По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин

напоминало… да ничего не напоминало о том, кто это был. Кровавое месиво и клочки ткани, на перекорёженном куске плоти, вот и всё что осталось и было понятно, что этот вампир не поднимется больше никогда.

Масуду всё это казалось нереальным, он не мог видеть, что происходит во дворе, только солдат, напротив этого участка, которые поспешно отступили, спасаясь от угрозы. Сотник несколько секунд напряжённо смотрел на происходящее, поджав губы, а за тем выкрикнул приказ:

— Лучники на изготовку. — Масуд оторвался от созерцания жестокой расправы над гордостью синдарийских войск и увидел, что все стрелки по команде, чуть ли не синхронно вскинули луки. — Залп! Стрелы устремились к цели и смогли поразить каждое щупальце, но стало только хуже. Сержант видел, как часть забора, что находилась слева, разлетелась на куски. Находящихся рядом людей обдало осколками камня. Воины закрылись щитами, но от больших обломков это не спасло и их отбрасывало и придавливало к земле. Камни летели с такой скоростью, что даже не все оказавшиеся на этом участке асуры смогли уклониться. Раздались крики раненых. Стоящие рядом отряды устремились к пролому, на помощь сослуживцам.

— Залп, — снова послышался мощный голос сотника и у Масуда зазвенело в ухе, а потом лучники снова выстрелили. Командир Кхатрии схватил сержанта за плечо, потащил в сторону пролома:

— Не зевай, — сказал он ободряюще и одновременно сурово, — приказывай своим людям!

— За мной! Строем! — Прокричал он и побежал сам, перестав чувствовать на плече кольчужную рукавицу командира.

Пока они бежали, из пролома показалось ещё несколько извивающихся отростков, но они не доставали до людей и асур. Те отошли на безопасное расстояние и стреляли во что-то из луков. Лучники асур на крышах тоже дали залп из больших луков, целясь во что-то, что Масуд и его люди пока не могли увидеть. Когда он добежал и заглянул в пролом, то пожалел о том, что вообще притащился сюда.

Красное бесформенное нечто лежало на развалинах конюшни. Оно было похоже на кровяной сгусток, примерно с конюшню размером, прожилки чёрных вен испещряли кровавую плоть, а щупальца продолжали появляться прямо из этой жуткой опухоли, именно такое слово Масуд посчитал подходящим. Они разрывали свое узилище, прорывались наружу, и казалось им не будет конца. И вот уже не осталось ничего кроме клубка постоянно шевелящихся отростков. Сержант оторопел и стоял как вкопанный, не способный действовать, но снова голос сотника вернул его в чувства:

— Стреляйте!

Стрелы пролетали в воздухе и поражали цель, но было видно, что даже выстрелы асур не приносят результата. Они впивались в шевелящуюся противную массу без видимого эффекта, а древки ломались и перемалывались этим постоянно движущимся ужасом. Неожиданно, те тентакли, что были ближе к земле, как черви вгрызлись в почву и быстро погружались всё глубже. Они начали увеличиваться в размерах и подниматься вверх, будто росток, управляемый шаманом Веросса. Остальная часть отростков стала сплетаться между собой, и всё это переплетение начало оформляться в человеческий торс с шеей и головой без лица, только вместо рук, от плеча, чёрными аспидами ниспадали щупальца, их было много, и они постоянно шевелились, как и те, что служили ногами этому чудовищу. Всё время, пока это нечто росло и преображалось, люди и асуры не смели двинуться и, как мышь на кобру, смотрели на творящуюся во дворе гостиницы метаморфозу. Перед ними вырастал чёрный как смола страшный, ошеломляющий своим видом исполин. Сержант не смотрел на остальных и не мог знать о чём думают собравшиеся здесь люди и вампиры, он, как и все не мог оторвать глаз от свершаемого действа. То чувство, что он испытывал в эти моменты можно было бы назвать благоговейным трепетом, если бы этому ощущению чего-то великого и древнего не сопутствовало назойливое предчувствие скорой, неминуемой смерти.

Прошло несколько секунд и существо, полностью обрело форму, явив собой жуткое безликое чудовище. Не имеющее рта, оно издало пугающий, пробирающий до костей звук, похожий на тысячу криков нестерпимой боли, всех тембров, тональностей и высот. Масуд заткнул уши, а душа его ушла в пятки от этого страшного крика из адских миров. Звук оборвался, и воины взглянули на гиганта, высотой не меньше трёх этажей. Чёрное, узловатое, жуткое существо, покрытое вязкой смолянистой субстанцией, двинулось в пролом, разрушив своим мерзким телом часть забора. Люди медленно пятились, не решаясь атаковать, а командир Кхатрии, как и все в суровом молчании взирал на не ведомое чудище.

Стрелы засвистели, пролетев над головой сержанта и устремились к чудовищу, асуры в зелёных халатах опустошали свои колчаны, а потом выхватили сабли и ринулись к врагу. Там глефы их собратьев поднимались и опускались, врубаясь в мерзкую плоть, а белые халаты их хозяев все были в чёрной крови врага. Внушительные ноги-щупальца лениво отбрасывали их мощными и резкими ударами и тела вампиров пролетали над головами людей, и впечатывались в стены близлежащих домов. По крышам мелькали тени, они перепрыгивали с одной на другую, а серые стальные полосы, как змеи жалили свою добычу и наносили страшные раны. Боевые чакры асур в оранжевых халатах и тюрбанах взлетали вверх и впивались в голову врага. Для людей это послужило примером и приказ к атаке последовал незамедлительно. Лучники выпустили стрелы, а пехота построилась, ощетинившись наконечниками копий и прикрывшись щитами. Уже подоспели те, кто занял позицию с противоположной стороны гостиницы. Люди окружили существо, но продолжали расступаться, потому что оно неумолимо двигалось куда-то на восток, медленно, как будто ему было тяжело. Люди и вампиры неустанно атаковали, а монстр, успев преодолеть лишь пару десятков ярдов вдоль по улице, вдруг совсем остановился, а затем снова взревел своим ужасным голосом, заставив всех прекратить атаку. Он наконец-то обратил внимание на тех, кто калечил его тело, поводил безглазой головой, а потом вокруг воцарился ад.

Эдриан ликовал, он чувствовал мощь и силу, что переполняла его. Он не ощущал своего тела и не видел его, как будто он был кем-то другим, могучим и неотвратимым, извергающимся вулканом, сходящей лавиной, нависшим над землёй цунами, кем-то, или чем-то, чьё могущество было беспредельным. А ещё он чувствовал голод, что не имел ничего общего с чувством человеческим. Он жаждал насытиться, но знал, что привычная пища больше не умерит его аппетит. Этот голод и жажда захватывали, шептали на ухо и манили приятным ощущением всемогущества. И они требовали крови. Он почувствовал её запах, тепло на своих губах и солёный привкус на языке. Или ему это только казалось? Нестерпимо захотелось крови, жажда будто сводила с ума, а голоса