Кровь и лед - Роберт Мазелло

Удача! Дэррил наклонился к бутылке, чтобы вдохнуть аромат старинного вина… и тут же отпрянул.

До этого он гадал, будет ли вино сколько-нибудь годным к употреблению, но теперь не осталось никаких сомнений. Запах был отвратительным. Дэррил переждал, пока дух рассеется, затем, движимый любопытством, снова приблизил нос к бутылке. Это был не просто неприятный запах вина, которое за столетия полностью превратилось в уксус. Пахло чем-то другим; чем-то, что ему как биологу было очень знакомо. Наморщив лоб в тревожном удивлении, он выдвинул из стола ящик, вытащил чистое предметное стекло и начал готовиться к исследованию.

— Итак, народ, — с деланным австралийским акцентом проговорил Каллоуэй, — я хочу, чтобы вы меня внимательно выслушали и сделали все в точности так, как я скажу.

Снова облаченный в сдавливающий горло водолазный гидрокостюм — в такой же, какой был на Билле Лоусоне, его напарнике в этом погружении, — Майкл и не помышлял о чем-либо спорить. Он думал лишь о том, как бы поскорее окунуться в воду.

— Не смотрите, что сегодня у вас сдвоенные баллоны: запаса кислорода в них максимум — повторяю, максимум! — на девяносто минут. А если учесть, что придется пилить донный лед, то, возможно, и того меньше. Если возникнут какие-нибудь проблемы с пилой, немедленно поднимаетесь на поверхность. Слышали меня? Немедленно!

Майкл с Лоусоном кивнули.

— Учтите, в случае попадания в костюм воды, пусть даже нескольких капель, вы моментально должны всплыть. А в случае порезов кожи и кровотечений обязаны не просто моментально всплыть, а драпать оттуда со всех ног. Сегодня неподалеку от домика мы заметили морских леопардов, а они, как вы знаете, не лучшие друзья человека.

Игривые тюлени Уэдделла совершенно не опасны, зато их ближайшие родственники далеко не так миролюбивы. Если тюлень Уэдделла будет просто заигрывать с ныряльщиком, то леопардовый тюлень, или морской леопард, сразу пустит в ход острые зубы.

— В случае чего отбивайтесь от них пилами.

Каждого ныряльщика снабдили пилами «Нильс-Мастер» пятидесятидвухдюймовой длины. Не самый точный инструмент для распиливания льда, зато, обладая удобной рукояткой, рассчитанной на захват обеими руками, и острыми как лезвие зубьями, направленными внутрь, пила позволяла резать лед под водой очень быстро.

— Майкл, ты знаешь направление, так? Поэтому погружаешься первым и показываешь путь. А ты, Билл, берешь сеть, спасательный трос и плывешь следом.

Майкл, который неуклюже шлепал ластами в направлении манящего ледяного отверстия, только успевал кивать. Он отметил, что с прошлого раза диаметр проруби увеличился и теперь из нее в чрезмерно протопленный домик ныряльщиков проникала приятная прохлада.

— Ну, вроде бы все. — Каллоуэй похлопал Майкла по плечу, давая понять, что настало время нырять. — Напяливайте маски — и вперед ногами в студеную водицу.

Майкл сел на край проруби, затем скользнул по ледяному тоннелю вниз и ушел под воду. Заниматься поисками затонувшего сундука от него не требовалось: предшествующая команда ныряльщиков уже успела спуститься на дно и поднять предмет на поверхность. Майкл видел, как упряжка ездовых лаек увозила на нартах сундук в сторону лагеря. Управлял ею здоровенный мужик по имени Данциг; когда каюр проносился мимо журналиста, он еще помахал тому рукой в знак приветствия. Слухи о том, что Майкл сделал крайне необычную находку, облетели базу с молниеносной скоростью, так что теперь, даже если «ледяная принцесса» и не обнаружится, его авторитет в глазах сотрудников станции определенно вырастет.

Но что-то подсказывало Майклу, что замороженная девушка еще себя проявит.

Сориентировавшись в воде, он подождал, пока Лоусон нырнет вслед за ним, и поплыл к стене ледника, смутно брезжащей вдалеке. К сожалению, фотокамеру с собой захватить не удалось. Брать ее запретил Мерфи.

— Нечего отвлекаться на фотосъемку, — заявил шеф. — Времени у вас не так много, и если то, что вы видели, не было галлюцинацией, — Мерфи не совсем верил в рассказ Майкла, — вам придется на пару с Биллом кромсать ледяную глыбу.

С пилой в одной руке и фонарем в другой Майкл плыл в воде, как тюлень, интенсивно работая ластами и совершая волнообразные движения туловищем. Однако таким способом добираться до ледника оказалось утомительнее, чем он предполагал, к тому же скорость продвижения была очень небольшой.

Вычислять расстояние под водой сложно, а когда над головой, словно шатер, простирается полярная ледяная шапка — сложно вдвойне. Изредка сквозь трещины во льдах прямым солнечным лучам удается проникнуть яркими снопами, словно золотистыми стрелами, в черноту морских глубин, к самому бентосному слою, но большей частью в глубинах океана царит сумрак, а вода имеет бледно-голубой оттенок, как у летнего неба ранним утром.

У Майкла, как назло, начала протекать перчатка. Течь была не настолько серьезной, чтобы представлять опасность для жизни, однако достаточно сильной, чтобы уже сейчас он стал испытывать дискомфорт. Перчатка — отдельная часть водолазного костюма, и именно по этой причине, как бы плотно вы ни пытались насадить ее на рукав, некоторый объем воды все равно будет просачиваться. Хотя внутренняя подкладка и рассчитана на то, чтобы впитывать воду по мере поступления и постепенно согревать ее до температуры тела, проникающий холод сурово напоминал о негостеприимности среды.

Майкл обернулся, желая убедиться, что вечно доброжелательный лидер бойскаутов Лоусон по-прежнему держится поблизости. Он увидел сверкающую в воде лицевую маску напарника, острый край пилы и спасательный трос, который плясал у того за спиной; один его конец был привязан к ремням на гидрокостюме, а другой — к двухсотсильной лебедке, установленной позади домика ныряльщиков. Трос, обычно используемый для драгирования бочек с нефтепродуктами и крупных затонувших предметов, имел запас длины в две тысячи ярдов и мог выдержать пару тысяч фунтов веса.

Майкл развернулся в воде и вновь устремился к леднику. Когда ледяная громада предстала перед ним во всем своем величии, возвышаясь высоко над головой и уходя вниз на немыслимую глубину, он вдруг испытал чувство легкой робости и даже страха, чего во время первого погружения с ним не было. Тогда он еще не знал, что таит в себе лед, а сейчас не только знал это, но и приплыл с намерением выкрасть пленницу. Стены ледника казались неприступными и походили на стены древней крепости, возведенной сказочным богом морей и льдов, а Майкл ощущал себя солдатом, которому вот-вот предстоит идти на штурм.