Забияка. (Трилогия) - Тая Ханами

И выступил на полшага вперед.

Монстрик приблизился. Скользнул по нам непонятно чем (коврик инстинктивно отлетел метров на пятьдесят подальше), "отвернулся", и… "повернулся" обратно. Мне даже почудилось что-то радостное в этой непроглядной тьме с искорками. Ярослав, подавшись вперед, совершал непонятные телодвижения. Мне внезапно стало не по себе. Ага! А вот и разгадка собачьего скулежа! Инфразвук!

Пришлось расширить границы звуковосприятия.

Жить стало веселее. Не страшно, в смысле. А потом случилось и вовсе неожиданное - монстрик прекратил хаотично двигаться, и встал по стойке "смирно".

– Это я его попросил конечностями не махать, пока мы тут совещаться будем, - пояснил Ярослав. - А то он слишком пожароопасный.

– Классно! - восхитилась я. - И до чего же вы договорились?

– Что он поведет нас обратно. Ну, к тому месту, где он у нас появился, - начал оживленно объяснять "переводчик". - А потом мы попробуем его отправить домой, - уже не так уверенно добавил он.

– И чего мы ждем? Пошли быстрее! А то этот малец еще дорогу назад забудет…

Нам пришлось выдержать еще один неприятный сеанс инфразвука, потом монстрик развернулся, и, все так же, по стойке смирно, не маша конечностями, поплыл в обратном направлении. А, может, он даже не разворачивался, так и пошел задом наперед. Коврик двинул за ним, соблюдая пятидесятиметровую дистанцию. Прошло совсем немного времени, как коврик остановился. То ли обратно детеныш мрака двигался быстрее, то ли вообще шел напрямик, насколько позволял город, а не петлял, как до этого, по улицам.

– Перекресток! - ахнул рядом Ярослав. - Почти целый, - уточнил он, внимательно оглядевшись. - А я-то думал, что их все порушили!

– Чего? - не поняла я.

– Ну, это место такое особое, - пояснил абориген. - Раньше такие хоть и редко, но все же встречались. А потом их Валаамские волхвы с землей сровняли. Да, как видно, не все!

И зачем это, интересно?

– Понятно… А почему тут только две "двери", да и те какие-то неполноценные? - показала я на остатки каменных построек.

– Вообще-то, их больше было, - ответил Ярослав. - А эти, что остались, работать уже не могут, по идее. Видимо, тут кто-то потрудился, чтобы они заработали… - размышлял он вслух. - И, по-моему, этот "кто-то" собирал их по кусочкам.

Что-то в его словах было правдивое. По крайней мере, при свете вовремя взошедшей красной луны было хорошо видно, что каменные столбы, видимо, представляющие собой те самые "двери", были отнюдь не монолитные. Кто-то, вероятно, долго трудился, собирал каменные огрызки, восстанавливая колонны. И вообще, непонятно было, каким чудом столбы не рассыпались обратно на кучки.

Снова на душе засвербело - монстрику наскучило ждать, пока мы соизволим обратить на него внимание. Но, не успела я на него настроиться, как рядом что-то грохнуло, блеснуло, разве что дым, неизменный спутник дешевых спецэффектов, не повалил! Всю котловину "перекрестка" залило мягкое голубоватое сияние, и из одного портала появилась дама поистине неземной красоты. Изящная до пересмотра метрических эталонов, ослепительно-милосердная до переписывания икон Богоматери, красивая до… Вообще, не было слов описать весь шарм, излучаемой ею. Дама раскрыла рот, и… дико заломило уши, пришлось снова расширять звуковой диапазон - незнакомка изволила выражаться ультразвуком.

– Иззя, милый, - прописклявила она с деланным еврейским акцентом. - Где ты уже так долго? Иди-таки к мамочке, шалунишка!

Монстрик, хаотично маша конечностями, и так вовсю спешил к родительнице. Дама окуталась мраком, но продолжала пищать о красоте своего ненаглядного чада. У меня в голове вертелись три слова: "черт и ангел". Наконец мамочка нащебеталась, и, выйдя на свет лунный, обернулась к нам.

– Спасибо вам, - проверещала она, - за то, что помогли-таки уже вернуть моего ненаглядного Иззю. - Я навсегда в долгу перед вами, о благородные жители планеты 14856747!

– Не за что, прекрасная леди! - распищался Ярослав. - Мы были рады помочь вам, - приложил он руки к груди.

Дальше все шло в том же духе - дама звенела подобно комару, Ярослав вторил ей, восполняя жестами несовершенство дикции. Наконец светоносная инопланетянка вручила нам очередной талисман в виде ракушки на цепочке непонятного сплава, велела дунуть в случае крайней нужды, и, взяв Иззю за щупальце, удалилась. Талисман я немедленно прикарманила себе (точнее, повесила на шею).

– Дела, - озадаченно произнес металлист. - А ты, я смотрю, обрастаешь украшениями, - повернулся он ко мне. - А говорила, терпеть их не можешь…

– Интересно, это у них все мужики такие страшноватые? - не ответила я на подначку. - Как говорила моя бабушка, "если мужчина не похож на черта, то он уже красив?"

– Мудра была старушка, ничего не скажешь, - согласно покивал головой друид. - И вот что я вам скажу, друзья, - широко зевнул он, - Приключения приключениями, а я спать ужас, как хочу. Пойдемте в гостиницу, что ли…

Не знаю, как там Ярослав с Антоном, а мы с металлистом потратили полчаса драгоценного сна на обсуждение ночного происшествия. Илюха, со свойственной ему обстоятельностью, делал пометки в своем ненаглядном наладоннике. У меня уже в конец слиплись глаза, спать хотелось просто до безобразия. Даже несмотря на то, что товарищ спрашивал об "агентах Смитах" - после мамы с "детенышем" люди в черном окончательно перестали будоражить мое воображение. Организм срочно требовал подзарядки.

И я уснула. А металлист все стучал, и стучал, и стучал пластиковой палочкой в маленький светящийся экранчик, аки дятел какой. Но я, разумеется, его не могла слышать.

Наутро только и разговоров было, что о таинственном ночном происшествии. В уцелевшем гостином дворе, а точнее, в трактире при оном, собралась немалая куча народу - обсуждала так, обсуждала этак, и обсуждала вот так ночное происшествие.

В основном, это были перечисления причиненных моральных и материальных убытков, и ничего конструктивного. Любая попытка внести ясность в ситуацию моментально забивалась "охами" и "ахами" по поводу ущерба. Если у меня и было какое-то желание просветить народонаселение города Ладоги по поводу случившегося, то через пару минут его отшибло начисто. У парней стремления общаться тоже не наблюдалось.

Так мы и убрались из гостиного дома не солоно хлебавши. Да и до Валаама было уже совсем недалече, и терпеть муки голода хоть и надо было, но недолго. Мы погрузились на коврик прямо посреди двора, и никого не таясь, отправились в путь.