы Маша стала моей девушкой.

— Зато нынешняя твоя… кхм… чуть не разбила ключами лицо моей жене. Маша чудом увернулась.

— Она не моя. Ее отец, профессор Федор Костров, помог моей матери с ногами. Она тогда прям помолодела. Бегала легко. А потом вдруг умерла прямо на улице.

— Мы потом расскажем тебе, Тайсон, что за профессор ее папашка. Волосы дыбом встанут.

— Салют, Тайсон, — приветствовал его Арс. Что здесь произошло? Неужели это твоя… шмара? Тогда ты в моих глазах упал, — усмехнулся Арс.

— Так, быстро отдала все ключи хозяйке галереи и пошла вон отсюда. Если появишься здесь или в клубе хоть раз, вывезу в лесок и прикопаю.

— Стоять! — рявкнул Иван. Прикопать успеем. — Пусть подойдет к моей жене и попросит прощения, да так, чтобы я поверил, что она раскаивается.

— Прости меня…

— Неправильно! Давай еще раз!

— Пожалуйста, прости…

— Лучше, но не пойдет!

— Воробушек, ты присядь, пожалуйста. Вижу она еще долго будет думать.

— Привет, Тайсон, — послышался голос Мики. Что за экшен тут у вас?

— Да вот Иван пытается научить… хорошим манерам эту идиотку, которая чуть Машу не изувечила. Ключи в лицо бросила.

— Простите меня, пожалуйста, я больше так не буду.

— Я тебя запомнил, шмара, — зловеще прошипел Мика.

— Пошла вон отсюда! — заорал Гриша. И запомни: твоя жизнь станет адом, если дернешься.

— Черт, парни, день-то какой сегодня хороший. Я вас так давно не видел. Ну режиссер не в счет. Он у нас с экранов не сходит. Может, посидим вместе?

— Насчет посидим, мы не против, — сказал Арс. Но не сейчас. Ты номер на трубе не менял? Тогда созвонимся. Нам еще поработать надо.

— Солнышко, ты как себя чувствуешь? — приобнял ее Иван. Сможешь поработать?

— Конечно. Только выйдите и не пугайте сотрудников.

Маша достаточно быстро провела собеседование. Из десяти человек она оставила только троих. Одна из оставшихся девушек посоветовала Маше пригласить бывших сотрудников. И Маша дала ей поручение обзвонить людей и назначила на следующий день встречу в своем кафе.

У нее появилась идея выставить работы молодых и неизвестных художников на тему Великой Отечественной войны.

Обе идеи Маши превзошли все ожидания. Стали поистине резонансными. Усилили популярность и кафе, и галереи. Количество посетителей невероятно увеличилось.

На сорокой день Маша и Иван отстояли службу в соборе Владимирской иконы Божией Матери. Иван спросил у отца Михаила, можно ли беременной женщине посещать кладбище. И тот ответил, что православная церковь не запрещает посещения кладбищ. Но сам он не советует этого делать. Здесь стоит учитывать и особенности организма, и душевное состояние, эмоции и много других факторов.

Иван был рад, что отец Михаил предостерег Машу от посещения. Ведь все это можно будет сделать, когда Маша родит.

Но самое удивительное было в том, что Полкан вернулся именно на сороковой день со дня смерти Нила Горского. Грязный, голодный, растерянный. Его увидели Маша и Иван, возвращавшиеся с поминок. Он бросился к ним.

Иван застелил в машине чехол на полу, и они отвезли его в ветеринарную клинику. Там его отмыли, осмотрели, обработали стершиеся подушечки на лапах, сделали профилактические уколы, накормили. И Маша с Иваном повезли его домой.

Поняв, что его везут домой, Полкан успокоился. Дому и детям обрадовался.

У него во дворе был настоящий утепленный дом с подогревом. Именно дом. Во время строительства в нем переодевались рабочие, обедали. А потом место облюбовал Полкан и периодически здесь появлялся. Причем чаще всего по воскресеньям, когда дед устраивал себе отдых на полдня. Пришлось тогда Ивану вырезать специальный волчий вход-заслонку, чтобы Полкан мог беспрепятственно входить и выходить из дома. Поставил ему старый диванчик, на котором он возлежал как Акела. Постелил коврик.

Полкан даже не поверил, что он дома. Он пролез через свою заслонку, а Ваня вошел через дверь. Наполнил большую миску водой, принес немного сухого корма. Миску Полкан вылакал мгновенно, лизнув с благодарностью руку Ивану, и вырубился. Иван поднял его и положил на диван.

Здесь вас любят и ждут!

— Маш, помнишь, как сказал Нилушка: Полкан вернется, когда на календаре будут цифры 2 и 8. А сегодня, какое число?

— Ничего себе! Сегодня 28-е. Вот ведь прозоливец малолетний. Да и Сашенька тоже.

— То ли еще будет, когда младшие Хрюрики родятся!

— Как назовем их? Есть идеи?

— Не знаю, был ли это сон или видение? Но Старец с мудрым и добрым лицом сказал: «Нареки сыновей, как звали дедов жены твоей. Сильные имена — сильные дети». Мика и Ник?!

И Маша расхохоталась, а за ней и Иван.

Беременность у Маши протекала спокойно. Иван старался предусмотреть все, чтобы она не волновалась и чаще отдыхала.

На 19-й неделе Маша почувствовала легкое шевеление.

— Да, это они, наши мальчишки, дают о себе знать. Это то самое порхание бабочек в животе. Его ни с чем не спутать. Она инстинктивно положила руку на живот. И тут же позвонила мужу. Не прошло и 20 минут, как появился Иван.

Вошел без стука. С букетом нежно-розовой эустомы. Такой сильный, красивый, родной.

— Машенька моя, — обнял он ее, нежно целуя. Не поверишь, но я ждал твоего звонка именно сегодня, — ликовал Иван. Это тебе, любимая. Я прочитал, что эти цветы дарят самым красивым и самым беременным женщинам.

— Да, Горский, третья беременность добавила плутовства к твоим комплиментам.

— Маш, я никогда тебя не обманывал. И я не мошенник. Неужели ты не понимаешь, что для меня нет женщины красивее тебя. И не будет. Ты прекрасна, запомни это! Внутри тебя сейчас бьются два маленьких сердечка. И они уже понимают, что их любят и ждут и что их мама самая красивая, самая нежная и самая любимая.