Немцы в Катыни. Документы о расстреле польских военнопленных осенью 1941 года - Ричард Косолапов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Определить процентное соотношение офицеров и рядовых солдат среди пленных поляков я затрудняюсь, так как обычно видел проезжавших мимо в кузовах автомобилей поляков только снизу, находясь в строю курсантов, и не мог подробно рассмотреть различия в покрое мундиров или рассмотреть знаки различия на погонах.
Офицеры и политработники училища неоднократно предупреждали нас, курсантов, о том, чтобы мы никоим образом не общались с пленными поляками при встрече. Курсантам категорически запрещалось даже просто приближаться к работающим на Витебском шоссе полякам.
Еще одна запомнившаяся деталь - в традиционных четырехугольных фуражках-«конфедератках» польских офицеров было мало, на работу они обычно ездили в пилотках или с головами, замотанными неизвестно чем. О наличии или отсутствии на мундирах у пленных поляков знаков отличия, нашивок и шевронов, а также о наличии или отсутствии на головных уборах кокард и гербов ничего определенного сказать не могу, так как лично тогда с поляками ни разу не общался и даже не приближался к ним на близкое расстояние.
С полной ответственностью и категоричностью заявляю, что я польских военнопленных видел несколько раз в начале лета 1941 г. и последний раз я их видел буквально накануне Великой Отечественной войны, ориентировочно 15-16 июня 1941 года, во время перевозки польских военнопленных на автомашинах по Витебскому шоссе из Смоленска в направлении Гнездово. Дата 15-16 июня 1941 г. хорошо запомнилась потому, что незадолго до этого на сельскохозяйственную выставку в Москву своим колхозом был направлен мой отец, садовод-передовик Кривой Иван Иванович. На обратном пути из Москвы он 11 или 12 июня 1941 г. приехал в Смоленск навестить меня в училище, и командование училища разрешило мне убыть из Ворошиловских лагерей в город на встречу с ним. Командир моего взвода лейтенант Чибисов дал мне ключ от своей городской квартиры в Смоленске и велел поселить отца там (семьи у Чибисова не было и он жил в квартире один). Отец пробыл в Смоленске три дня и где-то 15-16 июня 1941 г. я проводил его на ж/д вокзал Смоленска, посадил на поезд и поздно вечером, уже в сумерках, возвращался пешком по Витебскому шоссе в расположение училища. В этот момент меня обогнала колонна автомашин с пленными поляками, направлявшаяся из Смоленска в направлении Гнездово.
Я утверждаю, что польские военнопленные офицеры в Катынском лесу к моменту начала Великой Отечественной войны 22 июня 1941 г. были ещё живы, вопреки утверждению Главной военной прокуратуры РФ, что все они якобы были расстреляны сотрудниками НКВД СССР в апреле-мае 1940 года.
Смоленское стрелково-пулемётное училище эвакуировалось из гор.Смоленска в первой декаде июля 1941 г. Эвакуация училища началась, если мне не изменяет память, 4 или 5 июля 1941 г.
Из-за постоянных ударов немецкой авиации по расположенным в черте города объектам и по железнодорожной станции Смоленска, погрузка личного состава и имущества нашего училища в ж/д эшелоны проводилась в ночное время. В результате бомбежек город был страшно разрушен, у меня сложилось впечатление, что в Смоленске тогда вообще не осталось ни одного не сгоревшего деревянного дома, а от каменных остались лишь одни остовы. После самого крупного авианалета в ночь с 30 июня на 1 июля 1941 г. в городе возникла стихийная паника, сопровождавшаяся беспорядочными перестрелками различных подразделений советских войск между собой.
Мне запомнилось, что погрузка училища в ж/д эшелоны производилась не в районе главного ж/д вокзала, а где-то на восточной окраине Смоленска, вероятно, в районе современной станции Смоленск-Сортировочная или даже еще восточнее. Перед погрузкой в эшелон моей учебной роты ориентировочно 5-6 июля 1941 г. (точную дату не помню) командир нашей роты капитан Сафонов зашел в кабинет военного коменданта станции Смоленск. Придя оттуда уже в темноте, капитан Сафонов рассказал свободным в этот момент от погрузочных работ курсантам нашей роты (и мне в том числе), что в кабинете военного коменданта станции он (Сафонов) лично видел человека в форме лейтенанта госбезопасности, который, чуть ли не стоя на коленях, выпрашивал у коменданта эшелон для эвакуации пленных поляков из лагеря, но вагонов комендант ему не дал.
Об отказе коменданта в предоставлении вагонов для эвакуации поляков Сафонов рассказал нам, очевидно, для того, чтобы еще раз подчеркнуть, какая критическая обстановка сложилась в городе и какая большая ответственность в связи с этим ложится на курсантов. Кроме меня, при этом рассказе присутствовали также командир взвода Чибисов, помкомвзвода Катеринич, командир моего отделения Дементьев, командир соседнего отделения Федорович Василий Стахович (мой односельчанин, бывший учитель из села Студена), курсант Власенко, курсант Дядюн Иван и еще человека три-четыре курсантов, фамилий не помню.
Это сообщение Сафонов сделал нам ночью на погрузочной ж/д площадке на восточной окраине Смоленска. Мы выслушали его рассказ молча и продолжили погрузку имущества училища в вагоны. Позднее в эшелоне в разговорах между собой курсанты говорили, что на месте коменданта они поступили бы точно так же и тоже эвакуировали бы в первую очередь своих соотечественников, а не польских пленных.
Хочу особо подчеркнуть, что в кабинете военного коменданта ж.д. станции Смоленск 5-6 июля 1941 г. я лично не присутствовал и весь эпизод с человеком, просившим вагоны для эвакуации пленных поляков, излагаю исключительно со слов командира моей учебной роты капитана Сафонова.
Убедительно прошу Вас приобщить данное письменное обращение к материалам уголовного дела ГВП №159 (так называемого «Катынского дела») и рассматривать содержащуюся в нем информацию в качестве моих свидетельских показаний относительно известных лично мне обстоятельств Катынского дела.
При необходимости готов дать свидетельские показания сотрудникам прокуратуры лично или зафиксировать свои свидетельские показания об известных мне обстоятельствах Катынского дела каким-либо иным удобным для прокуратуры образом.
И.И.Кривой
гор. Москва, 26 октября 2004 г.
Опубликованное заявление полковника И.И.Кривого в Генеральную прокуратуру РФ представляет собой нотариально заверенную расшифровку видеозаписи его личных свидетельских показаний, записанных на видеокамеру в формате БЕТАКАМ 19 октября 2004 г.
Письменный текст показаний согласован с И.И.Кривым и лично отредактирован им 26 октября 2004 г.
26 октября 2004 года три идентичных экземпляра показаний были в установленном законом порядке заверены у нотариуса.
В тот же день, 26 октября 2004 г., один из нотариально заверенных экземпляров показаний был официально передан на личном приеме прокурору приемной Генеральной прокуратуры РФ В.Ф.Рябину.
№24
ОТВЕТ ПРОКУРАТУРЫ НА ЗАЯВЛЕНИЕ И.И. КРИВОГО
Генеральная прокуратура Российской Федерации Главная военная прокуратура Проезд Хользунова, 14 Москва, Россия, К-160 2.11.2004 №5у-6818-90
Гражданину Кривому Илье Ивановичу Московская обл...
Уважаемый Илья Иванович!
Ваше обращение от 26.10.2004 г. поступило в Главную военную прокуратуру и рассмотрено. Изложенные в нем сведения приняты во внимание.
Старший военный прокурор 1 отдела 5 управления ГВП С.В. Шаламаев
http://www.katyn.ru/index.php?go=Pages&in=view&id=7
2
1
2
3Имеется в виду селение Катынь, расположенное приблизительно в 6 км к западу от места обнаружения катынских массовых могил.
1
1
Шевченко Т.Г. Гайдамаки. М., 1939. С. 64-65, 98.
2
Правда. 1943. 16 апреля.
3
Катынь. Свидетельства, воспоминания, публицистика. М., 2001. С. 117-128
4
Правда. 1943. 19 апреля.
5
Переписка председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941-1945. Том I. М„ 1957, № 151, С. 120, 121
6
Секреты польской политики. Сборник документов (1935-1945). М., 2009. С. 358-359.
7
Климковский Е. Я был адъютантом генерала Андерса. М., 1991. С. 251
8
Секреты... С. 339-340.
9
Переписка... № 154, С. 123.
10
См.: Швед В.Н. Тайна Катыни. М., 2007. С. 38-53.
11
Там же. С. 80-81
12
«Опасаясь, как бы большевики не использовали этого обстоятельства, германские власти тщательно следили за тем, чтобы ни одна пуля или гильза не была спрятана членами комиссии ПКК» (Катынь. Свидетельства, воспоминания, публицистика. С. 117-128.)
