Жерар Депардье. Чрезмерный человек - Александр Брагинский

Жерар Депардье. Действительно так.

Катрин Денев. Было трудно, очень трудно…

«Стюдио». Почему? Во время съемок по Парижу поползли слухи, что у вас большие проблемы с режиссером фильма Франсуа Дюпейроном. Может быть, эти слухи раздули и исказили действительное положение вещей?..

Катрин Денев. Это все мистраль[43]! (Смеется.)

«Стюдио». У Франсуа Дюпейрона вид очень мягкого человека…

Катрин Денев. Берегитесь мягких людей! (Смеется.)

Жерар Депардье. Мягкий человек обманчив: его мягкость может быстро превратиться в упорство. А после упорства следует упрямство, а после упрямства – занудство, после занудства…

Катрин Денев. Он действительно может быть одновременно мягким и жестким человеком.

Жерар Депардье. Рождение фильма включает несколько этапов. После написания сценария приходит подготовительный период, и тут режиссер почувствовал, что актеры перехватили у него инициативу.

Катрин Денев. Наверное, молодому режиссеру непросто видеть, как получает неверное воплощение его замысел…

Жерар Депардье. Вот именно – воплощение. И это порождало у Франсуа очень резкую реакцию. К тому же он чувствовал себя одиноким, это был его первый фильм, у него не было своей группы. Съемочную группу сформировали продюсеры, то есть передоверили все мне. Я был знаком со всеми, он – ни с кем…

Катрин Денев. И потом – все происходило ночью, и это очень важно… Первый фильм снимать ночью очень трудно. Ночью между людьми возникают совсем другие отношения, все куда труднее, разговоры ведутся в другом тоне…

Жерар Депардье. Ночью люди работают менее быстро. Чувствуется усталость, ощущение тяжести, чего-то давящего на тебя… И вот ты оказываешься в два часа ночи при свете прожекторов напротив камеры. И испытываешь тяжесть, которая мешает тебе играть, тяжесть, которая связана чем-то далеким… Ибо все приходит издалека… Ночью все как бы увеличивается в размере. Испытывая усталость и холод, все реагируют иначе, все бывают выбиты из колеи!

Катрин Денев. Как говорил Трюффо, если все так просто, незачем было бы приглашать актеров. Ночью ты словно в черной вате, и людей нельзя заставить двигаться, как обычно.

Жерар Депардье. Франсуа слишком много и долго готовился, фильм был у него в голове, и он цеплялся за вещи, которые ускользали от него, ибо они распадались на глазах, как только обретали плоть.

Катрин Денев. Трудным было и то обстоятельство, что Франсуа, этот максималист, был подчас совершенно прав. Он знал, чего добивается. Но не всегда знал, как это осуществить. Таким образом мы подчас видели, как он чего-то ждет, что никак не являлось ему. А у нас не было возможности ждать… С трудными режиссерами бывает хорошо, ибо чувствуешь, как двигаешься вперед, а когда проявляется его твердость и упрямство, внезапно застываешь именно тогда, когда все должно было бы как раз раскрыться. То есть ты блокирован, возникает торможение. Надо признать, такого рода напряжение имело место, но это непременно случается с дебютантом-режиссером, имеющим дело с такими двумя актерами, как мы. У него должно было сложиться априорное отношение, у нас – тоже. Мы старались помогать, а он…

Жерар Депардье…чувствовал себя лишенным власти…

Катрин Денев …Стремясь к тому, чтобы самоутвердиться…

«Стюдио». Вы чувствовали, что вами руководят?

Жерар Депардье. Нет, нас снимали на пленку.

Катрин Денев. …Но в любом случае существовал сценарий, его сценарий, который, как лассо, мешал нам выходить за пределы того, чего он добивался. Его манера нами руководить заключалась в том, чтобы держать в этом сценарии. Ведь мы хотели сделать этот фильм, мы его сами выбрали, наше желание заключалось в этом, но мы еще хотели, чтобы все начинало продвигаться дальше, когда мы приходили на съемку. Но каждый использует те средства, которыми располагает, и быть может, то было его единственное средство… Мне куда проще говорить об этом сегодня, спокойно сидя в кресле, чем полгода назад на съемке.

Жерар Депардье. Но я никогда не видел неловкости Франсуа, не слышал, чтобы он грубо выражался…

Катрин Денев. Может быть, поэтому он так хорошо пишет.

