Успеть, чтобы выжить - Андрей Таманцев

— "Заяц-один" вызывает «Мазая»… «Заяц-один»… — «Мазай» на связи, — откликнулся Муха.

— К служебному входу подошел какой-то человек, — сообщил Док. — Все давно закрыто, а его собираются пропустить… Не уверен, что это важно, но на всякий случай… Внимание, он вошел.

— "Мазай" понял. Отбой.

Муха отключил второй лифт, а потом подбежал к люку.

— Пастух!

— Что?

— Пристегнись! Я включаю лифт!

— Обалдел?!

— Тебе же нужна была репетиция — давай!.. Все, времени нет. — Он снова отбежал к электрощитку и крикнул:

— Готов?

— Готов, — буркнул не очень довольно Пастух.

— Делай свое черное дело, палач, — вставил Боцман.

— Внимание, включаю!

Муха врубил электричество для правого лифта, на котором был Пастух. Второй так и остался отключенным, так что появившийся через служебный вход человек волей-неволей вызовет лифт с Пастухом… Муха врубил, но несколько минут ничего не происходило. Все молча ждали.

— Ну, что там у вас? — недовольно проворчал Пастух, и вдруг щелкнуло реле, взвыли электродвигатели, механика клацнула, вздрогнула и лифт пришел в движение.

Быстро набирая скорость, кабина словно провалилась в пропасть и только в наушниках Мухи и Боцмана прозвучало протяжное:

«Э-э-эх й-о-шь тво-о-йу ма-а-ать!!!»

Муха и Боцман переглянулись.

— Поехали, — констатировал Муха. Механика вздрогнула, мотор вздохнул и замер — лифт добрался до первого этажа.

— Пастух, как слышно? — вызвал Муха.

— Лучше, чем видно, — тихо проговорил Пастух. Все снова пришло в движение, и кабина так же стремительно понеслась вверх. Но на этот раз у Сергея не вырывалось восхищенных восклицаний.

— Пойду подниму лифт, — сказал Боцман и спустился из аппаратной на технический этаж.

Когда забредший в здание на ночь глядя человек вышел примерно на восьмом этаже, Муха скомандовал: «Поднимай», Боцман вызвал лифт на технический этаж, и через минуту Пастух снова был в трех метрах от открытого люка в аппаратной.

Друзья помогли ему выбраться.

— Как ощущение? — ухмыляясь, спросил Боцман.

— Как в космосе. Я чуть в штаны не наложил. Вон, руки еще дрожат.

— Ничего, — серьезно заметил Муха. — Это с непривычки. Завтра будет легче.

— Надеюсь… Кстати, я проверил, пока ты катал меня. Муха. Из кабины не видно и не слышно, что я на крыше. Это хорошо… — Пастух взглянул на часы. — Пора выходить на связь.

Муха достал рацию.

— Нет, — сказал Сергей, — пошли на крышу выйдем. Отдохнем немного… Ну что, кажется, все готово? Будем надеяться, что все у нас завтра получится.

— Получится, — эхом отозвался Муха. Вся подготовка казалась им игрой.

Опасной, но забавной игрой. А сейчас они вдруг почувствовали, что игра кончилась. Все. Завтра начнется серьезное дело, и от того, как они с ним справятся, зависит их жизнь. Да и не только их.

И, словно для того, чтобы подкрепить это ощущение, у Пастуха запиликал пейджер, который он прихватил с собой и прикрепил на поясе. «До Гонконга дозвонился. КД», — сообщил пейджер. Это означало, что Голубков прислушался к совету Пастуха настучать на Крымова и даже смог найти для этого подходящий канал связи. Что ж, это только подтверждает правильность их выбора.

— Что там? — спросил Муха.

— Голубков благословляет нас на завтрашний подвиг.

13

Утром двадцать второго июля, без четверти девять, Андрей Сергеевич Крымов приехал на Новый Арбат. Сегодня был его последний день в этой стране, сегодня должна закончиться сложная операция, которую он задумал. Сегодня он заберет из банка деньги и улетит. Билеты на самолет, новые документы — все это уже было готово. Еще час-другой последних усилий, даже не усилий — хорошей организации дела, и все закончится. Осталось только получить деньги, избавиться от слежки, которую он спокойно терпел все это время, сесть в самолет — и больше его не найдет ни одна собака.

