В краю лесов - Томас Гарди

Вдруг в гостиную, запыхавшаяся и расстроенная, поспешно вошла миссис Мелбери.

- Я должна тебе что-то сказать... плохие вести, - начала она. - Только не волнуйся, все еще, может быть, обойдется. Эдрида сбросила лошадь. Но, даст бог, он не очень сильно зашибся. Это случилось в лесу, по ту сторону Маршкомской долины. Место там, говорят, нечистое.

И она рассказала в нескольких словах, что произошло, опустив самые ужасные подробности, созданные живым воображением подростка.

- Я решила, что лучше тебе сразу сказать, - прибавила она. - Вдруг его... вдруг он не сможет идти и его принесут.

В действительности же миссис Мелбери думала, что дело обстоит гораздо хуже, и Грейс это поняла сразу. Несколько минут она сидела задумавшись. Миссис Мелбери спросила, не надо ли что-нибудь сделать. Грейс отрицательно покачала головой.

- Хотя нет, - сказала она. - Пойди, пожалуйста, в спальню и посмотри, все ли готово на случай, если ему совсем плохо.

Миссис Мелбери позвала бабушку Оливер, и обе женщины поднялись в спальню, чтобы по собственному разумению приготовить все к возвращению хозяина.

В первом этаже дома никого не осталось. Прошло немного времени, как вдруг Грейс услыхала стук в дверь - постучали только один раз и так тихо, что в спальне стука не слышали.

Грейс вышла на площадку лестницы и сказала тихо:

- Войдите.

Входная дверь, как и в других домах Хинтока, не запиралась. Отступив в темноту широкого коридора, она увидела, что по лестнице поднимается женская фигурка; сперва Грейс не разглядела, кто это, но, услыхав голос, полный тревоги и горя, тотчас узнала Сьюк Дэмсон. Полоса света из приоткрытой двери в комнату Грейс упала на лицо молодой женщины: оно было бледное и осунувшееся.

- О мисс Мелбери, то бишь миссис Фитцпирс! - воскликнула Сьюк, заламывая руки. - Такое ужасное известие! Он умер? Сильно ушибся? Скажите мне, ради бога, правду! Пожалуйста, простите меня, мисс Мелбери, то бишь миссис Фитцпирс, за то, что я пришла к вам. Я не могла оставаться дома!

Грейс опустилась на дубовый сундук, стоявший в коридоре, и прижала ладони к горящему лицу. Разве не должна она выпроводить сейчас же Сьюк Дэмсон из своего дома? Каждую минуту могут внести ее мужа, и что тогда будет? Но разве хватит у нее духа велеть уйти этой женщине, чья скорбь так искренна и глубока?

Около минуты на лестнице царила мертвая тишина.

- Почему вы не отвечаете мне? Он здесь? Жив? Если нет, почему мне нельзя увидеть его? Что в этом дурного?

Не успела Грейс ответить, как снаружи послышались еще чьи-то шаги, легкие, как у лани. Кто-то торопливо постучал в дверь, точно ему некогда было искать молоточек. Не ожидая ответа, руководствуясь, по-видимому, косой полоской света на площадке, новый пришелец стал быстро подниматься по лестнице. Сердце Грейс заколотилось, когда она узнала в гостье миссис Чармонд. В полумраке лестницы фигура Грейс была хорошо различима, и миссис Чармонд подошла к ней.

- На мой стук никто не ответил внизу, - проговорила она, и Грейс почудилось, что она слышит шуршание ее пересохших губ. Дыхание миссис Чармонд прерывалось, казалось, она вот-вот упадет без чувств. - Что с ним? Он будет жить? Я хочу знать всю правду!

Она умоляюще глядела на Грейс, не замечая бедняжки Сьюк, забившейся в испуге и изумлении в самый темный угол при появлении на сцене столь важной персоны. Маленькие ножки Фелис были все в грязи: она ничего не замечала.

- До меня дошли слухи о страшном несчастье, - продолжала она. - И я пришла узнать, правда ли это. Он расшибся насмерть?

- Она не хочет говорить с нами! Он умирает! Он в той комнате! - вдруг не помня себя вскричала Сьюк: она услыхала шум в спальне, находившейся в конце коридора, где сейчас были миссис Мелбери и бабушка Оливер.

- Где? - спросила миссис Чармонд.

Сьюк махнула рукой, и миссис Чармонд бросилась было в указанном направлении. Грейс преградила ей дорогу.

- Его там нет, - сказала Грейс. - Я точно так же, как и вы, не знаю, где он. О несчастье мне рассказали. Но все не так страшно, как вы думаете. До вас дошли преувеличенные слухи.

- Пожалуйста, не скрывайте от меня ничего. Я должна все знать, проговорила миссис Чармонд, недоверчиво глядя на Грейс.

- Вы будете знать все, что известно мне самой. Вы ведь имеете неоспоримое право войти к нему в спальню... Вы обе, - прибавила Грейс, не упустив возможности уколоть соперниц, чего те в смятении чувств не заметили.

