Бывший. Ты только моя - Адриана Дари

меня к себе, раздраженно рычит, а потом я слышу грохот, звон, и все резко обрывается. Я наконец-то могу вздохнуть свободно, как могу, прижимаюсь щекой к широкой груди моего дракона и пытаюсь сжать пальцы на его рубашке, но они не слушаются.

— Все закончилось, Ти. Ты свободна. Гардариана больше нет, — слышу и не могу поверить.

Вибрация в его груди и размеренный, уверенный стук его сердца дают надежду и в то же время пробуждают страх, что это всего лишь галлюцинация отключившегося сознания. А на самом деле я продолжаю лежать, привязанная к деревянной кровати и постепенно умирать.

Поцелуй, которым Ник накрывает мои губы, развеивает сомнения. Тепло и радость наполняют меня, растекаются по венам, зажигают жажду жизни. Как будто до этого все ощущения были притупленные, ограниченные, а теперь в один момент вспыхнули миллионами оттенков: приторный запах свечей разделился на ароматы роз, ландышей, пионов и жасмина, я слышу треск пламени на фитилях, шум ветра, капли воды…

Я отстраняюсь и, наконец, заставляю себя открыть глаза. Вижу перед собой улыбку, его лицо с многочисленными царапинами, но все равно красиво до порхающих в животе бабочек. Он проводит пальцем по моей скуле и убирает прилипшие пряди волос.

— Я нашел тебя, — кажется, не до конца веря в то, что это действительно так, говорит он. — И теперь уже точно никуда не отпущу. Ты цела? Он… Не тронул тебя?

Ник, едва касаясь, проводит по глубокой царапине на моей шее. Я чувствую тепло целительного плетения. С трудом растягиваю губы в улыбке и отрицательно качаю головой.

— Нет. Не успел. Где мы? — хрипло спрашиваю я, пытаясь осмотреться, но Ник не дает мне это сделать, прижимая к себе чуть сильнее.

— Не поверишь, прямо у Гардариана в замке, — хмыкает он.

— И ты смог сюда проникнуть? — ужасаюсь я и хмурюсь, вглядываясь в его лицо.

— Ну… Мне пришлось сжечь пару десятков нежити и обездвижить особо упорствующих солдат. Просто потому, что некогда было объяснять, что их господина уже нет в живых. — Ник садится на пол, облокачиваясь на стену спиной и устроив меня на своих коленях. — Но тебя еще и поискать пришлось.

— Где? — не совсем понимаю, о чем говорит он.

— Гардариан хорошо спрятал этот подвал и… в общем, часть замка придется перестраивать. — Ник пожимает плечами и улыбается. — Если кто-то захочет его восстановить.

У меня вырывается нервный смешок: если кто-то и захочет восстановить это место, с которым у меня связаны слишком неприятные воспоминаний, то это точно не я.

— Ты сказал, что Гардариана больше нет… Ты уверен? — спрашиваю и вытираю сажу с подбородка Ника, как будто пытаюсь скрыть свои сомнения и страхи.

— Да, — он целует меня в лоб. — Я видел, что осталось от него после падения на острые скалы. Даже его способ поднимать нежить в этом случает был бы бессилен.

Точно. А ведь это наверняка то, для чего он хотел использовать мою силу. Оборачиваюсь, ищу взглядом Сердце Креолинии и… Оно, точнее, его осколки, лежит на полу, чернея в свете пламени свечей.

— Ник… — сдавленным шепотом спрашиваю я. — Как же ты… теперь… Его же теперь не вернуть.

Николас прислоняется к стене затылком, запрокидывая голову.

— Его было не вернуть уже с того момента, как Гардариан украл его, — отрешенно говорит он. — Ну как-то же мы выживали эти два года. Плюс угроза вторжения от клана Квиланд теперь миновала. Войска наверняка получили сообщение о том, что их предводителя больше нет, а замок захватил очень злой и опасный золотой дракон. Они остановят нападение. Совету клана нужно разобраться с тем, кто теперь будет главой.

— А остальные кланы? Они же знают, что твоя армия сейчас ослаблена, — удивляюсь спокойствию Ника.

— Они выступили на стороне Гардариана только из-за того, что он несправедливо обвинил меня. Но Смертельный поединок расставил все по местам, — Ник снова прижимает меня крепко-крепко. — И кем бы ни был покровитель Гардариана, боги на нашей стороне.

Николас вздыхает, подхватывает меня на руки и выходит из комнаты, где мы были. Коридор, по которому мы идем, заканчивается обломками разрушенной восточной башни замка, который я однажды вечером, благодаря помощи и прикрытию лекаря, смогла покинуть.

Я навсегда останусь ему должна и безмерно благодарна: если бы не он, возможно, ни меня, ни Риана в живых бы уже не было.

Солнце, которое уже начинает опускаться к горизонту, заливает лучами внутренний двор замка, усыпанный останками нежити и обездвиженными солдатами. Они бросают на меня и Ника хмурые взгляды.

Знают ли они меня в лицо? Скорее всего нет. Гардариан не выпускал меня никуда дальше крохотного заднего дворика, который был моей единственной отдушиной. Он старательно прятал меня. Неужели я теперь свободна?

Зажмуриваюсь и отворачиваюсь к груди Ника, чтобы не видеть этого всего.

— Но как, Ник? У тебя же не было магии? Точнее, ее явно не должно было хватить на такое количество магов и людей, — только сейчас до меня доходит этот очевидный факт.

— Это все ты, Ти, — мягко вибрирует в его груди. — Так случилось, что у Гардариана с собой оказался твой амулет. Я не знаю, как так вышло, что Квиланду он не давал силы, но, как только его коснулся я, мой магический резерв будто моментально наполнился.

Видимо, сколько бы ни пытались нас с Ником разлучить, нас связали боги, а такую связь не разрушить. Эта мысль греет сердце и заставляет улыбаться.

— Мысли о тебе и амулет помогли мне выбраться оттуда, откуда не возвращаются, и найти тебя там, где это было практически невозможно, потому что тот подвал был спрятан магическим способом, — продолжает Ник. — Я просто знал, что обязательно тебя найду. А теперь… Полетели к нашему сыну?

Я радостно киваю и чувствую, что щеки опять мокрые. Но в этот раз это слезы радости.

Останавливаемся мы только раз, на самой границе. Как выяснилось, как только Гардариана не стало, вся нежить словно лишилась подпитки и попадала там, где была. От этого остальные силы противника смешались и отступили. А союзники из других кланов вообще вышли из боя, что еще больше обескуражило войска клана Квиланд.