Джип, ноутбук, прошлое - Константин Костинов

Брилинг залпом осушил кружку и поднялся:

– Пойдемте!

Пока они прошли к помещению, где стоял полуразобранный – или, вернее, полусобранный – «Фрезе», Руслан почувствовал холодок. Мысль о том, что кто-то из работающих на фабрике, кто-то из тех, с кем он, Руслан, сталкивается ежедневно, – жестокий убийца, душевного спокойствия не прибавляла. Возникало ощущение, что все, мимо кого они проходят, смотрят в спину и отворачиваются, стоит ему посмотреть назад.

Руслан не выдержал и резко обернулся.

– Что такое, Руслан Аркадьевич? – тихо спросил Фрезе.

– Да так… показалось.

Или не показалось, что татарин Равиль смотрел ему вслед? Или все-таки показалось? Вот так и созревает паранойя…

Заскрипели двери, Руслан, Фрезе и Брилинг вошли в помещение.

– Ну, – потер руки Фрезе, – что скажете?

Доктор прищурил левый глаз:

– На крокодила похож. Определенно.

– А о двигателе? – Фрезе убрал фанерную боковину, открывая громадину пузыревского двигателя взгляду.

– Двигатель… Алюминиевый корпус, четыре цилиндра, боковое расположение клапанов, объем – чуть больше пяти литров, мощность… мм… тридцать пять – сорок лошадиных сил…

Руслан закрыл рот. До этого момента он думал, что байки о Кювье, по зубу определявшему внешний вид абсолютно незнакомого животного, – байки и есть.

– Вы видели этот двигатель раньше?

– Зачем? Я вижу его сейчас.

Профессионал…

Брилинг тем временем, перебрасываясь короткими фразами с Фрезе – Руслан со стыдом осознал, что не понимает половины, – осматривал двигатель. Если он с первого взгляда определил его основные характеристики, то что он сможет после тщательного исследования?

– Ну что ж, – подвел итог Брилинг, – в целом конструкция неплоха, параметры соблюдены… почти. Небольшое исследование, замеры… Где-то на восемь – десять сил мы мощность ему поднимем. Маловато, конечно… Да и хотелось бы уменьшить габариты этой гробины…

– Николай Романович, – пришла Руслану в голову одна мысль. – А не желаете ли взглянуть еще на один двигатель?

… – Очень интересная конструкция. – Брилинг смотрел на УАЗ, но, судя по взгляду, видел исключительно двигатель. – Очень интересная… Франция?

– Америка. Оригинальная разработка одного талантливого, но, к сожалению, погибшего механика.

Во взгляде доктора явственно читалось желание немедля разобрать двигатель на части и посмотреть, что у него внутри.

– Какой бензин потребляет?

– Авиационный.

– Авиационный… Мощность?

– Семьдесят пять.

– Семьдесят пять… авиационный бензин… Нет, тут дело не в топливе… Не только в топливе… Жаль, – констатировал Брилинг. – Очень жаль, что ваш знакомый механик так рано погиб. Человек, сумевший придумать все, что я увидел, заслуживает звания не таланта, но гения…

Они сидели в кабинете. Фрезе цвел, его желание создать необычный автомобиль-вездеход, доселе упиравшееся в двигатель, оказалось практически рядом, рукой подать. Остались несущественные мелочи. Долго усидеть на месте он не смог и скрылся, чтобы что-то проконтролировать в изготовлении рамы для автомобиля.

– Кулачки, алюминиевые поршни, стальные уплотнительные кольца… – Брилинг, казалось, смаковал увиденное. – Гений. Даже гений, пожалуй, не справился бы …

– Николай Романович, – Руслан понял, что доктора нужно уводить от опасной дорожки размышлений, – позвольте спросить…

– Да?

В рассказе Брилинга о себе мелькнула одна недоговоренность…

– Вы упоминали, что учились в Московском техническом училище, однако не сказали, что вы его закончили. И докторскую защищали в Германии.

– Да, закончить училище мне тогда не удалось, – понял недосказанный вопрос Брилинг. – Арест, знаете ли, не способствует успешному окончанию учебы.

Арест?! Какое преступление мог совершить этот ученый?

– Да, – доктор улыбнулся замешательству Руслана, – арест. Как говорят, за политику. Распространение нелегальной литературы, газета «Искра»…

– Николай Романович, вы большевик? – прямо спросил Руслан.

– Видите ли, Руслан Аркадьевич… Я отошел от активной революционной деятельности, но тем не менее идеи социал-демократов мне близки.

Руслан уже пришел в себя:

– Простите за нескромный вопрос, но… Зачем?

– Я задержусь в столице, так что у нас еще будет время обсудить этот вопрос.