Дойдя до двери спальни, Грейс широко распахнула ее.

- Мы все его жены, и мы войдем вместе... Повторяю, я слышала, что случившееся не так страшно. Что именно произошло, можно только гадать. И я из простого человеколюбия молю бога, чтобы все окончилось счастливо. Вы, вероятно, молите о том же по иной причине.

Она смотрела на стоявших рядом с ней в этой тускло освещенной комнате у пустой кровати Фитцпирса двух убитых горем женщин, которые не отрывали глаз от его постели и пижамы, сложенной на подушке, не отвечая на ее колкости, не замечая ее настроения. И вдруг душу Грейс, точно траву росой, подернуло жалостью.

С точки зрения общепринятой морали язвительность ее в разговоре с миссис Чармонд и Сьюк была вполне понятна. Но мораль - одно, а жизнь другое. Грейс весь день "подвергала себя ранам и обличениям", как певец псалма Асафа; но не провинилась ли она перед родом своим, произнеся злые слова, чтобы облегчить душу, чего тот певец не совершил?

- Он, наверное, при смерти! - воскликнула Сьюк Дэмсон, прижимая фартук к глазам.

В их лицах и позах было столько тревоги, скорби сердца и любви к человеку, который не только не принес им счастья, но никогда не вел себя иначе, как эгоист! Но даже сейчас они с радостью отдали бы за него полжизни. Возможное несчастье с Фитцпирсом не могло исторгнуть слезы из глаз Грейс, а сейчас она плакала, глядя на этих женщин, которые были так же близки ему, как и она, не будучи связаны с ним узами брака.

Заплакала и Фелис, слезы текли и текли по ее лицу, она не вытирала их. Так и стояли эти три женщины у пустой постели Фитцпирса, жалея друг друга, как вдруг за окном послышался конский топот и следом громкий голос Мелбери, зовущий конюха.

Грейс тотчас опамятовалась и бросилась вниз по лестнице навстречу отцу, который шел уже по двору к дому.

- Отец! Что с ним случилось? - воскликнула она.

- С кем? С Эдридом? - спросил сухо Мелбери. - Что с ним могло случиться? Ровным счетом ничего. Ты-то как, моя голубка? О, да тебе, я вижу, гораздо лучше! Но ты не должна выбегать раздетая на холод.

- Его сбросила лошадь!

- Знаю, знаю. Сам видел. Он поднялся на ноги и пошел в лес как ни в чем не бывало. Падение на кучу листьев не может причинить большого вреда такому крепкому парню. Пошел он в лес, - прибавил многозначительно Мелбери. Видно, решил поискать лошадь. Я отправился было за ним, но он как сквозь землю провалился. Ища его, я наткнулся на Блоссома и привел домой, чтобы не потерялся. Так что ему придется идти домой пешком. А ты ступай сейчас же в дом, не стой на таком холоде!

Грейс вернулась домой с отцом. Поднявшись в свои комнаты, она, к огромному облегчению, обнаружила, что обе пассии ее супруга тихонько удалились. Они, по всей вероятности, слышали слова лесоторговца и ушли в значительной степени успокоенные.

Скоро к Грейс поднялись отец с мачехой и стали развлекать ее, как могли. Заметив, однако, что дочь предпочитает остаться одна, они под каким-то предлогом ее покинули.

Грейс стала ждать. Время от времени били часы, а муж все не возвращался. Перед сном Мелбери опять поднялся навестить дочь.

- Ложись спать, - сказала ему Грейс, чуть только он вошел. - Я совсем не устала и подожду его.

- Думаю, ты напрасно его прождешь, Грейс, - медленно проговорил Мелбери.

- Почему?

- Мы с ним крепко поссорились. И я думаю, что он сегодня не вернется.

- Поссорились? Уже после того, как его сбросила лошадь?

Мелбери кивнул, не отрывая взгляда от свечи.

- Да, - ответил он, - когда мы с ним вместе возвращались домой.

Слушая отца, Грейс чувствовала, как в ней закипает обида и негодование.

- Зачем ты ссорился с ним? - вдруг воскликнула она. - Почему не привез его мирно домой, раз он ехал сюда. Он мой муж. И если уж ты выдал меня за него, так зачем теперь все осложнять? То ты требуешь, чтобы я помирилась с ним, а то делаешь все, чтобы разлучить нас, хотя между нами и так пропасть.

- Как ты несправедлива, Грейс! - сказал Мелбери, вконец расстроенный. Я все делаю, чтобы разлучить вас?! Ты не думаешь, что говоришь...

Он хотел было пересказать ей все, что слышал сегодня от Фитцприса, объяснить, что причиной случившегося были единственно его возмутительные речи, оскорбляющие Грейс; но подумал, что это больно заденет дочь, и промолчал.

- Ложись лучше спать, - мягко сказал он ей. - Покойной ночи.

Весь дом уснул, тишина опустилась на усадьбу, только изредка слышался скрип уздечки в конюшне. Несмотря на уговоры отца, Грейс так и не заснула. Она ждала, но Фитцпирс не возвращался.