Но в душе Крымова не было спокойствия. Буквально несколько часов назад, когда еще не рассвело, он был разбужен неожиданным звонком, похожим на междугородный. Впрочем, сразу же выяснилось, что звонок из-за рубежа. Из Гонконга. На связь вышел один исключительно преданный Крымову человек, который в его отсутствие вел в Гонконге все его дела. И вот этот человек связался с Крымовым напрямую, да еще так неосторожно, только лишь потому, что нельзя уже было медлить ни минуты. Слишком серьезная появилась проблема. Он сообщил, что у гонконгских отправителей груза неожиданно возникли сомнения в честности Крымова и в его намерениях, что кто-то им слил информацию, будто Крымов не собирается выполнять контракт, будто он решил забрать их деньги. А самое главное, у гонконгских партнеров невесть с чего зародились подозрения, что Крымов собирается сдать властям все свои выходы в Гонконге на отправителей груза. Они очень обеспокоены этим и уже послали в Россию человека с задачей разобраться во всем на месте. Этот человек либо убедится, что кто-то запустил дезинформацию, либо уничтожит Крымова. И будет этот человек в Москве уже двадцать второго июля во второй половине дня.

Вот что сообщили Крымову под утро. Это было очень плохо, и Андрей Сергеевич даже не знал, что хуже — то, что в Гонконге узнали о его решении забрать все полмиллиона себе, или то, что эта информация каким-то образом вообще вышла наружу. Теперь стало вдвойне важно все сегодня четко завершить и вылететь в Голландию.

Крымов вошел в высотное здание на Новом Арбате со двора. Там его знали в лицо и пропустили беспрепятственно. Он прошел по коридору чуть вглубь, подошел к лифтам и нажал кнопку вызова. Один из двух лифтов, как это иногда случалось, сегодня не работал, и поэтому ждать пришлось несколько дольше обычного. Наконец двери распахнулись, Крымов пропустил пару человек впереди себя, вошел в кабину и нажал кнопку семнадцатого этажа. Пока лифт поднимался, Андрей Сергеевич думал о том, что надо просто спокойно довести свое дело, отбросив все сомнения и опасения, потому что это лишнее, потому что через несколько часов он исчезнет и тогда его не достанет ни человек из Гонконга, ни спецслужбы, ни Пастухов. А здесь, в России, никто из них просто не успеет его достать — Крымов в этом был абсолютно уверен.

Глядя на себя в зеркало, он поправил галстук и вышел на семнадцатом этаже, где был расположен офис Интрансбанка. Знал бы он, гордящийся своей способностью никогда не ошибаться, ни в чем не давать промашки, как обманывает его эта привычная уверенность в себе на этот раз! По крайней мере один из его преследователей был сейчас много, много ближе, чем Крымов мог себе даже представить. До него было в буквальном смысле подать рукой, ибо в этот самый момент на крыше лифта, в котором поднимался Крымов, лежал, пристегнутый для страховки карабином, бывший капитан Пастухов. Лежал и разглядывал Андрея Сергеевича сверху через щель от заранее сдвинутой съемной крышки.

— Внимание, — передал Пастух Боцману и Мухе, когда Крымов вышел из кабины.

— Клиент уже на месте. Готовность номер один.

В этот момент кто-то вызвал лифт, и Пастух стремительно провалился вниз. У него сперло дыхание, спина, несмотря на холод в лифтовой шахте, в очередной раз увлажнилась от пота. Вот так катался он уже целый час. И все никак не мог привыкнуть к острым ощущениям этого аттракциона. Его то вдавливало в металл кабины, то чуть не отрывало от нее, швыряя в стороны, а кирпичные стены проносились в полуметре с пугающей скоростью, и если бы он не пристегнулся заранее к скобе на крыше, то неизвестно, чем бы эти его полеты закончились.

Терпения Пастуху было не занимать, но время тянулось катастрофически медленно, и он не потерял ориентацию только потому, что постоянно переговаривался с Мухой и Боцманом.

Но когда наконец в кабине появился Крымов, Пастух мигом собрался, сконцентрировался и напрочь забыл о зловещих стенах в полуметре. Счет пошел на минуты. Все теперь решали внимание и скорость.

Кабина остановилась, и внутрь вошли две девушки с пушистыми головами.

Щелчок кнопки — лифт понесся наверх. Глубокий вырез блузки одной из девушек оказался как раз под Пастухом, и несколько неприятных минут подъема были компенсированы белизной ее очаровательной груди.

Остановка.

Минута, и лифт снова рухнул вниз. Пастух ни на секунду не отрывался от щели, напряженно наблюдая за кабиной. Он не мог себе позволить просто пропустить деньги. Когда этот чертов Крымов завершит свои дела! Без пяти уже… А тем временем Андрей Сергеевич Крымов, покончив с последними формальностями, встал из кресла и поблагодарил Гритько за оказанную помощь.

Гритько кивнул в ответ и с каким-то особенно радостным для него облегчением пожал Крымову руку. Гритько всегда нервировали крупные суммы наличными, записанными на него, да и переводов этих крымовских он не любил. Все это Андрей Сергеевич знал. Но на этот раз Гритько нервничал как-то уж чересчур. "Выяснить в чем дело? — подумал Крымов, а потом отмахнулся: