Колесо превращений - Николай Петри

Часть третья

ШТУРМ ЦИТАДЕЛИ ЗЛА

Когда, кроме рождения, у нас нет ничего великого, то чем знатнее наш род, тем ничтожнее мы сами…

Глава 1

ВИЛА-САМОВИЛА

Они выбрались из Рудокопова по полям и огородам. К этому времени совсем рассвело. Густой туман рассеялся, оставив на траве и листьях обильную росу.

Милав отметил, что кудесник выглядит намного лучше, чем в момент побега. Это его заинтересовало, тем более что прошли они уже верст десять, и сам кузнец был бы не прочь устроить небольшой отдых. За разъяснениями он обратился к Ярилу. Кудесник широким жестом обвел рукой вокруг себя.

— Все это и есть истинная благодать, — объяснил он с благоговением в голосе, — только здесь дух и тело людское могут жить в гармонии, постигая себя и мир окружающий. К сожалению, большинство росомонов забыло об этом; свои силы они черпают, вкушая убитых животных и одурманивая разум хмельным напитком. Но это всего лишь телесная пища, а о духовной никто и не помышляет… — На несколько мгновений кудесник замолчал, собираясь с мыслями. В молчании его было столько одухотворенности, что Милав не рискнул напомнить Ярилу, что и он вкушал в разбойничьей пещере «убитое животное», не хотелось нарушать торжественности момента пустыми замечаниями.

Впрочем, Ухоня так не думал. Его тело взвихрилось перед кудесником, и он запальчиво произнес:

— А чем же тогда питаться?

Ярил странно посмотрел на ухоноида, словно видел это несуразное создание впервые в жизни, и ответил:

— Человек обязан жить в гармонии с природой, а это значит — он не должен употреблять в пищу животных, которые являются братьями его меньшими. Ибо и у них есть душа, и негоже человеку забывать об этом. Вкушайте царство растительное, и откроется вам многое, что сокрыто сейчас животной страстью и гордыней непомерной.

Кудесник остановился на минуту перевести дух и заметил, что и Милав и Ухоня смотрят на него непонимающе.

— А если попроще… — неуверенно попросил Ухоня. Ярил вздохнул, подумал секунду и заговорил:

— В мире существует четыре великих царства, через которые прошла бессмертная человеческая душа: первое — царство камней и минералов, второе — растительное, третье — животное и четвертое — люди, наделенные не только душой, которая есть и у животных, но и разумом! Поэтому и должен человек употреблять только растительную пищу.

— А пятое… — спросил неугомонный ухоноид.

— Что «пятое»? — не понял кудесник — его мысли были заняты совсем другим.

— Я спрашиваю: есть ли пятое царство?

— Конечно! Есть и пятое, и шестое — ибо мир прекрасен, а у красоты нет предела!

Ухоня пробормотал что-то невразумительное. Милав хитро улыбнулся.

— А тебе зачем пятое царство — неужто собрался нас покинуть? Так ты не волнуйся — в ближайшие сто тысяч лет ничего у тебе не выйдет!

— Я не собираюсь еще тысячу веков выслушивать ваши оскорбления! — Тело ухоноида скользнуло по поверхности речки Малахитки, вдоль которой пролегал их путь, и исчезло в прибрежных кустах на другой стороне.

Кудесник неодобрительно покачал головой:

— Не стоит его обижать. Ему ведь тяжелее, чем тебе.

— Это чем же? — сразу насторожился Милав — кудесник редко говорил что-либо, касающееся их предыдущего облика.

— Великий камень Алатырь показал, что ты прошел все четыре стадии. Значит ты — человек. Еще точнее — росомон. Пока трудно сказать, кем ты был до того, как Аваддон измарал черной магией весь наш край. Надеюсь, мы узнаем это когда-нибудь. А вот с Ухоней сложнее. Белгорюч камень Алатырь ничего не поведал нам о нем. Поэтому он может оказаться чем угодно или кем угодно…

— Аваддон знает о нем и обо мне все, — заговорил Милав, — но захочет ли он открыться нам?

— Аваддон чародей. Если он преследует вас, это еще не значит, что нужны ему именно вы.

— Как это? — удивился Милав.

Но кудесник не ответил. Он прислушался и резко потянул кузнеца с дороги в кусты — впереди послышались громкие голоса. Схоронившись в густом орешнике, они следили за тем, как мимо них проехало около трех дюжин вооруженных воинов. Внимательный взгляд кудесника узнал некоторых из них это были люди из ближайшего окружения Тура Орога. Ярил хотел было окликнуть их, но вовремя вспомнил о приеме, который им оказали в «хоромах» городского старшины. Всадники скрылись за поворотом, но до кудесника и Милава еще некоторое время долетали отдельные слова. По непринужденному разговору седоков кудесник сделал вывод, что они не находятся под контролем воли Аваддона. Но мало ли что… Подождав еще некоторое время, не покажется ли кто следом, они вернулись на дорогу.

— Здесь недалеко есть одно озеро, — заговорил кудесник, — о нем мало кто знает. Мы сможем отдохнуть там и привести себя в порядок — негоже являться к воеводе в таком затрапезном виде.

По едва заметной звериной тропинке Ярил повел кузнеца в глубь леса. Путь оказался недолгим, и скоро они вышли на берег совсем небольшого озерца с водой такой чистоты, что просматривалось все дно, усыпанное поблескивающими под лучами солнца каменьями. Время перевалило за полдень, прошли они порядочно, и Милав с огромным наслаждением скинул сапоги. Нагретая трава приятно обвила натруженные ступни. Кузнец негромко застонал от удовольствия и принялся стягивать пропыленную одежду. Он почувствовал себя невероятно грязным после всех превращений — хотелось как можно скорее окунуться в благодатные воды лесного озерца, чтобы смыть многодневный кошмар со своего тела. И — кто знает — может быть, он обретет здесь свой истинный облик?

В состоянии полной прострации он приблизился к берегу и шагнул в водяной хрусталь. Вода была настолько холодной, что Милаву показалось, будто он мгновенно лишился обеих ног. Крик родился в его груди, но так и не пробился к губам, замерзнув где-то по пути. Инстинкт самосохранения заставил его выпрыгнуть из воды, и кузнец принялся бешено растирать онемевшие ступни. Когда кровообращение нормализовалось, он позволил себе оглядеться. Его челюсть медленно отвисла.

В самом центре озерца, наполненного жидким льдом, — Милав был сейчас в этом абсолютно уверен — сидел кудесник. Его тело по шею погрузилось в воду, а голова с закрытыми глазами была поднята кверху. Целую минуту пораженный Милав следил за Ярилом и не заметил ни малейшего движения!

«А что, если он уже умер?» — испугался кузнец.

Однако окликнуть кудесника не решился. Подождав еще некоторое время, Милав стал размышлять о том, что, возможно, его чувства сыграли с ним злую шутку и вода вовсе не такая холодная, как ему показалось. Он решительно направился к озеру. Что я, слабее Ярила, что ли?! Оказалось — слабее. Повторное бегство заставило Милава — в который раз — пересмотреть свое отношение к кудеснику.