«Да, ну и время… Ученые уходят в большевики, поручики пишут стихи и музыку, подводники летают на самолетах, сын Менделеева конструирует танки…»

Да, именно Менделеев был тем самым единственным конструктором танков текущего исторического периода, которого вспомнил Руслан. Не Дмитрий Иванович, знаменитый химик, а его сын, Василий Дмитриевич, конструктор на судостроительных заводах. Именно он придумал еще до Первой мировой войны свой танк – огромную неповоротливую железную коробку с крупнокалиберной пушкой, – который Руслан видел все в той же Аниной детской энциклопедии.

Конечно, построить именно такой танк, какой придумал Менделеев, навряд ли возможно, хотя идея, несомненно, красивая, – но что, если подкинуть ему идею более вменяемой конструкции?

Руслан, продолжая думать, выглянул из пролетки. По улице, уже в сумерках, проходили люди в шапках, шубах, пальто. Прошел китаец, прятавший уши под своей традиционной шапкой. По спине овчинного полушубка вилась змеей толстая черная коса.

Китайцы в Петербурге были не такой уж и редкостью. Они держали прачечные, работали старьевщиками, мелкими торговцами и, кажется, пока не думали заполонять город.

Прохожего заполонителя скрыл от глаз проходивший мимо паровой трамвай. Руслан проводил взглядом это стимпанковское чудо.

«Нет, стимпанк, если речь идет о технике, здесь уже отмирает. Паровые трамваи, автомобили – скорее экзотика. А вот люди… Какие там типажи характерны для стимпанка? Безумные ученые и инженеры? Вон два таких только сегодня встретились. Аристократы? Сколько угодно. Рабочие и революционеры? Не меньше. Даже Джек Потрошитель есть. Разве что Мориарти… Мориарти? А это мысль…»

Руслан достал блокнот и, всматриваясь в белеющие страницы, начал быстро набрасывать заметки к своему плану победы России в Первой мировой.

Это был, собственно, не один план. Руслан подошел к вопросу обстоятельно и не собирался класть яйца в одну корзину.

План А, с тремя подпланами и десятью ответвлениями. Самый спокойный, но и самый ненадежный.

План В, который вступит в действие, если не удастся «А». Уже более серьезный и требующий изрядного запаса нервов и актерского мастерства.

План С, ставящий под угрозу инкогнито пришельца из будущего, но в принципе при сугубой осторожности вполне безопасный.

И наконец, план D, самый опасный, требующий тщательной подготовки и необходимости бежать из страны в случае реализации.

«Будем надеяться, до него дело не дойдет…»

Глава 6

«…Набережная реки Фонтанки, домъ 6, зданiе училища правоведенiя, полковнику Федорову Владимиру Григорьевичу, въ собственныя руки».

Руслан закончил выводить адрес на толстом конверте из плотной бумаги. Выпрямился, потянулся и потер усталые глаза.

Как легко, казалось, начать! Рассказать Федорову, будущему изобретателю автомата, об устройстве автомата Калашникова. Всего-то и делов, даже самому ничего не надо делать. А как начнешь…

План А Руслана предусматривал направление писем с чертежами и предложениями создания разнообразных новинок военного дела тем, кто мог заинтересоваться их разработкой. Например, танк – Менделееву, автомат – Федорову… Танк был основным, автомат – так, ответвлением плана. По очень простой причине: автоматы, пулеметы, минометы, самолеты и тому подобное в армии уже есть и были до появления Руслана, но победы в Первой мировой не принесли. Значит, даже появление лучшего автомата или самолета на ход войны повлияет незначительно. А вот танков не было. И значит, танки могут переломить ход войны в пользу России. МОГУТ. Вовсе даже не обязаны. Но тут Руслан решил руководствоваться мудрым принципом римского оратора и советских изобретателей: «Я сделал, что мог. Кто может, пусть сделает лучше».

Итак, автомат… Устройство «калаша» Лазаревич помнил еще с армии: сколько раз разбирать приходилось. Конечно, марки сталей, точные размеры ему неизвестны, но так он и не собирался лично вытачивать автомат на токарном станке. Достаточно довести до Федорова принцип действия, а уж тот что-нибудь придумает. Или не придумает. Пусть сам решает.

Руслан сел зарисовать автомат… И встал через два дня. И это только рисунок! А если бы он взялся на самом деле делать автомат или объяснять кому-нибудь, как его сделать? Плюнул бы через неделю и проклял не рожденного еще Михаила Тимофеевича. При этом от обязанностей инженера-конструктора автомобиля Руслана никто не освобождал: Брилинг, казалось, подзаряжается от розетки, иначе непонятно, откуда в нем силы на все хватает.