Слово на удачу - Николай Чугунов

— Нас арестуют.

— Ерунда, — хмыкнула эльфийка, — Во-первых, ты слишком высокого о себе мнения — прежде, чем опознавать, надо бы тебя хорошенько отмыть. Да и меня тоже, пожалуй. Ладно, стой тут.

Снежа, усадив попутчицу на скамейку, направилась к кассам. Вернувшись через пять минут, она обнаружила девушку в состоянии животного ужаса.

— Тут ходил кто-то в погонах. Он на меня так смотрел!

— Какого цвета мундир?

— Черный.

— Флот. Наверно, ты ему понравилась.

— Извращенец, — с чувством произнесла Лена. Снежа с трудом сдержала смешок.

Пароход оказался тесным, грязным и вонючим, но сейчас он показался Лене островом блаженства и покоя.

— Помыться бы…

— Не вопрос, — эльфийка кинула на продавленную койку тюк с одеждой. — Заодно и переоденешься. Кстати, мне всегда было интересно: действительно ли цвет волос меняет внешность до неузнаваемости?

В тюке оказалась пограничная форма.

— Брала на глаз, но, думаю, подойдет. Побудешь моим порученцем. Главное, не забывай отдавать честь. Впрочем, у нас есть пара суток на тренировки.

Люшинин показался Лене крошечным, невыносимо скучным городком, врезанным прямо в скалы над невероятно красивым водопадом. Река здесь изрядно сужалась, с ревом протискиваясь между гранитных берегов.

— Гномы? — девушка не поверила своим глазам, увидев приземистые дома со странно низкими дверьми. — Тут живут гномы?

— Они везде живут. Но здесь их вотчина, — пояснила Снежа. — Пошли, найдем ночлег. Надеюсь, тут будут не только гномские кроватки. Меня изрядно утомила необходимость складываться вчетверо, чтобы просто поспать.

Против ожидания, кроме гномов в городе оказалось полным-полно военных. Расспросив парочку сержантов, эльфийка удивленно пожала плечами.

— Селайская пехота. На учения, говорят. Ничего не понимаю — что, за горами место кончилось?

— Не к добру это, — пробурчала Лена. Она была крайне недовольна — в чине рядового ей приходилось тянуть оба рюкзака, да еще и отдавать честь всем, кто попадался ей на пути.

— Верно, — эльфийка сразу загрустила, и девушка решила при случае расспросить ее поподробнее.

Местный вокзал оказался до отказа забит эшелонами, вдоль которых прогуливались мрачные часовые. По единственной свободной ветке неторопливо тащились груженые отливками составы, а пассажирских не было видно вообще.

На входе в здание тоже прогуливался часовой, плотно закутанный в брезентовый плащ. Судя по регулярному чиханью и неразборчивой брани, он чувствовал себя крайне несчастным.

— Стой, куда? — захрипел он, пытаясь выпростать винтовку из-под плаща.

— Прапорщик Арвентай, с ординарцем, — лицо эльфийки не выражало абсолютно ничего, кроме огромного презрения. — Позови старшего.

— Пропуск, — дуло винтовки уткнулось прямо в живот Снеже, но та даже не вздрогнула.

— Порох подмочен, а? — она ловким движением вырвала ружье из замерзших пальцев солдата, а Лена непроизвольно зажмурилась. Похоже, ее недолгое путешествие подошло к концу — сейчас ее новую подругу пристрелят, а ее саму будут долго и мучительно "допрашивать", как красочно описывал Бриммен.

Выстрела не последовало — кремень высек тучу искр, но мокрый порох даже и не подумал загораться.

— Подмочен, ясное дело. — фыркнула эльфийка. — Старшего сюда, быстро!

Здание оказалось битком набито солдатней — никого чином выше сержанта они пока не встретили. Снежа шла сквозь них, как ледокол сквозь шугу. Лена дрожала всем телом, ежесекундно ожидая разоблачения, но каким-то чудом все обошлось. Единственным препятствием, которое задержало эльфийку дольше пяти минут, оказался дородный лейтенант, сейчас возглавлявший военную администрацию вокзала.

Разговор с ним оказался коротким, но результативным — уже через пять минут девушки трусили под накрапывающим дождем к очередному сталевозу, замершему перед семафором.

Эльфийка беззвучно материлась, пересчитывая остатки наличности — "благодарность" дородному лейтенанту за помощь с транспортом проела изрядную брешь в остатках бюджета. Лена, помня слова подруги о необходимости соблюдать маскировку, помалкивала.

Добротно скроенный тендер вмещал в себя, помимо угля и воды, крохотную каюту на пару коек — естественно, скроенных по гномьему стандарту. Снежа, оценив перспективы ночевки, сразу же отказалась лишать паровозную команду их скромных удобств — тем более, что буквально во втором вагоне после паровоза обнаружилось местечко не столь уютное, но все равно подходящее — сталелитейные чаши, новенькие, с двойной теплоизоляцией. Лежать внутри них оказалось чуточку страшновато, но уютно — тем более, что чаши сверху оказались прикрыты брезентом.

— Двести марок просадила, — негромко сказала Снежа, задернув полог. — Если, все-таки, доберемся до Теменграда — живем. Иначе — не знаю.

— Где? — удивилась Лена. Она, как ни силилась, так и не смогла припомнить ни единой крупной покупки в Люшинине.

— Да мордатому этому дала, чтоб на поезд посадил. Одно радует: официально мы отбыли в сторону Тоннеля — весь пассажирский транспорт сейчас там идет. Так что есть шанс.

— А почему этот мордатый не расскажет правду? Это ж ему ничем не грозит.

— Грозит, — хмыкнула Снежа, разом наливаясь недоброй радостью. — Он военные склады с гномами грабит, в особо крупных размерах. Заметила, как экспедитор по сторонам глазами стрелял? Явно боялся, что мы в теплушки полезем. Ну, я и решила сделать ему одолжение.

— Как бы не передушили нас ночью-то, — Лена беспокойно глянула наверх. — Кинут что-нибудь горящее — и ау.

— А ты прирожденный злодей, подруга! — искренне восхитилась девушкой эльфийка. — Слушай, а наколдовать что-нибудь сможешь? Сторожок какой-нибудь, а?

— Без понятия, — Лена растеряно пожала плечами. — Я ж так… Этим не особо владею.

— А ты попробуй. Что зря время терять.

Примерно после получаса стараний Лена ухитрилась вспомнить заклинание мышеловки, виденное когда-то в книге по домоводству. В итоге платформа, на которой стоял сталелитейный чан, чуть ли не светилась от колдовства.

— Думаю, хватит, — Снежа окинула взглядом "минное поле", и с невольным уважением потрепала девушку за плечо. — Если кто попробует нас укокошить — не думаю, что мы пропустим его приближение.

Неприятности пришли под утро — когда небо на востоке начало едва заметно светлеть, а веки налились невыносимой тяжестью. Потом Лена клялась, что закрыла глаза буквально на секунду — но, судя по красным пятнам пролежней, эта минутка затянулась на добрых два часа.