Жерар Депардье. А мне ведь случалось встречать всяких парней! Кстати, я ему сказал: «Если ты такое скажешь неважно какому-то актеру, тот пошлет тебя куда подальше! Сразу!»

Катрин Денев. Мне кажется, когда снимаешь определенные сюжеты, не бывает без осложнений. Иногда говорят: «Двое известных актеров обязательно подействуют на бедняжку молодого режиссера». Но проблема заключалась в другом. Дело было в том, что молодой режиссер снимал фильм на очень трудную тему, ночью, в конце зимы. Обычно напряжение в конце концов спадает, а тут все способствовало тому, чтобы оно во много раз возрастало.

«Стюдио». Сколько ночей вы снимали?

Жерар Депардье. Огромное число. Шесть-семь недель ночью, с девяти вечера до пяти утра! Плюс четыре недели днем. Я лично не против ночных смен, когда работаешь по-настоящему…

Катрин Денев. У нас было много планов-сцен ночью. Подготовка таких сцен занимает много времени. Но создавалось впечатление, что мы меньше работаем, а только и ждем, из-за чего напряжение становилось невыносимым… Чтобы поставить свет для ночной сцены, снимаемой в одном плане, требуется много времени, а он (показывает на Депардье) выглядел тигром в клетке! Я сплю, или читаю, или смотрю на то, что происходит. А он безумствует!

Жерар Депардье. Ночью, когда все готово, и ты вдруг решаешь переместить камеру на 50 сантиметров, нужно переставлять свет, а это еще два часа ожидания. Тогда как перестановка камеры ничего не меняет…

Катрин Денев. Вообще, лучше столкнуться с подобными проблемами и конфликтами и получить такой фильм, чем снимать в полном согласии и гармонии, и получить в итоге слащавый фильм! Но я все равно предпочитаю, чтобы все проходило гладко.

«Стюдио». Значит, вы считаете, что напряженная атмосфера на съемке пошла на пользу фильму?

Жерар Депардье (почти гневно). Я не считаю, что наряженная атмосфера помогает фильму. Совсем так не думаю!

Катрин Денев. Я тоже.

Жерар Депардье. Нет ничего более глупого, чем работать в напряженной обстановке. Это оказывает влияние на актеров, но если у них не здоровое сердце, оно может разорваться. Я стараюсь быть подальше от этого. Могу заверить, что с Морисом (Пиала) у меня никогда ничего подобного не было. Напряженная обстановка на картине может пойти на пользу лишь тогда, когда актеры никуда не годятся!

Катрин Денев. Вот и договорились!

Жерар Депардье (смягчившись). Могу признать, что после трех или четырех лет писания сценария Франсуа было не просто оказаться среди ночи в ситуации, когда, если можно так выразиться, поливают дерьмом твою картину. А так как ему казалось, что мы им пренебрегаем, он сопротивлялся. Это нормально. Но уж слишком перегибал палку. Однажды я ему сказал: «Ты вечно недоволен».

Катрин Денев. Он так долго вынашивал этот фильм, все кадры его казались ему четко выстроенными, что когда мы приходили, ему казалось, что все произойдет очень просто. Но, чтобы добиться желаемого, нужно пройти определенный путь, поработать. А Франсуа игнорировал как раз этот путь. Ему казалось, что все должно быть именно так, как он придумал. Естественно, это порождало неловкость, ощущение, что мы не приносим ему то, чего он от нас добивается.

Жерар Депардье. И это ужасно!

Катрин Денев. Если мне не дают возможности двигаться, продвигаться вперед, я теряюсь. Мне надо, чтобы со мной говорили, толкали.

Жерар Депардье. Катрин безупречна в картине, но уверяю тебя, она могла быть столь же безупречна, будучи счастливой.

Катрин Денев. Мы дураки, но не животные! (Смеется.)

Жерар Депардье. Мы хорошо знали прочитанный сценарий. Катрин было известно, в каком направлении идти. Совершенно не требовалось нарочно все менять.

Катрин Денев. Надо признать, что он куда более сложный человек, чем мы вместе взятые.

Жерар Депардье. Действительно! Но все уладится, думал я.

Катрин Денев. И все же надо признать, что вопреки всем этим проблемам обстановка на картине была потрясающая. Верно и то, что я никогда так болезненно все не переживала при этом. Я, как и Жерар, не люблю работать в слезах и страданиях. Была очень рабочая обстановка.

«Стюдио». Значит, вам нравится фильм? Были ли вы удивлены, что он получился таким хорошим?