Здесь песок чище - Луис Бетанкур

ЭПИЛОГ ПРЕДАТЕЛЯ

Насарио стоял в дверях своего дома. Позади дома росло деревце, крона которого достигала крыши. Он ждал свою жену Ольгу Насарио — "капитана" второго фронта в Эскамбрае и первую даму в случае триумфального возвращения на Кубу, которое становилось все более несбыточным. Ольга уехала в банковскую контору, чтобы сделать вклад. Но не подумайте о Насарио плохо, уважаемый читатель. Речь идет не о фондах, полученных "Альфой" от эмиграции. Бескорыстный патриот Насарио не получал никаких доходов, помогая освобождению Кубы. Однако это не означало, что они его совсем не интересуют. Дело в том, что его сын Андресито, несмотря на кажущуюся хилость, являлся владельцем магазина, который давал хорошую прибыль. А сестренка Андресито занималась доставкой товаров на Барбадос. Что же касается жены Насарио, то она вела денежные операции в семье.

Итак, Андрес ждал ее, ничего не делая, рассматривая деревце, сильно вытянувшееся за последние годы. Напротив дома Насарио остановилась машина, из нее вышли трое и направились к Андресу.

— Ну, что? Собираешься наряжать его по случаю рождественских праздников? — спросил Бельо, делая шутливый намек на деревце, которое рассматривал старик.

— Было бы неплохо, — ответил он, — но сейчас еще слишком рано. Кроме того, у меня совсем нет времени. Вы застали меня здесь совсем случайно. Да к тому же у меня нет денег на всякие такие расходы, так что пусть лучше остается таким, каким оно есть.

— Тебе грешно жаловаться на недостаток денег, Насарио. У тебя же много друзей в Майами. Можешь поехать в богатый район Альтон Рид и там наверняка встретишься со многими именитыми кубинцами, буквально начиненными деньгами. Попроси кого-нибудь, чтобы помогли тебе. Прио, например.

Насарио повернулся спиной. Ему не понравились эти злобные намеки, а потом, он не привык принимать людей на пороге своего дома.

— Входите.

Бельо вошел первым и уселся рядом с игрушечной пушкой, служившей украшением квартиры. Ему казалось, что война и Насарио — это понятия весьма совместимые. Показывая на пушку, он спросил прибывшего с ним Чино:

— Как тебе нравится оружие в доме нашего шефа?

— Хорошее, — ответил Чино, сохраняя шутливый тон. — Почему бы нам не взять эту пушку на катер?

— Вначале нужно спросить у Сильвио, — съязвил Бельо, — а то, чего доброго, подумает, что это слишком опасное оружие.

Однако Андрес Насарио не намерен был шутить. Он уселся напротив, скрестил руки на животе и посмотрел на них сверху вниз, взгляд его как бы говорил: "Ну, перейдем к делу, не знаю, зачем вы здесь, но уверен, что этот визит неспроста, да и шутливый намек на Сильвио тоже не является случайным…"

Первым к делу перешел Бельо. Он был "шефом безопасности" в "Альфе". Именно по этой причине он считал, что должен знать каждого как свои пять пальцев, и сейчас был уверен, что и у Насарио уже есть какая-нибудь предварительная информация.

— Ты догадываешься, о ком и о чем я зашел рассказать тебе? — сказал он ему.

— Знаю о чем. Я всегда в курсе всех событий. Ты пришел, чтобы рассказать о Сильвио Мора.

— Не говори только, что ты опередил нас!

— Нет, мы уже давно с ним не говорили, — соврал Насарио.

Только прошлым вечером Сильвио был у него, сидел на том же самом месте, где сидит Бельо, и, жалуясь именно на него, просил у шефа поддержки, чтобы он и дальше мог выполнять свои обязанности. "Только вам одному, — сказал он тогда, — я считаю обязательным докладывать о своих действиях". Насарио колебался. Он посоветовал Мора укрепить свои позиции внутри "Альфы".

— В конце концов, речь шла не только о "военной группе" с ее специфическими задачами, — продолжал Насарио.

— Тем лучше, если ты знаешь, о чем речь. Все довольно просто. Он, я и Чино уже спорили между собой, пытаясь прийти к единому мнению. Дело в том, что нам не хотелось бы действовать, основываясь на поверхностных выводах. Ведь можно наделать ошибок. Чино предложил, чтобы решающее слово осталось за тобой.

— А что, обстановка такая опасная?

— Очень опасная.

Насарио взглянул на Бельо. В его глазах застыло необычное выражение. Он начал понимать, что случай с Сильвио Мора вышел за рамки обычного слуха, который распространяется повсюду. Однако он сделал вид, что не придает этому особого значения.

— Не злоупотребляйте определениями "опасная", "очень опасная". Разве речь идет о предательстве? Об агенте кубинской контрразведки? Что здесь для нас может быть опасным?

— Если хочешь, давай забудем об определениях, — уступил Бельо, — но забудем до того момента, пока ты сам во всем не разберешься. Слова здесь не играют столь решающей роли. И не за этим мы сюда пришли. А вот факты — это совсем другое дело.

— Ну хорошо, рассказывайте наконец.

Андрес Насарио нервным жестом поправлял кубинский флажок, стоявший на столе, и ждал, пока Бельо начнет свой рассказ.

— Ты знаешь, я был его лучшим другом. Об этом все знают. Мы всегда были вместе, во всех делах часто я первым защищал его. — Марио Бельо встал и принялся ходить по комнате, подыскивая те необходимые слова, которые нужно было употребить, говоря о друге. — Я даже помогал ему в личном плане. Но это только одна сторона дела. Другая — это наш долг, он и привел нас сюда.

— Переходи к делу, — перебил его Насарио. — Не заставляй меня нервничать!

— Так вот, о деле. Меня очень беспокоит то, что ты веришь этому опасному человеку, стоящему во главе операций, которые мы планируем против Кубы. Мы доверяем ему, признаем его командиром. И все это для того, чтобы в самый ответственный момент он испугался и превратился в дерьмо. Ты понимаешь? Вот поэтому мы и пришли сюда. Ведь что получается? Сильвио позирует для прессы, делая всякие заявления, одевается как смелый боец коммандос, выкрикивает военные призывы, похваляется на каждом шагу, а когда ему говорят, что нужно выйти в море и высадиться на островок, он начинает искать различные предлоги, чтобы не пойти. И тогда Кастильо вполне справедливо заявляет: "Почему я должен подчиняться этой трусливой сволочи?" Все о нем такого мнения.

— Я не знаю ни подробностей того, о чем идет речь, ни тех аргументов, которыми вы располагаете. Однако хочу предупредить вас — будьте осторожны. Если мы потеряем единство — мы погибнем. Поэтому нам не следует сразу же принимать поспешных решений. Наша обязанность — хорошо проанализировать то, что нам известно. Человек подвержен слабостям. Это может быть ревность или зависть. Возможно, человек переживает какие-то трудности, а может, случилось так, что его не понимают и ошибаются в нем. Очень легко потерять друга, поверив кому-то на слово без всяких оснований.